Ты моя, Птичка!

– Это что? Был голодный обморок? – удивился я. Девушка опустила взгляд и попыталась сесть на диване.

Только сейчас я заметил обстановку квартиры. Здесь чисто, все на своих местах. Аккуратно сложены вещи, заправлены кресла и диван красивыми пледами, но…

Квартира просто кричит, что здесь необходим капитальный ремонт. В углах, хоть и пытались прикрыть, но видно, что обшарпаны обои, где то даже подклеены и, скорей всего, на месте простеньких картин и рисунков какие-то изъяны на стене.

На диване потертости, пол застелен старым паласом, но отвалившаяся краска по углам говорит сама за себя.

– Не нравиться обстановочка, ну извини, не твои хоромы.

Вася зло бросила эти слова и встала со своего места, направляясь вон из комнаты.

– Да причем здесь это? Вась, да подожди ты.

Она прошла на кухню. Налила себе воды и начала пить маленькими глотками, не поворачиваясь ко мне.

– Да оставь ты меня в покое. Я хочу отдохнуть. Устала. Уходи. – сказала Вася, так и не повернувшись.

– Сначала я тебя накормлю, а потом уйду.

– У меня есть, что покушать, так что не переживай.

– Упрямая девчонка, – рыкнул я и, схватив ее за руку, потащил за собой на выход.

– Куда ты… Что ты… Громов, мать твою!

– Оу – оу, девочка выучила плохие словечки, – не обращая внимания на ее сопротивление, рассмеялся я, таща ее за собой. Схватил ключи с тумбочки, куда сам их и кинул, закрыл дверь.

– Стой же ты! – возмутилась Птичкина, упираясь пятками в пол.

– Достала! – я подхватил ее на руки и, спустившись вниз, вышел из подъезда и посадил девушку в свою машину. Уселся сам и заблокировал двери.

– А теперь, послушай меня, – повернувшись к ней, строго начал я. – Как бы ты себя не вела, но я тебя отвезу в кафе и накормлю ужином, потому что просто не смогу вот так оставить и уйти, когда ты на моих глазах упала в обморок. Это ясно?

– Раньше ты мог. Мог и сделал. Когда надоело. Когда наигрался. – уткнувшись в стекло практически носом, проговорила она.

– О чем ты? – удивился я ее словам.

Глава 8

Антон

Восемь лет назад

На следующий день я вскочил не свет не заря. Накануне вечером, обмазался всеми возможными мазями, чтоб на следующий день скакать на больной ноге смог. Мази помогли, и я довольный и счастливый уже в десять утра сидел с бабушкой за столом и уговаривал ее помочь мне.

– Нет, ну а что я скажу ее родителям?

– Не знаю, придумай что-нибудь, ты же у меня такая умная, баб Галь. – я подлизывался, но не знал, как упросить Васю придти ко мне в гости.

– Ладно, схожу попрошу, чтоб посмотрела вновь твою ногу.

– Тогда за ней через пять минут сестрица прибежит. Нужно что-то такое, чтоб она на несколько часов сюда пришла.

– Ой, Антошка, и не знаю даже, что такое может быть…

– Галя, Галя… – в дом влетает дедуля, запыхавшийся и со съехавшей шапкой на нос.

– Да, что там у тебя? – спросила бабуля.

– Манька, Галь, там Манька…

Манька это их любимая корова, относительно молодая, но на днях должна была разродиться.

– Ну, что там опять? Какает, как козочка или поносит опять? – бабушка закатила глаза и отпила из кружки чая. Дед ее порядком достал с этой коровой.

– Рожает. Старая, рожает она у нас.

– Ох… – неожиданно бабушка посмотрела на меня и прищурилась. – А вот и алиби!

Она тут же вскочила, будто ей не семьдесят лет, а не больше тридцати. Я же ничего не понял. Какое еще алиби?

– Пойду, схожу к соседям. Помощь нам нужна.

Она подмигнула мне и, накинув шубу, вышла из дома, пустив в комнату с открытой двери морозный воздух.

Ах, вот оно что!!! Ну, бабуля, ну молодца!

– Я тоже помогу вам. – подскочил я и начал одеваться. Нога немного ныла, но я старался не делать резких движений ей. Ну и прихрамывал, чтоб не нагружать ногу весом своего тела.

Я вышел за дедом. Пошел в сарай и увидел, как бежит бабуля. Вновь подмигнула мне и прошла к деду и корове, я же спрятался за дверью и наблюдал, как моя Снегурка выбегает из дома и бежит в сторону нашего сарая.

На ней не было белой одежды, какая старенькая курточка темно зеленого цвета и смешные валенки в галошах, шапка и болтающаяся коса из-под нее.

Она бежала с озабоченным лицом и каким-то чемоданчиком в руках. Такая хорошенькая.

Когда Вася, наконец, добежала до того места, где я прятался и дернула ручку, я выскочил к ней навстречу и, поймав ее, закружил вокруг своей оси. Вася только пискнуть успела и крепко обняла меня за шею.

Я, как сумасшедший, смеялся, а она, поняв, наконец, кто ее тут раскручивает, ударила меня ладошкой по плечу и возмутилась.

– Ты что творишь? Хочешь, чтоб нога болела, как можно дольше?

– Вот ты и попалась Снегурка моя, – улыбнулся я, отпуская Васю на ноги.

– Сумасшедший, – покачала она головой. – Нога же…

– Если ты будешь ко мне приходить каждый день и лечить меня, то пусть эта нога болит хоть всю вечность, Вась.

– Подожди, так что Маша не рожает? – округлила глаза Вася.