Девять жизней кошки Марты

К сожалению, папу мы видим очень редко. Он приезжает из своих плаваний на полгода, а потом опять уплывает на большущем корабле, который перевозит разные товары из одной страны в другую. Мама говорит, что папа старается для нас и зарабатывает деньги, а ещё ищет для меня чудо-лекарство в далеких странах. Потому что нет никаких гарантий, что болезнь не проявится снова.

Папу я очень люблю. Особенно, люблю получать от него открытки из разных портов. У меня их уже целая коллекция. Первая пришла из Стамбула, он послал её прямо из порта нашего города. Потом были порты Амстердама и Гладстона, Триеста, Гамбурга и Констанцы. Значит, он был в Европе…

Про друзей и подруг мне практически нечего написать. С тех пор, как я заболела, обучение в школе у меня дистанционное. Я играю иногда со своими сёстрами и братьями, есть соседские ребята, но они не очень-то зовут меня в свою компанию. Дружу со своей учительницей Алисой. Крепко. Она моя лучшая подруга.

Ещё у меня есть кошка Марта. И она чокнутая. Она пьёт воду так, что, кажется, цель её не напиться, а расплескать все мимо.

Марта очень любит поесть и сует в рот всё, что можно и нельзя. Съела недавно палец у моей вязаной перчатки. А в Новый год попыталась сожрать дождик с ёлки. Еле вытащили его из неё.

Ещё она все время шипит и боится своего отражения в зеркале. Нахохлится и скачет боком на холодильник, будто он с ней отказался делиться вкусняшками. И мне с ней весело. Она такая искренняя в своем безумии. Никогда не знаешь, что она вытворит в следующий раз.

Интересно, а на что похоже созвездие Кошки? Я представляю, что это десятки кошачьих глаз в ночи отражают свет других звёзд и луны. И смотрят они хитро-хитро…»

Глава 6

Жизнь «по»

Рассказывает Марта

А вы знаете, на что тратите свои жизни? Именно я трачу их на множество «ПО»: поспать, покушать, поиграть, полюбопытствовать, поохотится, помурчать, попробовать, повалять дурака, помяукать и пошипеть, подраться, покакать, полежать, понаблюдать из-за угла и напасть, понравится МОЕЙ прирученной маленькой великанше… Сейчас я вам про неё расскажу.

Маленькую великаншу зовут Муррай. Как она вкусно пахла. Муррр. Я, конечно, сначала опробовала все свои принципиальные способы приручения великанов. Сначала нашипела и царапнула её. Потом попросила ещё еды, потом сходила по маленькому тут же в передней. И она беспрекословно, даже с улыбкой, убрала лужу.

Она даже после всего этого поцеловала меня в носик. Фу, какая милота. Я чихнула и тоже лизнула её. Она погладила меня за ушком. И тут проснулся мой внутренний муррр.

Вот это я понимаю! Вот это скорость обучения! Думаю, она приручилась.

– Ты будешь Мартой! – сказала маленькая великанша.

– А ты моей маленькой великаншей Муууууураййййй, или как тебя там, – промурчала я. – Что ж посмотрим, как ты справишься с ролью моей служанки… – я демонстративно спрыгнула с её рук и пошла исследовать свой новый дом.

Сначала я поняла, где хранится самое главное – еда. Потом мне показали, где находится местечко, в которое нужно заходить с таинственным видом, а после долго вылизывать себя. И я делала всё это так, как делала моя любимая мамочка.

Закончила своё исследовательское путешествие кроватью маленькой великанши. Там я от души попрыгала, зарылась в пододеяльник и крепко уснула до следующего утра. Тяжелый был день.

Так проходили и следующие: день за днем. Я приручала Мууурррай и её маму. Мама оказалась крепким орешком и не особенно поддавалась дрессировке. Я сначала неистово на неё шипела, царапала её за любую оплошность. А она продолжала меня шпынять веником за перевернутый цветочный горшок или за отъеденный рыбий хвост. Видите ли, она не для меня приготовила форель с лимоном! А для кого? Мне пришлось отказаться от такой служанки и не обращать на неё своего внимания. Мууурррай мне было достаточно.

Вскоре мне открылось совершенно божественное место в доме. Сад, так они называли его. И я обрела новый интерес – охоту! Летит – хватай! Шевелится – прыгай! Шуршит – прислушайся и лови.

Мою маленькую великаншу я баловала. Утром, бывало, выйду в сад. Поймаю там бабочку. Принесу Муррай на лежанку. Закопаю сюрприз в ее кудрявых волосах. Поймаю кузнечика, закопаю в кудряшках. Поймаю листок – в волосы. Поймаю птенчика – туда же.

А она потом от радости скачет! За волосы себя дергает.

Однажды принесла ей мышонка и действую по старому сценарию….закапываю тихонечко в волосы…

Это было самое интересное из всех представление с прыжками и танцами! Как она кричала от радости! Удивительно благодарная, моя маленькая великанша.

Не понравились мои подарки только маме Мурррай. Она меня веником огрела. Бестолковая, не понимает, какой это труд: проснуться рано утром, выследить добычу, прыгнуть так, чтоб у неё не было шансов улететь или ускакать. А потом ещё и на постель запрыгнуть, где спит тепленькая Муууурррай и сделать ей сюрприз. Да я после такой работы от усталости валюсь с ног! После заворачиваюсь калачиком и сплю полдня. А она веником драться…

Как-то раз я нашла интересную банку, из которой так вкусно пахло, что я тут же решила в нее залезть и всё тщательно вылизать. Мне пришлось расцарапать мусорный пакет, который прятал это сокровище от меня. Потом я долго пыталась догнать эту банку по кухне, потому что она так здорово от меня убегала! Наконец, когда добыча была в моих лапках, я засунула внутрь свою голову и начала наслаждаться остатками мясной консервы. Но, когда было дело закончено, голова моя отказалась вылезать обратно. Я пыталась сказать своё мяяяя, чтобы мои великанши пришли мне на помощь. Но у меня мало что получалось. Страх одолел меня, внутри было так темно и страшно, что я начала бегать по дому с этой банкой на голове. И вдруг моя банка на что-то как налетела! Я обмякла и, кажется, потеряла сознание. Даже не знаю, когда мама и Муурррай нашли меня.

– Ещё чуть-чуть, и она бы задохнулась, – заплакала Муурррай.

– Эта кошка сведет меня с ума, – тяжело вздохнула мама-великанша. – Скорее освобождай голову, надеюсь, она не вышибла последние мозги. Надо вымыть её, она вся в мясном соке.

Мыться? Когда ты так вкусно пахнешь? И что такое мыться? Муурррай будет вылизывать меня?

Я была слишком слаба, чтобы сопротивляться тому, что моя маленькая великанша понесла меня в комнату, куда они с мамой заходят с таинственным видом, но потом не вылизываются. Муурррай поставила небольшой таз. Налила туда воды и вдруг всю меня в неё погрузила и начала натирать чем-то отвратительно вонючим! Так мою великолепную шерстку никто ещё не мучил.

Я усекла на всю оставшуюся жизнь одно: мыться – это самое ужасное, что может произойти с кошкой!

Вечером на лежанке Мууррай, когда я вылизала себя полностью, как делают все кошки мира, я прямо на одеяло срыгнула ей комочек шерсти, который собрался у меня в желудке. Получай, дорогая Мурррай, нравится?! Надеюсь, у тебя больше не будет желания совать меня в воду.

Но на следующий день произошло нечто еще более ужасное! Если бы я знала тогда, что прежней Марты уже никогда не будет, то купание показалось бы мне самым прекрасным в мире наслаждением.

Глава 7

Хвост на шее

В этот день в Стамбульской ветеринарной клинике «Четыре лапки» было многолюдно. С самого утра медсестра Сибель регистрировала пациентов. Хвостатым нужно было поставить прививки, пернатым выписать таблетки от аллергии и стресса или даже уговорить почистить больное ухо.

Доберман Симбад уже битый час сидел на руках у своего хозяина, уткнувшись мокрым черным носом в его шею. Симбада уговаривали промыть уши и заложить мазь в одно из них – в то, где завелся ушной клещ. Ни на какие уговоры пёс категорически не шёл и даже лакомства – сушёное мясо – он быстро, не жуя, глотал, но оставался при своём. Доберман прижимал остроконечные черные ушки к голове, поскуливал и рычал, оголяя внушительные белоснежные клыки, в тот момент, когда Сибель подходила к нему ближе, чем на два метра. Хозяин от бессилия развёл бы руками, но в его объятиях дрожал от страха упитанный трусишка в шестьдесят кило весом.

– Придётся просить помощи у доктора Али, – виновато оправдывалась Сибель. – Симбада я, конечно, люблю и знаю с детства, но не готова быть вкусняшкой в его клыках. А вот доктор с ним поговорит по душам, вы же знаете, что он понимает язык животных, умеет с любым хвостатым найти общий язык. И тогда всё будет в порядке. Но вам придётся подождать: ветеринар сегодня на очередной операции и даже чай попить ещё не выходил.

Тем временем в операционной доктор Али оперировал уже пятого пациента.

Кошка Марта, которую ему принесли, оказалась чертовски невыносимой дикаркой. Она бешено мяукала, шипела и, в конечном итоге, вырвалась из рук ассистента-ветеринара, огромного мускулистого Макса, и, расцарапав ему руки в кровь, пошла крушить всё витрины с лекарствами и медицинскими приборами, ловко перепрыгивая с одной конструкции на другую. Зрелище было не для слабонервных. Два взрослых огромных доктора в четыре руки ловили маленькую обезумевшую кошку, у которой в буквальном смысле слова хвост висел на волоске. Хвостом Марта размахивала неистово, капли крови летели в разные стороны. Поймали буйного пациента только на жалюзи, в которых она запуталась, и у Макса было несколько секунд, чтобы ввести наркоз.

– Я тебе сам сейчас хвост оторву, без операции! – с чувством выругался Макс, крепко прижимая к себе худое тельце уже обмякшей Марты.

– Однако, вот это антилопа! – смахивая пот, засмеялся доктор Али. – Думал, это будет самая быстрая и простая операция из всех. Видишь, как она сражалась за свой хвост… Но увы, девочка, к сожалению, ты из кошки сейчас превратишься в рысь, скажи спасибо своей хозяйке.

Двумя часами раньше, юная хозяйка Марты придавила хвостик кошки дверью, когда выходила из ванной комнаты. Да так сильно, что у доктора, действительно, оставался только один выход – ампутация. И вот сейчас он уверенно действовал скальпелем. Один точный надрез, и дело сделано. Можно зашивать.

– Бинтуй, – скомандовал Максу ветеринар. – Выводи из наркоза. Здесь не помешало бы сделать уборку, – добавил он, оглядев помещение. – Хорошо, что это последняя операция на сегодня.

***

То, что случилось с Мартой – это, конечно, недоразумение. Об этом говорило бледное лицо Мирай. Она сейчас сидела перед дверью операционной. Девочка то начинала плакать и корить себя, то вдруг замирала: видимо, ещё раз проигрывала всю ситуацию у себя в голове. Она, казалось, заново переживала всю боль, которую причинила любимой кошке. Даже мама, сидящая на скамейке рядом с дочкой, никак не могла её успокоить. Единственное, что отвлекало Мирай от грустных мыслей – трусливый доберман Симбад. Она теперь с нетерпением ждала чудо-доктора, который умеет разговаривать с животными и может убедить внушительного пса почистить его ушки. И за Марту было не так тревожно, зная, что она в бережных руках ветеринара. Бедная, несчастная дикая Марта!

Наконец старый (ведь не зря он весь седой?), бородатый, с мохнатыми бровями огромных размеров, ростом примерно с гардеробный шкаф, весь в крови (в красных капельках были даже очки в деревянной оправе), доктор Али вышел из операционной.

Мирай от удивления даже рот открыла.

– Этот маньяк убил Марту… и съел! – с чувством выкрикнула она.

Но, раньше, чем она успела с кулаками наброситься на доктора, мама схватила ее и сжала в своих объятиях.