Лето в ботинках

Мы бросились к ёлке, окружив со всех сторон капусту. Только это никакая не капуста вовсе. Даже не похожа. Мелкая травка с небольшими лепестками. Саша, как первоиспытатель, оторвал один лепесток и пожевал его.

– А ничего. Кисло, но съедобно.

Мы стали наперебой щипать капусту и тщательно пережёвывать, чтобы почувствовать кисловато-сочный вкус. А вдруг мы превратимся в зайцев, капуста ведь заячья? Или она специально так называется, чтобы её люди не ели, как волчьи ягоды. Только ягоды ядовитые, потому что волки хищники и злые. А зайцы маленькие и беспомощные. И мы их оставили без обеда. Мне стало стыдно. И я отошла в сторону.

– Ты чего это? – Спросила Машка.

– Ничего. Мы-то можем и конфеты поесть, и землянику, и даже кашу на худой конец. А у зайцев только капуста и есть. Надо им оставить.

И я вытряхнула из своего стаканчика всю землянику, и положила рядом с капустой. Это такой обмен. Вдруг зайцам земляника понравится.

3.ОХОТА

С утра я сидела на железных цепных качелях, медленно раскачиваясь. Вперёд и назад, потом влево и вправо, затем был крученый поворот. Это когда привстанешь с качелей, и начинаешь закручивать их вокруг себя до предела, пока не станет совсем тесно и даже чуточку больно. А потом садишься, и качели раскручиваются с бешеной скоростью. Нужно крепко держаться, чтобы не слететь. А потом я увидела бабочку, приземлившуюся на соседние качели, и задумалась.

– Сонь, ты чего тут сидишь? Пойдём играть в прятки. Там Сашка спрятался в короб с песком, так его Мишка уже два часа найти не может, – засмеялась Машка и села на железяку.

– Не хочу. Не видишь, я на охоте. – Я нахмурилась и подняла голову вверх, потому что Машка спугнула бабочку, и та полетела всё выше и выше, часто трепеща крыльями, будто вот-вот упадёт.

Машка тоже запрокинула голову, и шепнула. – Ты на бабочек охотишься? А где сачок?

Я обречённо вздохнула. Какая же она непонятливая. Всё приходится объяснять. – Причём тут бабочка? Я пытаюсь мысли поймать. Понимаешь? А они скачут туда-сюда. Не отвлекай меня. Мне нужно сосредоточиться.

Я сделала задумчивое лицо, чтобы Машка поняла всю серьёзность моих действий. А чтобы лицо получилось убедительней, я стала в уме вспоминать таблицу умножения. Четырежды шесть будет двадцать четыре, четыре на семь будет двадцать…двадцать… Тут я действительно задумалась, и ещё глаза зажмурила, чтобы вспомнить, а Машка аж рот раскрыла.

– Ну как, поймала? – Спросила Машка.

– Нет. Не получилось. – Я уставилась на свои ладони. – Сначала я думала о бабочке, какие у неё яркие и невесомые крылья, и как здорово быть бабочкой, такой красивой и свободной. Летаешь, где угодно, пьёшь нектар и пыльцу. Как пчёлы. Они всё время собирают пыльцу, чтобы делать из неё мёд. Он очень полезный. Мне мама всегда мёд даёт, когда я болею. Вообще-то он слишком приторный и липкий. Мне он не очень нравится, я больше варенье люблю, особенно вишнёвое. Моя бабушка всегда варит его из вишни, которая у нас в огороде растёт. Там есть и черешня, и яблоки с грушей. Да чего там только нет. Мы часто приезжаем туда. Летом сажаем, а осенью собираем урожай. Особенно хороши у нас тыквы, такие огромные.

Я прервалась и посмотрела на Машу.

– И вот когда ты подошла ко мне, я подумала, что тыквы были такие огромные, что мы бы с тобой вдвоем на них смогли разместиться. Вот видишь. Так я и не смогла поймать мысли. Почему я думала о бабочке, а через секунду уже о тыкве?

Машка заёрзала, и спрыгнула на землю. – А давай вместе их ловить.

– Давай, – я обрадовалась. – Мы начнём вместе думать об одном и том же, а потом, я тебе тихонько дам сигнал и мы друг другу скажем, какие мысли успели поймать.

Сначала мы хотели подумать о бабочке, но я сказала, что это уже не интересно. И пока мы думали, о чём подумать, я подумала, что специально думать не так-то и просто. И запрокинула голову.

– Придумала! – Я ткнула пальцем вверх. – Давай думать об облаке. Вон о том, которое похоже на пони.

– Ага, – Машка плюхнулась на качели рядом со мной и тоже уставилась на моё облако.

И мы вместе сидели, смотрели в бескрайнее небо, болтая ногами, и чуть покачивались назад и вперед. И ветер, то и дело трепал волосы и приятно обдувал лицо. И вдруг я почувствовала, что Машка на меня смотрит. И поняла, что она видит, что я чувствую её взгляд. Я ещё пару секунд смотрела на небо, а потом резко повернула голову и коротко моргнула обоими глазами.

– У меня Воркута, – сообщила Маша.

– А у меня клоуны. А как это у тебя Воркута получилась? – Спросила я.

А Машка посмотрела на небо и говорит. – То облако было похоже на пони, и я подумала, что если есть пони, то где-то рядом должна быть лошадь. Лошадь же мама пони. У всех есть мамы. И что я очень скучаю по своей маме и папе. И что когда я вернусь из лагеря, мы будем вместе отмечать мой день рождения. И что мама наготовит всех моих самых любимых блюд. Жареную курицу с картошкой, испечёт огромный торт. И что соберутся все родственники, и мои дядя с тетей, и двоюродная сестра, и даже бабушка приедет по такому поводу из Воркуты. – Машка замолчала и посмотрела на меня. – Вот так и получилась Воркута. А как у тебя мысли до клоунов дошли?

– А я смотрела на облако-пони, но вдруг оно превратилось в огромную неизвестную птицу с пышными крыльями и орлиным клювом. А потом птица стала исчезать, но вместо неё появился седой старик с красивой длинной бородой. И я подумала, что эта борода похожа на бороду дяди Паши, нашего соседа. Он очень веселый, всегда шутит и угощает конфетами. А ещё у него есть удивительная собака лабрадор. Её зовут Слава. И она на самом деле такая славная и озорная. Огромного роста, почти с меня, и это только на всех четырех лапах. Но она умеет вставать на задние лапы, прыгать через ногу дяди Паши, и делать много каких трюков. А наш сосед за это гладит её по шелковистой светлой шёрстке и кормит сахаром. Прямо как настоящий дрессировщик в цирке. В цирке много всяких животных выступает, есть дрессированные собаки, лошади, тигры и даже обезьянки. Все они выполняют сложные трюки, но самые сложные достаются, конечно, гимнастам, которое танцуют под куполом и не боятся разбиться. Но мне больше всего в цирке нравятся клоуны, которые постоянно падают, но так смешно, что можно самой упасть со стула от смеха. Вот.

Мы с Машкой посмотрели друг на друга, а потом на небо.

– Дааа, – протянула Машка, – какие же всё-таки разные мысли. Как тут их поймаешь.

– И не говори. Но твои мысли ускакали ещё дальше моих, аж до самой Воркуты.

4.КОНФЕТНОЕ ДЕРЕВО

Один раз мы с Машкой играли возле корпуса в скакалочку. И я уже два раза подряд её обыграла, потому что во дворе мы с девчонками постоянно играем, а Машка только научилась. Вообще-то тут нужна ловкость, потому что десять раз ты прыгаешь на двух ногах вперед, девять раз – назад, потом восемь раз скрестив руки вперед, и семь раз также, только назад. Потом поочередно на правой и левой ногах, и с каждым разом всё усложняется. Если сумеешь пропрыгать всё правильно и не сбиться, то выиграешь. И вот, когда дошла моя очередь прыгать три раза на правой ноге, прибежал Сашка, обрызгал нас из бутылки водой, и убежал. Это у них, мальчишек, сейчас мода такая. Он взял пустую бутылку из-под «Крем – Соды», налил туда воды и чем-то продырявил крышку. И если надавить на бутылку, то из неё брызжет фонтан. Сашка приноровился пугать девчонок, которые тут же визжали и гнались за ним. Это он специально, ему нравится убегать, потому что его никто догнать не может. Вот и мы с Машкой тут же бросили скакалки и понеслись за Сашкой.

– Комаров, что ты носишься как угорелый! Упадёшь и весь лоб себе расшибёшь. – Пообещала Надежда Ивановна.

Но Сашку этим не напугаешь. У него столько синяков и ушибов, что он похож на светофор. Красно-бордовые ушибы, жёлтые синяки, и зелёные пятна от зеленки на локтях и коленках.

– Саааш, ну где ты пропал? Давай сюда скорее.

Он припустился к ребятам, которые стояли кучкой между двумя огромными соснами. Мы с Машкой тоже поспешили посмотреть, что там происходит.

– Что это у вас? – Спросила я.

– Не видишь, болото делаем. Сашка, давай лей воду скорее, пока болото не засохло.

Не знаю, где там болото. Но, по-моему, это просто лужа с грязью. Кто-то выкопал в земле ямку, налил туда воды и высыпал землю. Мальчишки помешивали грязевое болото толстыми палками, словно волшебное зелье, с надеждой ожидая, когда оно превратиться в настоящее болото.

– Надо бы лягушку туда запустить, а то, какое же болото без лягушек.

Но лягушку они поймать так и не смогли, зато дождевых червей откопали навалом и поселили их в болоте.

– Это ерунда у вас получилась, а не болото. – Сказала я, наблюдая за червями, которым, похоже, нравилось болото, потому что они думали, что это не болото, а бассейн, или море, то и дело, ныряя и выныривая наружу.

– Без тебя знаем, Самсонова. Надо было поглубже яму вырыть и головастиков туда пустить.

– И была бы большая лужа с головастиками, а не болото.

– Нет, болото. Они бы выросли, и превратись в лягушек.

– А, может, наши червяки тоже вырастут.

– И в кого превратятся?

Тут все задумались, представляя, в кого может превратиться дождевой червяк. В змею, например. Вот так змеи и появляются из червяков. Это, значит, перед нами сейчас маленькие змейки, которые вырастут и будут пугать всех вокруг. Ну их.

– Давайте лучше что-то хорошее растить в болоте, – предложила я.

– А что там вырастишь?