Это удетствительно. Сказка-повесть о Небесном Камне и другие истории о стране детства и ее обитателях

– Жил-был в лесу… зайчик, – начал папа.

У детей замерло дыхание: что же дальше будет с зайчиком? В это время послышался храп засыпающего папы, и обитающая внизу Клавунчик начала его тормошить:

– Папа, ну, папа, что дальше!

Папа с трудом открыл мутные от усталости глаза и продолжал:

– Однажды он шел по лесу и встретил ежика…

И папа снова замолчал.

– Папа, не спи! – закричала сверху Зойка.

Папа вздрогнул и продолжал:

– Потом они пошли по лесу вместе…

Снова возникла пауза, и Зоя помогла папе:

– А потом они, наверное, встретили Бабу Ягу?

– Да, потом они встретили Бабу Ягу. И она утащила их в свою избушку… На курьих ножках.

Сестрички снова затаили дыхание, а в наступившей тишине снова раздалось папино похрапывание. Но теперь он сам вскинул упавшую было на грудь голову и закончил:

– Но у нее ничего не получилось. Потому что проходил мимо Дед Мороз с большим мешком. Он освободил ежика и зайчика. А Бабу Ягу посадил в свой мешок и унес к себе на Северный Полюс – гайки ей подкрутить…

– Папа, папа, а где у Бабы Яги гайки?

– В голове… Ну, все-все, спать. И папа лег на широкую родительскую кровать, и больше уже ничего не слышал. А Зоя с Клавой еще некоторое время шушукались:

– А когда он ей гайки подкрутил, что он сделал?

– Наверное, отпустил обратно в лес, – предположила Клава.

И в спальне прочно утвердилась тишина, нарушаемая лишь редкими раскатами папиного храпа и шумом льющейся из крана воды. Мама на кухне домывала посуду и тоже очень хотела спать.

Как в доме появился Тимка

Однажды весной дети играли во дворе, а мама только время от времени выглядывала из окна кухни – посмотреть, где ее девочки. Они ушли из дома с целым свертком всяких нужных вещей, например, там было покрывало для домика, и много всякой посуды, и даже кое-что из мебели. Ведь не могут же куклы жить, как попало – без кровати там или серванта. Не говоря о куче платьев.

Мама видела, что девочки со своими подружками мирно играли на своем одеяле, но потом Зойке в голову, видимо, пришла свежая мысль, она сорвалась с места и куда-то побежала. Девчонки за ней, и Клавдея тоже сначала ринулась за ними. Но вдруг она остановилась, развернулась, кинулась обратно к брошенному хозяйству, свернула его в одеяло и с этим свертком понеслась за сестрой и подружками. Мама подумала, что младшая у нее, кажется, растет хозяюшкой. Дальше мама потеряла их из виду и вернулась на кухню – продолжать готовить ужин.

А понеслись девочки в соседний двор, где собака по кличке Лира недавно ощенилась и принесла целых восемь кутят. Дети сделали им что-то вроде будки и кормили всю эту большую семью, клянча куски у своих мам или просто пряча что-нибудь съедобное после еды. Из-за Лиры с ее детьми между двумя соседними дворами даже получилось что-то вроде войны. Каждый двор хотел, чтобы Лира жила у них, и время от времени собаку со всем ее выводком перепрятывали в новое место, чтобы «враги» из соседнего двора не нашли ее. Там тоже не дремала разведка, и не было, наверное, ни одного подвала, в котором бы не побывали мальчишки и девчонки из всех окрестных дворов. Включая, разумеется, Зою и Клаву. Зоя даже вела тетрадь с записями под названием «Дела Лиры и ее щенят».

Одним словом, побежали они прятать Лиру. Мама про это ничего не знала, и ее беспокоило, что детей целый день нет дома, и они приходят грязные, и постоянно таскают каких-то щенят. Да, так их называли дети – щенята. Это взрослые пользуются грубыми словами, такими, как щенки. А дети знают точно, что если есть котята, цыплята и утята, то, значит, есть и щенята.

Мама и папа уже потихоньку обсуждали между собой вопрос, что, наверное, придется завести дома какое-нибудь животное, чтобы дети не переселились окончательно в подвал. Папа и мама имели в виду какое-нибудь приличное животное, например, породистую собаку. Но все получилось совсем не так.

Однажды дети вернулись домой раньше обычного и стали играть в своей комнате. Они быстро поужинали, потом исчезли у себя. Мама и папа порадовались хорошему аппетиту своих девочек. Да еще потом дети помылись без разговоров и легли без сказок спать. Родители только диву давались – что же такое с ними?

Утром мама услышала из детской комнаты тихое поскуливание, возню и громкий шепот детей. Она постояла под дверью, прислушиваясь. Да, нет сомнений – визжал щенок, и он, судя по всему, провел ночь в комнате ее девочек.

Так и появился в доме Тимка. Ведь невозможно было его теперь выставить, когда дети вернулись домой. Потом папа и мама тоже полюбили его. Тимка оказался одним из Лириных щенят. Остальных тоже разобрали дети из соседних дворов.

А что же домовая Луша? Вы думаете, что она хотя бы намекнула бедной маме Ёлке о том, какой переворот готовился в их доме? Ничего подобного. Ёлка даже решила, что Луша покрывала все детские проделки, пока родители не очутились перед фактом увеличения своей семьи. Как видите, привычка все валить на кого-нибудь, кроме себя, никуда не делась у мамы, и она потом с некоторым огорчением это отметила.

Бабушка Галя и Мэрцишор

Зоя и Клава часто болели, когда ходили в садик. Не то, чтобы садик им совсем не нравился, но если был выбор и малейший шанс остаться дома, они его всегда использовали, тем более, что в тот год зима была особенно длинная и холодная, и дети часто простужались. А дома было столько всего интересного – и щенок Тимка и соседская бабушка Галя с ее сказками. Бабушка Галя была на пенсии, поэтому Зоины-Клавины мама и папа договорились с ней, что она будет иногда сидеть с их девочками, когда мама их подлечит в очередной раз, но в садик вести еще будет рано. А маме пора будет выходить на работу. Соседская бабушка согласилась, детей она нянчила не в первый раз, ей нравилось возиться с ними, и они никогда не утомляли ее слишком сильно. Кроме этого, она подрабатывала изготовлением из накрахмаленной ткани очень красивых маленьких красных и белых цветочков, которые вызывали давнее любопытство Зои и Клавы. Это, не считая того, что она была профессиональной поварихой и прекрасно готовила, и часто угощала Зою и Клаву теплыми плациндами[3 - Плацинда это национальная молдавская лепешка с начинкой, традиционно делается из очень тонкого, «вытяжного» теста.] с брынзой и творогом с укропом и другими вкусными начинками.

Сестры с бабушкой Галей часто ходили гулять в парк, что тянулся длинной полосой между их районом Рышкановкой, и соседним, Чеканами. Рышкановка и Чеканы находились на двух холмах, а впадину между ними занимала полоса старого живописного леса, в котором пели весь год чистые родники, и в самом низком месте журчала безымянная речка.

Как-то в конце зимы в очередной раз заболела Зоя и, когда миновал кризис, мама вышла на работу, а девочка осталась с бабушкой Галей. Клава в тот раз была здорова и продолжала ходить в садик. Бабушка Галя с утра сидела над своими цветочками, и Зоя, не отрываясь, долго смотрела, как бабушка ловко выбивает цветы из плотно накрахмаленной ткани специальной формой, потом гладит их паяльником, чтобы лепестки стали вогнутыми, а цветы от этого пышными, как скручивает вместе белую и красную нитки и, наконец, прикрепляет к этой двойной нити два цветка, белый и красный.

– Вот наступит первое марта, – проговорила бабушка Галя, – подарю тебе и Клавочке по мэрцишору.

– Ты про эти цветочки говоришь, бабушка? – спросила Зоя.

– Да, моя хорошая, про эти цветочки.

– А почему они мэрцишоры и зачем их дарят?

– А вот мы пойдем сейчас в парк к роднику, и он нам споет свою песню. Может, и расскажет про Мэрцишор.

– Давай пойдем скорее, бабушка Галя! – закричала Зойка, и стала быстро одеваться на улицу.

Родник был им хорошо знаком. Он пробился рядом с мостом, что перекинулся через безымянную речку, и был, пожалуй, самым большим и всегда чистым родником в округе, сюда целый день приходили люди, чтобы набрать чистой воды. Он и сейчас приветливо журчал и позванивал струями, падающими с деревянного желобка в ледяную ложбинку. Зоя спросила:

– А как же песенка про Мэрцишор?

– А ты слушай внимательно, он уже поет ее.

Зоя даже наклонила голову, чтобы получше слышать песню родника, но он все звенел и звенел, журчал и булькал, а слов было не разобрать.

– Бабушка, я не понимаю его слов, он, наверное, поет по-молдавски?

– Нет, милая, не по-молдавски, он поет на языке родников, и нужно очень внимательно слушать, чтобы научиться его понимать.

– А ты ведь понимаешь его?

– Да, когда долго живешь, можешь многому научиться.

– Так ты расскажи мне его песню!

– А давай я расскажу тебе и Клаве вечером, когда она из садика придет.

Зое очень хотелось настоять на своем, чтобы бабушка рассказала прямо сейчас, и ей одной, но она уже знала бабушкин характер. Бабушка многое разрешала, но в некоторых случаях была непреклонна. И это был один из таких случаев.