Мир добрых чудес

Мир добрых чудес
Елена Юрьевна Бекетова

Автор, психолог, писатель, усыновитель и волонтер, в необычном жанре "современных сказок" открывает удивительный мир добра, живущего среди нас и вечно побеждающего (нашими руками).

Елена Бекетова

Мир добрых чудес

МАЛЬЧИК, КОТОРЫЙ ХОТЕЛ СТАТЬ ВОЛШЕБНИКОМ

Коттеджный поселок был роскошен: обеспеченные люди здесь не столько вили себе гнездо, сколько мерились богатством, престижем и социальным статусом.

Этой ночью в дальнем уголке одного из участков, куда обычно заглядывал лишь специально нанятый садовник, вился дымок. Мишка Орлов, паренек лет 15, хозяйский сын, явно прячась от родителей и прислуги, разжег тут себе костерок и теперь сидел, задумчиво глядя на огонь. На коленях у него был дорогой планшет. Время от времени мальчик бормотал себе под нос:

– Все не то! «Гарри Поттер», «Доктор Стрендж», «Ученик Мерлина»… Все эти волшебные палочки и спецэффекты – все не то!

Только что он закончил смотреть очередной фильм про волшебство и магию – и теперь испытывал разочарование: волшебство было надуманно-зрелищным. А Мишка, несмотря на свой не такой уж ребяческий возраст, мечтал стать… ВОЛШЕБНИКОМ.

– Глупость, конечно, мальчишество, – продолжал Мишка беседу с самим собой. – А если получится?

Мишка был современным подростком, весьма начитанным, несмотря на эпоху гаджетов. В мистику он не верил. Но в его юную голову недавно закралась сумасшедшая мысль: побеседовать с самим… МИРОЗДАНЬЕМ.

И вот теперь он, в душе смеясь над самим собой, но какой—то потайной частичкой души все же веря, решился-таки опробовать свою идею.

– Мирозданье… или как тебя там? Судьба? Высшая сила? Ты меня слышишь? Я хочу научиться волшебству. Только не такому, как в кино, а настоящему. Чтобы смочь творить чудеса! Хм, – он смутился от сознания нелепости своего поведения.

– Я тебя слушаю, – отозвалось Мирозданье.

– Ой! – вздрогнул Мишка, не веря собственным ушам. Он поднял голову: в небе виднелись звезды, издревле загадочно-манящие для мечтателей всех эпох.

– А зачем тебе волшебство, мой юный друг? – ласковым тоном мудреца спросило Мирозданье.

Мишка, запинаясь от волнения, начал рассказывать. Он учился в весьма престижной (как сейчас говорят, «элитной») школе, в 9 классе. Очень редко, но все же попадали туда дети простых людей, что называется «по месту жительства», хотя администрация и пыталась избавиться от них всеми способами: чтобы не затесалась среди «голубых кровей» всякая там «черная кость». В Мишкином классе училась такая девочка по имени Майя: родители ее давно умерли от пьянства, а опекуном Майи была ее родная тетка – причем слово «родная» лучше было бы опустить: та относилась к девочке не как к родной и даже не как к воспитаннице, а просто как к досадной помехе в ее большой, многодетной семье. На беду, у Майи был врожденный дефект ног – обе ступни были подвернуты внутрь, так что девочка ходила, как ковыляла, чем вызывала насмешки в школе и косые взгляды на улице.

Училась Майя неплохо – и у директора школы не было веского повода, чтобы выпроводить ее в другую школу, попроще. Несколько раз он пытался поговорить об этом с теткой, но та была особа скандальная, чуть что – начинала визжать, мол, напишет жалобу, что притесняют ребенка-сироту. Жалобы директору были ни к чему.

На самом деле, тетка просто не хотела лишних хлопот: идти в новую школу, нести туда документы. На Майю ей было глубоко наплевать: смеются «престижные» одноклассники над калекой – и бог с ним. Всю пенсию, назначенную девочке по потере кормильцев, она тратила на своих родных детей, даже квартиру, оставшуюся Майе от родителей, сдавала – и деньги клала себе в карман. Майя жила на положении подкидыша, приживалки – донашивала вещи тетки и ее старших дочерей, получала от опекунши сполна подзатыльники и упреки, а уж о том, чтобы сделать девочке операцию, даже несколько, как предлагали врачи, с целью выправить ступни – об этом тетка даже думать не хотела.

Мишке Майя нравилась. Они дружили со всей чистотой ранней юности, доверчиво и открыто поверяли друг другу свои душевные тайны, делились радостями и огорчениями. Мишка знал, как несладко живется девочке: зачастую он приходил к ней в гости и видел все своими глазами. Тетка, хоть и зло косилась на него, но впускала, и то лишь потому, что он приносил что-то съестное, а в семье вечно не хватало денег – пятеро детей и всегда пьяный теткин муж, не приносивший в дом ни копейки.

Правда, Мишкины родители не одобряли этой дружбы, отец даже пытался запретить ему встречаться с «этой оборванкой», но Мишка, всегда покладистый и послушный, здесь проявил упрямство и готов был на конфликт с отцом. Вмешалась мать: пусть, мол, дружат, все равно Майя в 10 класс не пойдет, тетка пристроит ее в какой-нибудь плохонький колледж и выпрет жить в общежитие, чтобы сбыть с рук.

Мишка взахлеб поведал это Мирозданью и объяснил, что волшебство нужно ему для того, чтобы вылечить ноги Майе и сделать так, чтобы та смогла поступить в институт, а не в какой-то заштатный колледж.

– Она такая способная! – Мишка от волнения аж прижал руки к груди. – Намного способнее меня, просто мне родители с детства нанимают множество репетиторов – вот и учусь на «отлично». А Майя – ей просто дано!

– Так, пометим в Великой книге судеб, – пробормотало Мирозданье, листая какой-то толстый том. – Запишем: «Скромность – в наличии». А еще запишем… м-м-м… «Интеллект – в наличии». Невозможно учиться на «отлично», мой мальчик, не имея хороших мозгов, – тон у Мирозданья стал несколько менторским. Оно помолчало, размышляя.

– Значит, ты хочешь стать волшебником, чтобы помочь Майе? – теперь его голос казался задумчивым.

– Да, – горячо подтвердил Мишка. – Отец положил на мой счет много денег, целый миллион. Он требует, чтобы я после совершеннолетия начал «свое дело». А потом, когда я закончу институт и наберусь опыта, он сделает меня своим партнером. Я давно отдал бы эти деньги на операцию для Майи, но ведь все заберет эта тетка! И еще, – он понурил голову, – отец постоянно проверяет мой счет: на месте ли деньги. Но когда мне исполнится 18, я смогу тратить их, как захочу – и ничего он мне не сделает. Как думаешь, Мирозданье, этого хватить на операции и на учебу? Боюсь, не хватит, – мальчик вздохнул.

Он уже советовался со своей бывшей няней, а ныне – домработницей в их коттедже. Немолодая, добродушная женщина гладила его по голове, причитала, что это о-о-очень большие деньги, но что сейчас цены таки-и-ие, что, наверное, миллиона не хватит. Она любила Мишку за его золотое сердце, за сострадание ко всем и вся, сравнивала со своим непутевым сыном, 30-летним бездельником, сидевшим на шее у матери, и втайне одобряла дружбу с Майей. «Вот только, – переживала она, – как же ты потратишь отцовские-то деньги?! Он тебе не простит, под горячую руку из дома выгонит – и останешься на улице, нищим и голодным». Она знала крутой, своенравный характер Орлова-старшего и искренне тревожилась за судьбу своего любимца-Мишки.

– А ты сам отца не боишься? – поинтересовалось Мирозданье.

– Боюсь, – признался мальчик. – Его все боятся. Я как-то случайно услышал разговор родителей и понял, – мальчик запнулся и пробормотал совсем тихо, – что отец в 90-е был…ну…э…

– Бандитом, – спокойно подсказало Мирозданье.

Мальчик кивнул – виновато, как будто отвечал за прошлое отца.

– Но я люблю родителей, – торопливо добавил он. – Я надеюсь, что он… исправился, – мальчик начал нервно палочкой ворошить дрова в костре. – Он теперь не бандит, а крупный бизнесмен.

– А как думаешь, мальчик, если бы твой отец стал волшебником, что бы он сделал?

Мишка даже поежился:

– Ой, лучше не надо! Он бы все превратил в деньги – и стал самым богатым человеком на земле. Деньги, только деньги – вот что у него на уме. Знаешь, мне кажется, что он… очень несчастный человек, мне его жалко.

– Так, сделаем пометку в Великой книге судеб: «Доброта и сострадание – в наличии. Бескорыстие – в наличии». Удивительно: в такой семье – такой мальчик. И почему мои помощники до сих пор не доложили о тебе?

– А у тебя есть помощники? – по-детски удивился Мишка. – Кто? Ангелы?

Мирозданье рассмеялось:

– Да кто угодно может быть моим помощником: и люди, и даже животные. У тебя собака или кошка есть?

– Родители не разрешают, – вздохнул Мишка. – Я как-то принес котенка, а мама велела выкинуть, еле уговорил няню: она взяла его себе.

– Любой может стать моим помощником, – продолжало Мирозданье. – Вот, твоя няня когда-то была, пока не затянула ее бытовая суета сует. Думаю все же, что добро у тебя – от нее. А может, ты от природы такой… Впрочем, неважно. Во всей этой генетике и психологии – что там у человека врожденное, что приобретенное – даже ученые разобраться не могут. Темный лес!

– Тетка говорит, что у Майи родовая травма, что мать ее даже рожать пьяная пришла, – мысль Мишки снова перешла на самую важную для него тему. – Родители меня хотят на экономический факультет в МГУ отправить. А я, ты знаешь, хочу стать врачом. Может, я сам смогу когда-нибудь Майю вылечить?!

– Может, и сможешь, – согласилось Мирозданье.

– Только мама кричит, что не переживет, если я пойду в медицинский, – Мишке, видимо, надо было кому-то выговориться. – Она говорит, что все врачи – «нищеброды». И что, если я ослушаюсь отца, тот меня лишит всего. Мама тоже отца боится.

– Так, значит, отца все боятся. И все равно ты готов потратить эти деньги по-своему!

– Да! Вот только знаешь, я переживаю: а вдруг это нечестно?! Все же это – деньги отца. Может, просто вернуть их ему – и пойти самому зарабатывать после 9 класса? Ну, ведь есть же ребята, которые учатся и работают.

– Ага, еще и совесть в наличии. Запишем! Кстати, о помощниках, Мишка. Ты вполне сам можешь стать моим помощником, если захочешь.

– Правда? – оживился Мишка. – А как это?

– Со временем поймешь, ничего хитрого тут нет! Без помощников мне не управиться. Это только люди думают: сидит бог на небесах – и слышит все их молитвы одновременно.

Мальчик кивнул: