Хвостик

Нина прекрасно знала, что такое секс, наслышалась и насмотрелась в кино, даже прочитала несколько энциклопедий. Знала, чего ожидать, поэтому, не боялась этого акта, но она переживала за будущее.

Они, раздевшись, валялись прямо на ковре, целовались часами, пока не приходил Тимур. А услышав, как в замке поворачивается ключ, в панике начинали быстро одеваться.

– Потом, пока, милый, – ей это слово очень нравилось, словно она взрослая и может позволить себе так его называть.

– Пока, малышка, – так нежно, так ласково и убаюкивающе говорил он.

Они разбегались и с нетерпением ждали среды, когда квартира опять будет свободна.

У каждого свой первый секс, кто-то запоминает его на свою жизнь, а кто-то наоборот хочет выбросить его из памяти как что-то ужасное и отвратительное.

Галина, это ее подружка, рассказывала, что ее старшая сестра чуть ли не заболела после брачной ночи. А Татьяна, та жила в соседнем доме, подхватила какую-то заразу. После того случая Нинина мама, понимая, что ее дочка рано или поздно все равно сделает это, как бы невзначай сказала:

– Малышка (она всегда так звала Нину), вот тут в аптечке я оставлю гарантию, – и демонстративно положила пачку презервативов.

– Что это, мама? – она подошла, взяла одну из упаковок и внимательно прочитала. – Мам… – с каким-то возмущением протянула она.

– Пусть лежит, хорошо?

Нина покраснела, словно ее в чем-то уже обвинили. Тогда она обиделась на маму, но теперь, открыв аптечку, с благодарностью взяла упаковку и положила в сумочку.

О Лазоревой Свете ходили всякие слухи, ее несколько раз вызывали к директору, а после и родителей. Вроде и тихоня, сидит себе спокойно. Если не спросишь, то и не заметишь ее. Но про нее говорили, что она уже спала, вернее, занималась сексом, и не с одним, а с многими.

– Зачем? – шептала Карпова на перемене.

– А может, врут? – засомневалась в слухах Сафонова.

– Нет, не врут, точно делает, к ней сейчас примазывается Устинов Тарас, из параллельного.

– Врешь!

– Видела, он ее провожал.

– Ну и что! Завидно?

– Да нет.

– Прекратите шептаться за спиной. Хочешь, подойди и спроси, – сказала Нина и подумала, каково это – заниматься сексом.

Она сама уже много раз думала об этом. Иногда хотелось, а иногда наоборот с отвращением думала о данном акте, словно это что-то низкое, звериное. Ну, поцелуи, ну, обнимашки, ну, можно раздеться, но зачем заниматься сексом? Порой не понимала, зачем это надо делать. Но в последнее время ее мысли возвращались к Юре, хотелось чего-то испытать, попробовать.

– А может, все это я зря переживаю, ведь все делают и ничего, – сама с собой разговаривала она дома, когда младшей сестры не было поблизости. – Наверное, это здорово, увлекательно и…

Нина часто себя ласкала, и ее игры так далеко заводили, что она, поскуливая, сжималась в комок, а после долго лежала и вспоминала приятные моменты.

– Живот болит? – как-то ночью спросила ее сестренка. Нина думала, что она уже уснула, но та услышала ее стон.

– Немного.

– Хочешь, принесу уголь, – если у кого-то болел живот, их мама первым делом давала девочкам активированный уголь.

– Ага, – соврала Нина и, отвернувшись к стене, улыбнулась.

Уже как две недели она носила в своей сумочке презерватив из аптечки. Достанет, посмотрит, но тут же спрячет подальше в отдельный кармашек и застегнет на молнию.

– Нет, не сегодня, потом, не сейчас, – говорила она себе, нажимая на звонок Тимура.

– Слушайте, я сегодня пойду еще к зубному, поэтому не могу оставить квартиру.

– Ой, – расстроено сказала Нина.

– Да брось ты, мы же ничего не сделаем, – хотел уговорить его Юра.

– Если мать придет, вы тут, а меня нет, то все, ключи заберет.

Они уже оделись и хотели выйти.

– А может, – жалобно начала Нина.

– Не начинай, не могу, сама понимаешь, и так рискую.

– А может…

– Нет, не может.

– Ну…

Тимур посмотрел на Нину и, тяжело вздохнув, протянул ей ключ.

– В общем, так. В пять тридцать закрываете дверь на два оборота и ждете меня на скамейке, чтобы ключи отдать.

Нина заулыбалась, она уже отключилась от реальности и ждала только одного, когда Тимур закроет за собой дверь. Щелчок в замке.

– Я согласна, – тут же сказала Нина Юре и, прижавшись к нему, потянулась за поцелуем.

Пока она его целовала, он снимал с нее одежду. Юра немного запутался, но Нина, не отрывая губ от него, сама закончила.

– Я только…

– Не бойся, я…

– Нет, не об этом, постой, – она дотянулась до сумочки и достала заветную упаковку презерватива.

Нина много раз видела, как сорванец Юры торчал вверх. Сперва удивилась его размерам, а после испугалась, ведь он должен войти в нее. Но со временем как-то свыклась, зажимала его пальцами, ощущала мужскую силу, а тот дергался, словно молодой жеребенок, что норовил вырываться и убежать. А после Нина несколько раз его целовала, гладила и ласкала.

– Давай я сама, – она разорвала упаковку, и с триумфом достала розовую резинку. – Как тебе?

– Откуда взяла?