Как я в сказку попала

– Откуда ты знаешь? – разволновался он.

Да так, что веснушки за краснотой почти не видны стали.

– Я немного поразмышляла, – не стала скрывать, – и поняла, что вся эта компания пришла за тобой.

– Нет, я сам предложил пойти в мое княжество за дружиной отца, – возражал Энтуан.

Далее он стал расписывать все нюансы своего плана. Оказывается, погибнуть от лап или когтей чудища герой никак не мог. Ну, вот совсем никак. А если и погибал, то это такой позор, что домой можно не возвращаться. И вот, дальнейший маршрут лежал к демонам, а те и прибить могли. Кстати, такая погибель для героя считалась приемлемой. Сын князя еще много всего рассказывал, пытаясь меня убедить в ошибке, но главную мысль я уловила. Он хотел, чтобы прекрасная возлюбленная благословила его на новые подвиги. Тьфу ты, жухлая трава!

– А кто тебе о возлюбленной напомнил-то? – перебила я пламенную речь Энтуана.

– Лис, – ответил он, а потом подозрительно так притих.

Наверное, вспомнил, что голова не только для того, чтобы в нее есть.

Покосилась на Непобедимого, тот скакал с самым независимым видом, как и остальные. Спасители, крапиву им в штаны! Взяли и одурачили мальчика. И меня заодно. Или не совсем обманули. Я запуталась! Единороги не для того живут, чтобы чужие заговоры раскрывать.

Может быть, Энтуан сумел бы убежать, не будь он таким тугодумом. Но он им был. Иначе его крик:

– Вас послал отец! – раздался бы прежде, чем мы достигли городских ворот.

Дружина, на которую так рассчитывал мальчишка, мигом окружила нас. Эвангелия, Барри, Карлис и ушастый беспрепятственно покинули круг захвата. Нас же с сыном князя вежливо и деликатно проводили дальше. Услужливыми они стали после того, как один дружинник попытался проверить, настоящий ли у меня рог. Ну, я ему почти такой же и припечатала. Копытом.

Хотела еще возмутиться тем, что мне мешают осмотреть местную архитектуру, закрыв весь обзор, но мы уже пришли. К высокому-высокому терему. В таких обычно принцесс запирали в сказках, чтобы принцы десять раз подумали, а надо ль ему туда лезть.

Возле терема уже собралась вся наша недавняя компания. Карлис что-то эмоционально доказывал, но отец Энтуана лишь снисходительно кивал. Чуть не заржала от увиденного. Князь явно пообещал апельсиновые горы, но не собирался их отдавать. Я бы тоже апельсинами не делилась. Особенно с Лисом.

– Отец, ты не должен был… – сразу же заговорил Энтуан, как только мы приблизились на достаточное расстояние.

– Высечь, – не глядя, распорядился князь.

Он что – совсем подкошенный? Родного сына, а в этом сомнений даже не возникло – то же веснушчатое лицо, и выпороть. Да еще и не сам, а каким-то левым дядькам. А вдруг сильно? А вдруг больно? Вот же жухлая трава!

– А ну, не сметь подходить! – грозно закричала я, скача вокруг лошади с Энтуаном.

– Рожка, не нужно, – попался меня прогнать мальчишка, – если отец разозлится, то будет хуже.

– А если я разозлюсь, то не будет у тебя больше отца, понял? – ответила ему.

Энтуан был сообразительным и поэтому сразу же замолчал. Только плечи его подозрительно вздрагивали. Наверное, он смеялся. Потому что плакать было бы ну, совсем не вовремя.

– Это что еще за нечисть? – проворчал князь и устремился к нам.

Он выглядел достаточно большим мужчиной. Не толстым, а именно большим. Покосилась на Энтуана – тому еще расти и расти до отца. А с другой стороны…

– Эвка, я же говорила, выходи замуж за Энтуана, он еще вырастет! – крикнула я в сторону компании.

Принцесса возмущенно фыркнула. А князь приостановился, призадумался. Неужели сам не догадался так сделать? Но потом все же продолжил путь к нам.

И вот стоим мы морда к морде. Молчим. Вдруг он попытался обойти меня, чтоб к сыну подобраться, но я-то шустрая. Мотаю головой и не пропускаю.

– Ты кто такая? – не выдержал князь.

– Рожка. А ты? – нагло, очень нагло себя вела.

Но мне можно. Я же единорожка.

– Я князь Крельский, – не поддался он на подначки.

– Чем докажешь?

Видимо, никогда прежде никто не просил его обосновать такое, раз он замешкался.

– Ладно, верю, – пощадила я его. – Чего хотел-то?

– Пропусти к сыну.

– Не пропущу, ты его высечь требуешь. А детей бить нельзя.

– Ничего, меня били…

– Оно и заметно, что ударенный не раз.

– Схватить ее! – вдруг скомандовал он.

Признаюсь, не сразу поняла, что он про меня. И потому схватить сумели. И даже не побоялись всех кар, что пообещала на их головы. Эх и почему я не самый настоящий единорог. Тогда бы я им устроила.

Но маленькую победу все же одержала – Энтуана не били, а спустив с лошади, просто отвели за ухо в терем. Ну, и лютики!

Притащили меня в конюшню. Меня, единорога, и в конюшню! Да еще и ноги спутали, а на шею зацепили удавку. Она же гриву помяла! Я уж молчу о своих соседях. Кобылы и кони. Даже поговорить не с кем. А подстилка и вовсе внушала ужас. Как спать на такой? В общем, плохо меня приняли, без любви и заботы.

Вдоволь погоревать о своей тяжкой единорожьей доле не дал явившийся Барри. Не успела и рта раскрыть, как сын вора приложил палец к губам, призывая к молчанию. Крадучись, он распутал веревки на мне. Еле сдержалась, чтобы не подпрыгнуть от радости. Но прониклась таинственностью, и потому вела себя тихо-тихо, даже не фыркала.

Мы вышли во двор. Судя по звукам, в отдалении собрались какие-то гуляния. Наверное, празднуют возвращение Энтуана. Эх, не видать мальчику приключений! Даже жалко его стало. С таким батей любого пожалеешь!

Пока я размышляла о тяжком сыновстве, Барри нагло запрыгнул мне на спину.

– Ты чего, со стога свалился? – обернулась к нему.

– Скачи скорее, – раздраженно ответил он. – Или обратно хочешь?

В конюшню я возвращаться не желала, там условия вовсе не для единорожек, и потому поскакала. Ну, как поскакала… Барри ведь совсем не легкий! До самых ворот я честно мчалась со всей скоростью. Но как только мы выскочили за них – выдохлась. Прям окончательно. Я же не лошадь какая!

– Будь сейчас стража на месте, нас бы уже поймали, – проворчал Барри, спустившись с меня.

Большие лопухи, как же мне стало хорошо!

– Барри, ты зачем меня украл? – спросила, а сама принялась тщательно осматривать спину, насколько это возможно.