Свет Любви. Или Капли жизни

И в этот миг, когда она приняла это важное решение, резкий порывистый ветер закружил её в своём грубом танце, и тёмные тучи закрыли небо, и безжалостный град больно ударял по ещё зелёным листьям деревьев. Девушка была настолько погружена в своё состояние, что даже эти бурные проявления природы не могли до конца возвратить её в этот мир. Она всё ещё находилась в прошлом, в тех далёких событиях, что открылись ей и были так близки её душе. Каждое слово она воспринимала через эмоции, которые, как волны набегают на берег, приходили к ней и проникали в глубины сердца.

– Есть много важного в этом мире, – услыхала она тихий шёпот, – что связано с нашими мыслями, словами и теми действиями, что будут проявлены после. И мы сможем открыть завесу тайны и попытаться понять друг друга…

Часть 17

– А-а-мен, – эхом звучало в голове.

Кто это пел? Откуда раздавались эти певучие звуки? Было неведомо. Но то, что день уже начался и был в полном разгаре, я поняла неожиданно.

Я проводила много времени на природе, часто следуя за Учителем, внимая Ему и ощущая Его каждой клеточкой своего естества.

Была весна, всё пело, оживало, радовалось жизни. Хотелось руки к небу мне поднять и громко и певуче закричать, чтоб целый мир меня услышал. Кричать хотела о любви, о том, что сердце возрождалось к новой жизни. Мне так хотелось, чтобы Он меня заметил и по-другому посмотрел. Но каждый раз, когда пыталась я ловить взгляд пылкий, он ускользал. И я не понимала, почему.

Я ощущала, что неравнодушен Он ко мне. Но любит ли меня – не знала, и часто сердце трепетало от взгляда, что, как казалось, был устремлён ко мне. Я ожидала, что найду подход к Его душе, но часто встречала я любовь иную, ту, что идёт к родным и близким, братьям, сёстрам. Не понимала я, а сердце трепетало, в тоске по ласке и любви.

Однажды я брела по малому селению и вдруг узнала от того, кого я знала, что рядом, очень близко находится Учитель. Он приглашён в достойный дом. Туда я устремилась, направила свой путь. Душа, как птица в клетке, билась, и что-то мне шептало, что сегодня я получу и ласку, и любовь.

Я в дом вошла, и мне навстречу шла девушка, несущая дары. И запах мирра так растревожил душу, что попросила я её дать мне возможность ей помочь – дать мне тяжёлый самый кувшин нести.

Вошли мы, я лицо прикрыла, как прикрывали по местному обычаю все, кто были незнакомы. И захотелось мне дары не просто подарить, а мне самой священным маслом ноги умастить Учителю. Я быстро вниз присела и прикоснулась к Его стопам. Раздался ропот, все ученики роптали и мои слёзы не видали, что капали в тот миг из глаз.

Момент чудесный был, к стопам я прикасалась, а мне казалось, что ласкаю Его душу, я так пыталась обратить внимание к себе. Учитель руку вверх поднял, вмиг прекратился ропот. Настала тишина, все ждали, как себя Учитель поведёт. Что сделает со мной за мою вольность, дерзость?

Я маслом растирала ноги, я так хотела выразить свою любовь. И ожидала, что сейчас смогу публично проявить я чувства. Но в этот миг Его рука меня коснулась, взгляд добрый, понимающий мне душу осветил. Я онемела, я лишилась речи. Вся моя смелость вдруг покинула меня, когда услышала я добрые слова, слова поддержки. Я поняла, что мне Учитель разрешает к Нему касаться, нежно гладить ноги. Тогда я распустила косы и волосами Ему утёрла ноги.

Все молчали. Стояла тишина. И в этой тишине были слышны два голоса души, которые были близки и понимали мысли, в них находя отраду и любовь…

Часть 18

Капля росы… Она сверкала в лучах утреннего восходящего солнца, и в ней, в её малом мире, отражался весь окружающий меня мир, как в зеркале, но отражался в перевёрнутом виде. Возможно, для тех, кто смотрел на него сверху.

Сверху? Да, я безусловно верила, что есть и взгляд сверху, что есть те, кто смотрят на нас с высот. Оказывая нам помощь, оберегая, они пекутся о нас.

И тут, в день светлый, поняла я, насколько мы близки все друг для друга. Насколько мы все связаны одною цепью, соприкасаясь душами, телами.

Мы связаны, и если звенья разомкнуть, то разорвётся цепь, возможно целой жизни, и цепь событий нарушить можно, соединять же звенья придётся долго.

Дни проводила в тишине. Я ожидала, но чего – не знала. Я наслаждалась тем, что открывалось. Я мир любила в полноте своей. И взгляд я направляла в глубь себя, я вопрошала – очищенье ль я прошла?

В единый миг всё обрело звучанье, всё запело. Я слушала, внимала этим звукам. Ушли тревоги и страданья все, мир Света познавала я во всей красе. И каждый звук, и каждое движенье мысли меняло многое во мне, когда вокруг открылось плавное течение и воздух сделался живым. Когда я это увидала, не испугалась вовсе я – всё это часто я видала в далёких снах из детства моего. Я восхищалась переливом цвета, игрою красок и тем движением, что было видимо кругом, вокруг…

Я стала видеть мир иначе. И это вдруг возникло в созерцании в тот миг, когда ко мне пришли вопросы о том, как видят небожители наш мир. Всё засветилось, волны красок засияли, и началось движенье, в котором ощущалась сила. Я стала видеть души, они были живые. Я стала видеть в каждом его суть, ибо очистила себя в смирении до самой сердцевины Духа, и я нашла тот ключ, что мне дарован был. Я и моя душа стали единым целым. И я познала виденье души. Теперь мы были вместе – я и мой Дух, моя душа. Я видела, как в триединстве возрождалось тело. Я видела, что Бог, Который есть Любовь, здесь проявил сполна Свою благую Силу в великом разноцветье красок. Да, мир прекрасен, удивительно красив. Он сотворён с Любовью. Это зримо. В нём есть чудес немало, и самым сильным и великим чудом назову Любовь.

Любовь ко мне пришла и мне глаза открыла. Всё тёмное, как облако, растаяло, уплыло, вдаль унесло всё то, что не от Света. Я восхищалась Светом, и я Его любила, как любим мы отцов и сыновей. Нет ничего дороже, чем дары Любви, нет ничего важней, чем проявленья сердца.

Восход души… желание светить и быть подобным солнцу познала я, и он свершился. В величье Света, в сиянье увидала я тот луч, что очень нежно обласкал мне душу Любовью нежною Отца.

Да будет всем проявлена она, Любовь души, сполна, любовь, что согревает души, даруя Свет от сердца к сердцу.

Когда я это говорю, восстановить пытаюсь я ту нить, что прервана была. А почему? Об этом исповедь моя.

Часть 19

Гроздь винограда. Она была спелою, и красные ягоды в дружной тугой связке находились рядом друг с другом, а я, глядя на них, размышляла о жизни.

Кто мы здесь? Кто мы друг для друга? Дарована ли нам всем возможность, питаясь от единого стебля, поддерживать и понимать друг друга? И если мы созреваем в единой грозди, то почему мы не чувствуем единства?

«Да любите друг друга».

Как это близко и понятно моей душе, и как это далеко от понимания миром. Я нашла тех, кто был близок мне. Я хотела стать одной из тех, кто слышит и понимает, кто преданно следует за Учителем, помогая Ему в Его жизненном пути, но как только Учитель удалялся от нас, тень недовольства и ухмылка презрения часто витали в сообществе Его учеников. Я не обижалась, я с пониманием относилась ко всем, зная, что сама посеяла эти зёрна и теперь пожинаю плоды недоверия и уничижительного превосходства.

Я знала, что считали все, что потеряла женскую я гордость, что я низка, что низко пала и не смогу, как ни стремлюсь, подняться и не отмыть меня ничем. Я понимала, что молва часто жестокою была. Но я прошла, прошла те муки, что были уготованы судьбой, и возвратилась к Свету, который путь открыл домой.

Домой… Путь домой… и каким бы долгим он ни был, но я знала, что вернусь туда непременно. В минуты созерцания я видела тот дом, который и могу назвать я Отчим. Он был прекрасен, не видела я ничего в земных пределах, что мне напоминало бы его. Там было всё, о чём вещал Учитель. Там мир в душе царил и говорили все певуче. Я вспоминала этот ритм, питаясь Светом. Я думала о Родине, о месте том, где милость с благостью соединилась и вера всё держала в равновесии.

Нам не хватает веры, снова к этому пришла я. И я буду о ней вещать. Я буду сеять веру в души таких же падших, как была сама. Я подниму сей стяг, и я пройду через большие расстояния, чтоб рассказать о мире и любви сиянии.

Так я мечтала, так каялась при этом, и в те мгновенья волны любви, идущей прямо в сердце, я ощущала. Я поняла, что приняла я верное решение и что отныне я буду тем, кто стяг будет нести. Это почётная, но трудная задача, я приняла её и понесла.

Это и было то моё дитя, которое в себе взрастила я сполна. Я так хотела быть полезной, нужной. Я так хотела, чтобы дитя во мне созрело – дитя Любви, которое и назову я Вера.

Часть 20

Холод… холодно, зябко. Серый, хмурый день, солнце закрыли толщи беспросветных облаков. Здесь, в этом месте, часто бывает холодно, а я вспоминаю родину, там, где всегда тепло.

Я прохожу в узкий тёмный коридор церкви и попадаю в маленький зал. Что это за место? И как в ответ на этот вопрос сердце сжимается от тоски и боли… Здесь, да, именно здесь, нарушая все заповеди и каноны, терзали сердца и души, светлые души добрых людей… Здесь место страданий и принятых мук…

И вдруг крик… Что-то упало, что-то разбилось, что-то потеряно, навсегда и безвозвратно… Жуткие ощущения, безмолвные крики о помощи, мольба о милосердии… Но к кому?

Где Бог? И где Любовь?

Люди, утратившие сердца, не способны слышать. Люди, потерявшие совесть, не способны понять. Люди, закрывшие сердца каменной бронёй, не способны думать, они закрыты страхом. И этот страх бродит в сердцах человеческих, облачённый в тёплые одежды благопристойного покоя. Но он в каждом, каждом, кто соприкоснулся с болью, кто потерял уважение и доверие к себе.

Однажды, когда тяжёлые врата жизни сомкнутся, мы отпустим личину страха, и тогда станет ясно и понятно, что чёрное и белое не соединяются и что серое – это не цвет, а отсутствие цвета.

Я стала серой, отсутствующей, никчёмной сущностью, ибо я старалась нести Свет, но случилось непоправимое – моё знамя, знамя моей веры, было вырвано у меня, и я лишилась покоя.

Это было ранним утром. Я не знаю, сколько я спала и когда уснула, ведь я пережила потрясение. Я пережила казнь. А что может быть страшнее, чем наблюдать надругательства одного человека над другим? Что может быть более страшным, чем надругательство над нашей чистой памятью и Самим Богом-Творцом?

Я молила о милосердии… Я молила так, как могут молить лишь женщины в состоянии отчаяния.

Отчаяние… оно своими крепкими щипцами захватило меня и душило так, что мне казалось, я покину этот мир. Я озиралась вокруг, и всё, что наблюдала, казалось мне театром, неким действом, где режиссёром был не Бог, а Разрушитель. Мне так казалось, что слышала я смех его, что хохотал он, а капли крови, горячей красной крови, всё капали и капали на землю. Я протянула руки и ощутила вдруг тепло… Всё теперь я поняла… Вот это Смерть своих здесь ищет… Она бредёт, чтобы искать здесь тех, кто так её боится…

Я была рядом… в тот миг, когда Учителя истерзанное тело с креста снимали. Я была рядом и не могла понять, где я, ведь я была и не была я в этом мире.

Есть движения и действия тела, когда ты делаешь то, что должно делать, но одновременно разум отказывается понимать происходящее, и чувства, чтобы не разорвать тело, собираются в один комок. Я Его любила самой чистой, благословенной и Божественной любовью. Его любила я, и через это чувство я приняла все знания, через врата, которые открыло сердце.

После всех действий моя душа, не выдержав душевного надрыва, улетела. Там обрела покой я.