Это удетствительно. Сказка-повесть о Небесном Камне и другие истории о стране детства и ее обитателях

Первое упоминание

о Небесном Камне

Зоя и Клава уселись на диване и начали слушать рассказ бабушки Гали. Бабушка вязала что-то воздушное из пушистой голубой шерсти. Монотонно поблескивали стекла ее очков и спицы под неторопливое повествование. Сестры уютно устроились на бабушкином диване, накрывшись теплым клетчатым пледом.

Когда-то давно жила на свете принцесса. Она родилась ровно в полночь и оказалась необыкновенно красивой, а ее лик был светлым, как полная луна, так что назвали ее по имени сестры солнца Иляной Косынзяной. А чтобы их не перепутать, о принцессе говорили «наша Иляна Косынзяна». Была она единственной дочерью королевской четы и росла, окруженная любовью и заботой. Тогда же, только в солнечный полдень, родился мальчик у одной вдовы благородного происхождения, и его назвали Ионикэ. Не было на всем свете девушки, прекраснее Иляны Косынзяны, а у вдовы на самом краю города подрастал Ионикэ, и тоже с каждым днем становился все красивее, за что получил прозвище Ионикэ Фэт-Фрумос, что значит прекрасный юноша.

Дети подрастали, ничего не зная друг о друге, пока не повзрослели. Тогда по обычаю Ионикэ, как знатный юноша, стал при дворе служить пажем прекрасной принцессы и влюбился в нее с первого взгляда.

А она увидела однажды в небе яркую звезду – то был Лучафэр. Принцесса влюбилась в холодный свет его лучей и порой всю ночь напролет не могла оторвать своего взгляда от прекрасной звезды. Лучафэр увидел девушку, безмолвно сидевшую у окна, и был пленен ее теплой живой красотой. Всю ночь они не могли наглядеться друг на друга, и вот под утро наша Иляна Косынзяна взмолилась: «О, прекрасный друг мой, спустись ко мне, я не могу без тебя жить».

И Лучафэр скатился с небосклона светлой кометой, и в прекрасном человеческом обличье и светлых одеждах предстал перед влюбленной принцессой. Он умолял ее покинуть землю и стать его звездной супругой, и вместе царить в небесах. Но Иляна испугалась, не хотела она умирать для земли и воцаряться на небе, жалко ей было покидать своих родных и благодатные лесистые холмы своей родины. «Нет», – ответила она Лучафэру, и он, скорбя, вознесся вновь на небосклон, тая в свете утренней зари.

И снова сидела прекрасная Иляна долгими ночами возле окна и не могла отвести взор от светлой звезды Лучафэра. И снова не выдержала она и умоляла своего возлюбленного сойти к ней с небес. И снова сошел Лучафэр к ней, только потемнел его взор, и были темны и багряны его одежды. Он говорил ей о своей великой любви, о том, что не суждено бессмертным быть среди людей, но может он ей одной даровать бессмертие и сделать своей звездной супругой. Но принцесса и на этот раз испугалась покинуть землю и всех, кто ей дорог, даже ради своей великой любви. Нахмурился горько Лучафэр, истекало отведенное ему на земле время, и чернокрылой птицей взметнулся ввысь, и возник на небосклоне тающей в свете зари звездой.

Тем временем изнемогающий от любви Ионикэ Фэт-Фрумос пал на колени перед прекрасной принцессой и излил перед ней свое сердце. Была тронута прекрасная Иляна красотой юноши и пылом его страсти, но взор ее по привычке снова обратился к высокой звезде. Там, в его вышине, она нашла ответ и сообщила его юноше. Она согласна стать его невестой, если он принесет ей цветок небесной любви, возросший от света Лучафэра, и обручальное кольцо с камнем, упавшим с небес. Ионикэ Фэт-Фрумос поклонился и поцеловал край белого платья принцессы. Взор его устремился вдаль, и Ионикэ отправился в путь. Снег искрился под копытами его красноухого коня, солнце играло на красных доспехах юноши.

Тут бабушкино повествование прервалось тихим хихиканьем. Сестры вздрогнули, а бабушка перестала мелькать спицами и осмотрелась поверх очков. Она никого не видела, но Зоя и Клава заметили в темном углу, плохо освещенном торшером, в глубине старого кресла две небольшие тени. «Ах!» – вырвалось почти одновременно у сестер. Бабушка Галя явно не видела их, но прислушивалась и теперь сказала:

– Это ты, Луша?

– А то кто еще? – хихикнул снова тот же самый голос. – Пришла вот в гости к твоей Артыне, сидим и слушаем твои сказки. Сидим и поражаемся, как ты умудрилась так все перепутать в одну историю – и Михая Эминеску[4 - Михай Эминеску это известный румынский поэт, автор поэмы «Лучафэр».] и кучу сказок.

Тут Зоя и Клава разглядели тех, кто сидел в старом кресле. Эти двое были отдаленно похожи на людей, но их лица напоминали крысиные мордочки, покрытые бурой шерсткой, а ручки и ножки – мохнатые паучьи лапки. И эти ножки непрестанно болтались внизу кресла, а ручки совершали массу сложных движений, как будто существа дирижировали сами себе. Одеты они были в какие-то бесформенные балахоны из ткани, больше всего похожей на паутину, такие же серые и пыльные. Зоя и Клава, конечно же, и раньше подозревали, что у них дома есть таинственное существо, но видели его впервые.

Бабушка Галя тем временем невозмутимо ответила на слова Луши:

– Старая я, может, склероз у меня, как помню, так и рассказываю, но правда остается правдой, разве не так?

Луша с Артыной переглянулись, снова хихикнули, видимо, просто от избытка чувств, и тогда бабушкина домовая, Артына, более низким, чем у Луши, и немного хриплым голосом, сказала:

– Галюца[5 - Галюца – по-молдавски ласкательный вариант имени Галя, так можно сказать Ленуца, Нинуца и т. д.], ты права, все могло быть именно так, как ты рассказываешь, и даже еще удивительнее.

Бабушка Галя, снова склонившись над вязанием и замелькав блестящими спицами, ответила:

– А, может, раз уж вы здесь, то и продолжите эту историю?

Домовые переглянулись, и Луша, тыкая тонким паучьим пальчиком то себя, то подружку, стала нараспев произносить считалку:

Я Лукерья, ты Артына,
Кто покажет нам картину?
Может ты, а может я,
Пусть услышат нас друзья.

Вышла Артына, и рассказывать должна была Луша. Девочки сидели, едва дыша и боясь пропустить хоть слово. Ведь когда еще можно услышать сказку, которую рассказывает настоящая домовая. Бабушка Галя тоже внимательно прислушивалась, кажется, радуясь возможности отдохнуть от повествования и самой узнать, как продолжилась эта история.

Лушин тихий голос зашелестел и вскоре превратился в шум ветра в ветвях зимнего леса, в поскрипывание снега под ногами коня, в щебет птиц…

Ионикэ Фэт-Фрумос неторопливо ехал верхом на своем красноухом жеребце. Он не знал, куда нужно ехать, и вообще зима была – какие уж тут цветы… Но он дал слово прекрасной Иляне и собирался сдержать его, найти цветок, возросший от лучей небесной звезды, и кольцо с небесным камнем.

А Лучафэр гневно пылал в вышине и просил Отца своего о великой милости – сделать его смертным и отпустить на землю. Но Отец только покачал великой своей главою и ответил, что не суждено такому быть, чтобы бессмертный стал смертным, и его долг – остаться в небесах и сиять сверху смертным людям. В ту ночь увидел Фэт-Фрумос скатившуюся на землю яркую звезду – то выпал из короны Лучафэра дивный камень. Слепящая вспышка прочеркнула небо сверху вниз, а Лучафэр обрел покой, сияя ровным светом и освещая путь Фэт-Фрумоса в ночи.

Ионикэ Фэт-Фрумос держал свой путь в направлении упавшей звезды. Красноухий тоже, казалось, чувствовал, куда надо идти. Прошло немало времени, и маковой росинки не было у Ионикэ во рту уже три дня. Хорошо, что конь разрывал копытом снег и щипал остатки травы, и вместо воды был у них снег. Силы Фэт-Фрумоса таяли, и охоты никакой не было – ни зверя лесного, ни птицы не попадалось юному рыцарю.

Но вот заметил он вдали мелькание зеленого платья, поспешил туда, и вскоре увидел красивую юную девушку, ?которая ?шла ?по ?снегу? босая, снежный наст[6 - Наст это плотная корка на поверхности снега в результате подтаивания и последующего замораживания.] ранил ее нежные ножки, и капли алой крови оставались на ее пути, и таял там снег.

Ионикэ Фэт-Фрумос увидел эти капли на белом снегу и вдруг вспомнил свою любимую так, как будто она была прямо здесь, с румянцем губ и щек своих, в белом платье. Остолбенел он от видения и долго не мог прийти в себя.

Вдруг из-за кустов показалась древняя старуха в синем морозном плаще, подернутом инеем, с клюкой в корявой руке. И этой клюкой она со злобным смехом коснулась юной девушки, и та застыла в одно мгновение, а платье ее стало блекнуть и покрываться инеем. Тут рыцарь очнулся от своего забытья и пришпорил коня навстречу старухе. Он хотел выбить клюку из ее руки своим мечом, но меч треснул, как хрупкое стекло, и льдистые его осколки упали под ноги коня, тогда Фэт-Фрумос спешился и стал бороться со старухой, стараясь завладеть клюкой. Но она его повалила на снег без особых усилий и снова протянула свою ледяную клюку к застывшей, но еще живой девушке. Тогда рыцарь из последних сил поднялся и схватил клюку, прижав ее к себе. Ледяная игла пронзила тело, быстро остужая его и проникая в самое сердце…

Когда рыцарь очнулся, в небе ярко светило солнце, птицы радостно пели, звенели крохотные ручейки и, о чудо, на кустах набухли зеленые почки! Девушка в зеленом платье стояла рядом с ним и улыбалась. В ее волосах были чудесные цветы, сплетенные в венок, на плечах сидели маленькие птички, которые возвращаются весной из теплых краев. От девушки исходило тепло, и тело и сердце рыцаря быстро оттаивали. Когда он смог подняться, то спросил у девушки, кто она такая. И девушка ответила, что ее зовут Примэвара[7 - «Примэвара» по-молдавски это и весна и первая любовь.], она дочь властелина далекой страны, и теперь настало ее время, весна.

– А где же старуха с клюкой?» – спросил Ионикэ.

– Она ушла, ее время закончилось, но просто так она никогда не уходит, ее должен победить храбрый рыцарь, который не побоится умереть, и потому воскреснет. А теперь я хочу знать, что ты искал здесь и как я смогу отблагодарить тебя.

Ионикэ рассказал ей о любви к принцессе Иляне, которая прекрасна, как сама сестра Солнца, и о том, что он должен найти для нее. «Нет ничего проще, – улыбнулась Примэвара, направив луч красного камня из своего кольца на капли крови в тающем снегу. Тут же они расцвели чудесными красными цветами. – Бери любой из них и приколи на грудь своей невесте. Его зовут Мэрцишор, он появляется в самый первый день весны. А кольцо… вот оно, – и она сняла с пальчика сияющее кольцо с красным камнем, – этот камень долго ждал своего Короля, и твое имя начертано на нем. – И действительно, на камне было имя Ионикэ Фэт-Фрумоса. – У этого кольца много чудесных и полезных свойств. Вы всегда будете сыты – камень накормит вас. Он даст вам все необходимое, если ваши мысли и желания будут чисты. Он сохранит вашу молодость, исцелит болезни и отсрочит саму смерть. Теперь ты – владелец и хранитель чудесного кольца. Владей же им достойно».

И девушка исчезла, будто ее и не бывало. А Фэт-Фрумос, Король чудесного кольца, вернулся к невесте и приколол ей на белое платье Мэрцишор и надел на палец кольцо с сияющим красным камнем. Иляна сразу признала в лучах камня тот самый небесный свет, без которого она не могла жить, и счастливая пара в тот же день сыграла веселую свадьбу. Они правили в той стране многие-многие годы, и народ был счастлив в те времена. Чудесный камень давал им все необходимое, мир царил тогда.

Голос Луши совсем затих, и в кресле не стало видно двух беспокойных подружек, так что сестры даже не были уверены, что все это не приснилось им.

– Бабушка Галя! – не выдержала Клава, – а что дальше-то было?

– А дальше… Видите ли, условием владения чудесным камнем была чистота помыслов и желаний. И пока жили и правили Фэт-Фрумос с нашей Иляной Косынзяной, все так и было. Но они не захотели жить вечно и однажды отдали камень своему сыну Лоэнгрину[8 - Лоэнгрин – сын легендарного короля Монсальвата Парсифаля и его супруги Кондвирамур. Парсифаль был знаменит поисками чаши Святого Грааля и последующей принадлежностью к тайному ордену Лебедя – спасителей попавших в беду людей. Бабушка Галя смешала в своей истории и легенду о Мэрцишоре, и о Парсифале и его сыне Лоэнгрине, и поэму М. Эминеску «Лучафэр». Но ведь детям неважно, что это три отдельные произведения, жизнь-то одна.], которого люди знали потом как Лебединого Рыцаря, и тихо отошли в мир иной. Их похоронили в чудесном четырехгранном мавзолее из яшмы с окнами из бериллов. А в стране вскоре началась смута, желания людей перестали быть такими чистыми, как раньше, а на камне так и не появилось новое имя. Тогда Лебединый Рыцарь понял, что должен кольцо поместить в мавзолей, где упокоились его родители. Так он и сделал, а сам отправился в странствие.

После его исхода появились люди, желающие завладеть чудесным кольцом, и однажды ночью они тайком подобрались к мавзолею. Не успели они даже коснуться его ограды, как мавзолей исчез, точно провалился под землю. Говорят, он теперь появляется время от времени в разных местах, показываясь людям, чистым сердцем, и радуя их своим видом. Он ждет своего часа, когда появится новый владелец Небесного Камня. Известно еще, что камень может объявиться не только в кольце, но и в ином предмете: чаше, рукояти меча, древке копья, в виде волшебного цветка.

– А как же Лебединый Рыцарь, сын Короля чудесного кольца? – тихо спросила Зоя, – неужели о нем ничего не известно?

– Известно, как же иначе…, – помедлив, откликнулась бабушка Галя. – Однажды во время своих скитаний он встретил белого, как снег, старца, живущего в пещере, отдаленной от всех людских поселений. И старец рассказал ему, что тот должен делать. Сыну Фэт-Фрумоса и королевы Иляны суждено было стать рыцарем лебединого ордена и приходить на выручку к тем, кто с помощью чудесного колокольчика призовет на помощь. Лебедь будет являться к нему и провожать туда, где нужна помощь невинным. Совершив свой подвиг, рыцарь должен остаться неизвестным и безымянным. Так принц стал Лебединым Рыцарем и многие годы появлялся там, где звенел колокольчик в руках невинно пострадавших.

– А этот колокольчик тоже куда-нибудь под землю провалился? – уточнила Клавунчик.

– А вот и нет, – живо ответила бабушка. – Много рассказов есть о том, как он появляется то в одном месте, то в другом, и неизвестный рыцарь в лебедином оперении появляется там, спасая людей от беды.

Тут Зойкины зеленые глаза восторженно загорелись.

– Вот бы мне такой колокольчик! Тогда бы мама не смогла меня ругать ни за что.

– Ну, так уж и ни за что…, – проворчала бабушка Галя. – Все мамы иногда ругают своих детей и не всегда они во всем правы, ну а вдруг Рыцарь заберет ее у вас насовсем? Чтобы больше никогда не ругалась?

Зоя задумалась, представляя, как мамы нет сегодня, а потом завтра… «Ну, уж я не согласна на это! – сказала ей Клава, – Подумаешь, поругали тебя, а потом всю жизнь без мамы жить из-за этого?»

Так они решили не вызывать Лебединого Рыцаря к своим родителям. Пока во всяком случае. Как будто уже обладали колокольчиком. А потом Зоя вспомнила про Мэрцишор:

– Бабушка, а ты обещала про Мэрцишор еще рассказать!