Неправильная

– Но ведь Агата заказала тебе наряды на все случаи, – с подозрением сказала матушка.

– А ты их видела? – вскипела я. – Такие наряды даже беднякам раздать стыдно будет!

– Я уверена, что ты преувеличиваешь, – не соглашалась она. – Агата обладает прекрасным вкусом.

Вместо ответа подошла к шкафу и распахнула его, привлекая внимание матушки. Она подошла и со всей придирчивостью осмотрела представленные наряды. По ее лицу было видно, что спорить о вкусе Агаты она не станет точно.

– Сама виновата, – заключила матушка, – не стоило соблазнять Фредерика!

– Да кто его соблазнял? – вырвалось у меня.

– Не желаю ничего об этом слушать! – пресекла матушка. – Хорошо, можешь ехать к портному.

Я лишь фыркнула, возвращаясь к сборам. Как будто мне нужно было разрешение.

Поездка к портному заняла намного больше времени, чем я рассчитывала. Найти что-то из готового было чрезвычайно сложно. А новое сшить не брался никто. Я и сама понимала, что срок слишком мал для выполнения безукоризненного заказа. А обращаться к магам побоялась: кто знал, как магия преображения смешается на моем платье. И что, после рассеивания чар, от него останется. От Жанны, которая в мое отсутствие послушала дворцовые сплетни, я узнала, что бал начнется практически сразу после ужина.

Улицы же начнут гулять уже с полудня. Народный праздник отличался тем, что костюмы у них были созданы не посредством магии, а сшиты обычным образом. Конечно, может, волшба и присутствовала, но не такая, как во дворце. В любом случае народ сам выбирал, какой образ ему принять.

Маскарад с магией преображения во дворце – это нечто. Мужчина мог стать женщиной, женщина – мужчиной, кого-то магия запаковывала в одежду, как в кокон, а других раздевала практически донага. Я никогда еще не бывала на маскараде. Знала обо всем из рассказов Августина. Но он, нехороший такой, никогда не признавался, в какие образы перевоплощался.

Ничего, в этот раз я ни за что не пропущу такое зрелище! Должен же кто-то проводить меня до зала преображений, так пусть это будет Августин. Он не сможет отказать своей любимой сестренке.

Но сначала надо было отыскать братишку. Насколько я знала, этим вечером и ночью проводились только приватные мероприятия. Но как найти то, где находился Августин? И как самой не повторить предыдущую ночь? Нет, результатом я осталась довольна, но мне не по нраву была потерянная память. Отправить Жанну на поиски брата я тоже не могла – слишком она красива. Не красивей меня, конечно, но для дворянина под хмелем любая молоденькая служанка – совершенство, при этом были гарантии, что после не возникнет претензий, как от нее, так и от влиятельных родственников. И тогда, если Жанну перехватят, я не дождусь ни братишки, ни камеристки.

Ведь даже половины молодежи во дворце не знала. Увы, мне не дали насладиться обширным общением со знатью. Сосланные в монастырь девушки не всегда охотно шли на контакт. Большинство из них либо смирялось с навязанным браком, набравшись благоразумия от Одноликого, либо становились добросовестными послушницами, а впоследствии и монахинями. Другие же прибывали туда по собственному побуждению и на довольно короткий срок. В общем, подруг у меня там так и не нашлось. Благо, что братишка каждый месяц приезжал проведать меня. Он же по большей части и рассказывал о том, что происходило за его стенами. Конечно, я благоразумно молчала о том, что уже через полгода монастырской жизни покидала территорию моего заточения. И часто не одна. Но где они сейчас, леди – источники ценной информации? Эх!

Облачившись в легкое синее платье, что днем посчитали бы совсем неприличным из-за отсутствия даже видимого наличия корсета, я уже собиралась отправиться на поиски братишки, как ко мне заявилась матушка. Еле успела накинуть огромную шаль, чтобы прикрыть свою «распущенность», как любила выражаться родительница. Войдя, матушка внимательно осмотрела помещение, а потом и меня.

– Александрин, ты куда-то собралась? – верно оценила мой вид.

– Да, – не стала скрывать. – Я хотела поговорить с Августином.

– О чем? – усаживаясь, поинтересовалась матушка.

– Матушка, при всем моем уважении, разговор касается только меня и Августина, – ответила резче, чем хотелось бы.

Но родительница лишь невежливо усмехнулась. И это так непохоже на нее, что на мгновение я испугалась – не подменили ли мне матушку? Взглядом я попросила Жанну удалиться, несмотря на все страхи. Чувствовала, что матушка знает нечто важное для меня. И вряд ли она расскажет об этом при служанке.

Когда мы остались одни, я присела к матушке и сделала то, чего не совершала последние лет семнадцать – обняла. Этот порыв даже для меня остался непонятым. Возможно, так подействовала долгая разлука. Но мне казалось, было что-то еще, пока неизвестное.

– Прости меня, мама, – прошептала ей.

И пусть потом пожалею об этом, не ошибался лишь тот, кто не делал ничего. А ведь я, несмотря ни на что, любила свою матушку. Может, меньше, чем надо бы, но… как умела. И, вообще, мне уже двадцать один год, детские обиды пора оставить позади. Объятия не длились долго, я отодвинулась и встала, чтобы усесться напротив матушки. Ведь она пришла не просто так.

– Александрин, нам с твоим отцом не очень нравится сама идея твоего брака с кем-либо, – начала она, возвращая своему лицу привычную невозмутимость. – Ты сама должна понимать почему, – строго посмотрела на меня.

– Понимаю, матушка, – смиренно ответила, дожидаясь, когда она перейдет к сути.

– За то время, что ты была в монастыре, мы приезжали во дворец только на маскарад. Отец бывал тут чаще, когда сменялся придворный целитель, – словно оправдываясь, рассказывала матушка. – Но никто из нас ни разу не встречал и не общался лично с Дамианом Зачари.

– И, я полагаю, этот факт вас не устраивает? – скучающе спросила ее.

Мне казалось, что весь разговор подводится к одному: «Мы тебя не знает, с ним тоже не знакомы – и будем рады дальше не видеть». Иначе, зачем она все это мне говорила?

– Александрин, ты можешь послушать и не перебивать? – со всей строгостью спросила матушка.

Вместо ответа кивнула, чтобы не сказать очередную колкость. Уж очень интересно матушка начала.

– Я осторожно расспросила тех, кто постоянно бывает при дворе, – продолжала матушка. – И что странно: Дамиан появился внезапно и сразу же оказался в фаворе у короля. Никто и никогда не слышал плохого о нем. Согласись, это настораживает? – внезапно поинтересовалась она.

– Мне достанется в мужья святой человек, – пожала я плечами.

Если лорд Зачари достаточно доброжелателен и осторожен, то что тут удивительного? Видимо, чужих жен он не соблазнял, любовниц не обижал, не лицемерил – разве ж это преступление?

– Ты не понимаешь! – вдруг воскликнула матушка, вставая. – У него даже завистников нет! – нервно расхаживая, продолжала она негодовать. – И твой отец этого тоже не понимает! Хорошо еще, что хранительница рода отдала ему тебя, а не… – она запнулась, а я поняла все без слов.

Было бы хуже, достанься Дамиану жена с «правильным» даром. Подобное отношение матушки меня давно уже не расстраивало, привыкла. А сейчас даже испытала что-то сродни заботе. Ведь могла же она не прийти и промолчать? Вполне. Но матушка поделилась своими сомнениями, пусть только потому, что отец не верил рассуждениям глупой женщины.

– Хорошо, матушка, – попыталась успокоить ее. – Я постараюсь приглядеться к будущему мужу повнимательнее, когда познакомлюсь с ним. И если замечу какую-то странность, обязательно сообщу о ней, – проговорила как можно убедительней.

– Будь благоразумна, дочь моя, – сдержанно ответила матушка и направилась к выходу.

Я не стала вставать, чтобы проводить ее. Уверенна, она и не ждала от меня подобного. Уже почти у двери матушка остановилась, словно что-то вспомнила, и обернулась.

– Александрин, прошу тебя, не делай глупостей хотя бы до свадьбы, – сказала она, и не дожидаясь ответа, вышла.

Теперь-то я точно уверена, что Августин приходил ко мне по науськиванию родительницы. Даже слова одни и те же говорили. Вот только вряд ли она рассказала братишке о своих подозрениях. Хоть ему уже за тридцать, матушка берегла любимого сына от лишних переживаний. Не то что нелюбимую дочь.

Глава 4

Я стою на утесе и вглядываюсь в бескрайний океан. Легкий свежий ветерок играет моими распущенными волосами. Они то и дело светлым вихрем поднимаются над головой и опадают на лицо. Но это не мешает мне поддаться безумной идее. Я знаю, что сейчас невесома и многое могу.

На несколько шагов отступаю от края утеса, не сводя взгляда с водной глади. У меня даже не возникает мысли оглянуться или осмотреться. Зачем? Ведь впереди океан, который зовет меня. И я непременно должна откликнуться. Еще несколько шагов назад. И со счастливой улыбкой набираю разбег для прыжка с утеса.

Я не парю в воздухе, меня тянет вниз, к воде. Но мне не страшно. Я счастлива. Ведь вода принимает меня и никогда не причинит мне вреда. Без брызг погружаюсь в нее, и тут же с легкостью плыву ко дну. Моим глазам еще не привычно смотреть сквозь воду, но неведомый инстинкт подсказывает, что направление я выбираю верное. Через несколько гребков достигаю дна и озираюсь по сторонам.

Я не боюсь остаться без воздуха, мне даже незачем дышать. Но вот рот открывать все же не стоило – соленая вода не самое приятное питье. Наконец, не так далеко вижу темный силуэт, к которому меня инстинктивно тянет. Не размышляя больше, плыву к нему.

Движения даются легко. На поверхность, как и вниз, меня не тянет. Очень скоро рассматриваю то, что привлекло мое внимание. Это огромная спиралевидная раковина. С виду она кажется заброшенной, но я точно знаю, что внутри есть жизнь. И это добавляет энтузиазма моим гребкам.

Приблизилась практически вплотную к необычной раковине, интуитивно ищу вход, плывя по спирали вверх…

Резкий толчок в бок пробудил меня. Мне понадобился миг на осознание, что я видела всего лишь сон. Немного больше времени ушло на понимание, что меня коварно разбудили. Вздохнула и, не раскрывая глаз, устроилась поудобнее с надеждой узнать тайну огромной раковины. Но сон не принимал в свои объятия.

Я вертелась до тех пор, пока не услышала стук закрывающейся двери. Первая мысль была о том, что Жанна никогда не была такой шумной. Вторая – меня же кто-то пнул. На этом и раскрыла глаза. И сразу же мой взгляд уперся в чей-то накаченный торс. Я, конечно, сразу же поняла, кому он принадлежал, но все же с надеждой на ошибку посмотрела выше. Так и есть, я снова оказалась в спальне принца Раймунда вместе с ее хозяином.

– Два раза – еще не традиция? – предположила, пытаясь вспомнить события предыдущего вечера.