Жена напоказ-2

К счастью, в королевской резиденции, кажется, уже все подряд знали меня в лицо. Как и о том, что теперь я – ни больше ни меньше – невеста возможного наследника престола. Конечно, это значительно облегчало любое дело или встречи, но в то же время было настолько непривычным, что становилось не по себе.

Однако с большим сожалением Тибер сообщил мне, что его светлость давно уже уехал. И вот какая незадача: как раз, чтобы встретиться со мной в моём же доме.

В очередной раз наши интересы вступили в немалый конфликт.

– Что ж, очень жаль. – Я развела руками. – На случай, если мы с его светлостью вновь разминемся, передайте ему, что у меня для него очень важное сообщение. По поводу расследования.

Тибер оживился и с готовностью закивал:

– Конечно, ваше сиятельство!

Какой всё же милый молодой человек… Кажется, Ренельд зря его прижимает, не даёт подняться – похоже, решил как следует помотать на побегушках, прежде чем доверить какое-то серьёзное дело. Деспот зеленоглазый!

Распрощавшись с помощником, я поспешила обратно: неровен час и правда месье дознаватель не дождётся меня. Хоть встречи с ним при моих-то фееричных ощущениях от заклятия – удовольствие ниже среднего. А этот хвалёный Гаспар язык-сломаешь-Конассьянс что-то не торопится расшифровывать формулу. Сколько дней прошло, а от него ни одной обнадёживающей вести!

– Мадам д’Амран! – внезапно окликнули меня со спины.

Я как шла, так едва и не подпрыгнула на месте: уже перестала обращать внимание на то, кого встречаю на пути. Это теперь для меня обычное дело, стоит только погрузиться в воспоминания или размышления о Ренельде, разрази его гнев Первородных, де Ламьере. Моя вечная головная боль, этот несносный, непостижимый мужчина!

Я обернулась, уняв сбившееся дыхание: широким шагом меня нагонял посол Сьерво – герцог Эктор Балленас. Как и всегда, удивительно утончённый – при всей крепости фигуры и широте плеч. Сегодня он был в сопровождении не только нескольких придворных, но и незнакомого мне молодого мужчины, весьма заметно на него похожего. Неужто сына?

Мужчин рода Таури всегда можно отличить от других: такую густую родословную не спрячешь за примесью чужеземной крови.

– Ваша светлость… – Я кивнула послу, когда он приблизился.

– Просто невероятная радость и удовольствие видеть вас, графиня… – Эктор тоже приветственно наклонил голову.

А вот его молодой спутник сделал это гораздо более сдержанно. Как будто не мог даже на миг прервать внимательное изучение меня.

– Позвольте представить вам, – герцог взмахнул рукой, – мой старший сын Виктор.

Я коротко скользнула взглядом по его лицу, попутно отметив, что он весьма красив. Так же жгуче и выразительно, как и родитель. Чем-то они даже были похожи с Ренельдом. Вот только мой жених выглядел гораздо внушительнее него – может, в силу возраста.

Но то, что Виктор сильный маг, я даже не собиралась подвергать сомнению. Он едва не искрил, как будто не так давно познал свою мощь и не всегда умел полностью ей владеть. Впрочем, может, просто красовался. В конце концов, он будет главным соперником Ренельда в схватке за право стать преемником короля Ивена.

– Очень приятно, месье. – Я улыбнулась, стараясь не обращать внимание на острый и как будто слегка недоброжелательный интерес Виктора.

– Взаимно, мадам, – его голос оказался ровным, словно каменная столешница. – Поздравляю со скорой помолвкой. И благодарю за приглашение на праздник в честь неё.

– Это будет большая честь – видеть герцога и вас в такой важный для нас с… Ренельдом день.

Как же предательски я споткнулась на имени своего жениха! А ведь должна мурлыкать его, словно великую усладу для своего слуха. Наверное… Влюблённая я невеста или кто, в конце-то концов?

– Жаль, что сейчас вы погружены в хлопоты, – вздохнул посол. – Но я надеюсь, что мы ещё обсудим с вами начатый вопрос по закупке вина. Хочу по возвращении в Сьерво преподнести подарок его величеству Тирсо Третьему. Он большой ценитель…

Виктор отчего-то едва заметно усмехнулся. И его взгляд вполне себе ощутимо скользнул по моей фигуре вниз и обратно – к лицу. Захотелось поёжиться, а ещё почему-то – хорошенько шлёпнуть его по щеке.

– Да, разумеется, ваша светлость! – бодро ответила я, едва не переминаясь на месте от острого желания скорее закончить это знакомство. – Но сейчас я, к сожалению, должна торопиться! Однако хочу вас уверить: для его величества я отберу вино из самой лучшей части урожая.

Видно, это посол и хотел услышать – что его король не останется без презента из-за моря. Потому что сразу после этого меня благополучно отпустили. Я уже сделала несколько шагов прочь, как до моего слуха донеслось приглушённое фырканье:

– Думал, она старше…

Вот же хлыщ надменный! Всегда считала, что Ренельду в этом нет равных, но, похоже, и тут Виктор Балленас намеревался его обскакать. Но ничего не попишешь, придётся терпеть его на балу, улыбаться и делать вид, что в упор не вижу этих липких, словно прикосновение лягушачьей лапки, взглядов.

Бестолковая езда по городу немало меня утомила. Из головы всё никак не шла встреча с послом. И разговор Ивлины, теперь удручающе молчаливой, с этим Раулем Донжоном. Он как будто плеснул чернилами ей в душу.

Однако дома меня ждало ещё одно испытание. О котором меня и предупредила мадам Хибоу. Кажется, с очередным визитом герцога в этот дом она относилась к нему всё благосклоннее.

– Его светлость ждёт вас на террасе, – трепетным полушёпотом сообщила она. – Уже давно. И не уезжает. Как будто у него к вам важный разговор.

От сочетания слов “важный разговор” и “Ренельд де Ламьер” у меня мелко затряслось где-то под правым глазом. Ещё пара встрясок – и достанется его светлости дёрганая невеста.

Держа в руках коробку с ожерельем, я вышла через двери гостиной на тихую террасу и сразу заметила темноволосую макушку герцога над спинкой плетёного кресла. Затем – вытянутые лапы Лабьета, который лежал у его ног. Впрочем, на моё появление отреагировал только шинакорн. Вскинулся, встопорщил уши и тут же завилял хвостом, едва не пританцовывая на месте.

А вот Ренельд остался неподвижным. И только обойдя его сбоку и заглянув в его лицо, я поняла почему. Он попросту спал. Несколько напряжённо, словно в любой миг готовый вскочить и действовать. Я приложила палец к губам, посмотрев на Лабьета, и тот вопросительно склонил голову набок, переводя взгляд с напарника на меня и обратно.

– Обживаетесь, ваша светлость? – задушевно произнесла я на ухо месье дознавателю.

Первый раз вижу его таким умиротворённым – так и хочется пощекотать под заросшим короткой щетиной подбородком. Пожалуй, только ради этого можно просыпаться рядом с ним по утрам. А потом просто сбегать, пока он не открыл глаза.

Но на сей раз сбежать не удалось. Твёрдые, точно стальные, пальцы сомкнулись у меня на запястье. Короткий рывок – и я совершенно возмутительным образом шлёпнулась на колени Ренельда. Коробка с ожерельем вылетела из рук и едва не зашибла Лабьета, который заполошно подпрыгнул с места и отскочил в сторону.

“Конфета!” – вспыхнуло у меня в голове нечто совершенно абсурдное.

Какая конфета?! Что за?..

– Шутки шутите? – Дыхание герцога коснулось виска. – Осторожнее. С этим расследованием я становлюсь очень нервным.

– А всякую чушь вы, наверное, спросонья несёте? – Я вывернулась из его рук, хоть моему стремительно мягчающему тельцу этого не хотелось. – Как вы меня назвали?

Проклятье, аж жарко стало – за какой-то ничтожный миг, что находилась с ним рядом. Ладно, не просто рядом – очень и очень близко!

– Как я вас назвал? – не понял герцог.

Но отпустил меня. Видимо, на всякий случай. Потому как либо у меня с головой уже не всё в порядке, либо у него язык живёт своей жизнью… Либо… А вот тут я едва удержалась от того, чтобы посмотреть на шинакорна, который сердито пыхтел позади. Такое уже было со мной. Да-да! Я прекрасно помнила. Но вот поверить в это было всё так же трудно.

Ну же, Лабьетик! Скажи ещё что-нибудь! Или как там… подумай, что ли.

Но пёс молчал – и это странное и совсем неуместное слово “конфета” ни капли для меня не прояснилось.

– Неважно. – Я махнула рукой. – Что-то же вы явно обо мне подумали.

– Да. Я подумал, что вам очень сложно угодить, – размеренно произнёс месье дознаватель и посмотрел куда-то мне под ноги.

Я проследила за его взглядом: коробочка с ожерельем лежала сейчас у края моего подола. Лабьет недовольно заурчал. Тихо так, осуждающе: мол, ай-яй-яй, нельзя так с дорогими вещами.

– Нечего было меня дёргать, как дверной колокольчик! – бодро парировала я, торопливо поднимая подарок.