Параллельная жизнь

Стелла сбросила защитные очки и наклонилась над парнем.

– Все в порядке? Вы не ушиблись? – испуганно спросила она на английском языке.

– Простите меня. Я такой неуклюжий, – молодой человек тоже ответил на английском, но с типично французским акцентом. Он снял шлем и встал во весь рост. Стелле показалось, что она уже где-то видела этого голубоглазого блондина.

– Меня зову Филипп Бомон, – представился он и протянул девушке руку. – Идемте подбирать наши лыжи, – усмехнулся он. – Я никак не могу привыкнуть к тому, что они сами отстегиваются при первом же неловком движении.

– Меня тоже это раздражает. Кстати, я Стелла Лэй.

В это время с горы спустился Анри. Он еще издалека заметил инцидент и поспешил на помощь.

– Что случилось? – озабоченно спросил он. – Любимая, все в порядке?

– Не беспокойся, дорогой, – сказала Стелла, – вот только лыжи убежали.

– Филипп, – представился еще раз молодой человек.

– Я помню вас, – усмехнулся Анри, – мы в бильярд вместе играли.

– Верно! Вы отличный игрок! Я очень сожалею о том, что случилось несколько минут назад, – промолвил Бомон. – Позвольте мне пригласить вас обоих на обед?

– Дорогая, как ты считаешь? – Анри повернулся к девушке.

– Мне кажется, надо принять приглашение, иначе Филипп так и останется с комплексом вины перед нами, – пошутила Стелла.

Ресторан, который предложил Филипп, издалека напоминал большую охотничью заимку, заваленную почти по самую крышу снегом. Однако это оказалось обманчивым впечатлением – внутри было просторно, а терраса с другой стороны позволяла в солнечную погоду обедать на свежем воздухе. Но, учитывая холодный ветер в этот день, Филипп предложил столик рядом с камином. Стелла, сняв свою лыжную куртку, выглядела более чем эффектно в темных обтягивающих лыжных брюках и белом вязаном свитере с объемным воротником.

Филипп рассказал о себе. Он был родом из Нормандии, родился в Руане, затем окончил Страсбургский университет и сейчас работал в инвестиционной компании, которая вкладывалась в новые компьютерные технологии. Это очень заинтересовало Анри, и беседа тут же приняла оживленный характер. Стелле оставалось лишь наблюдать, как мужчины, найдя общий язык, обсуждали достижения в области технологических разработок. Новый знакомый импонировал девушке, ей нравилась его немногословность и умение кратко излагать свои мысли. Этот вечер по-настоящему доставил удовольствие всем троим.

– Жаль, что у меня уже на послезавтра билеты на поезд. Уезжаю в Париж, – посетовал Филипп.

– Мы тоже уезжаем, только на машине. Может, ты откажешься от поезда и поедешь с нами? Мы только будем рады твоей компании, – перешел на «ты» и задорно предложил Анри.

– А что, это отличная идея! Вместе нам будет веселее! Часть бензина я вам оплачу, – не заставил себя долго уговаривать Филипп.

Глава 5

В Пятом округе Парижа близ Сены, на том месте, где раньше находились аббатство Сен-Виктор и винный двор, ныне возвышается изумительное по своей красоте и необычности архитектуры здание Института Восточного мира. Его стеклянные стены по замыслу современного архитектора были закрыты одинаковыми металлическими маштрабиями[1 - Элемент арабской архитектуры, представляющий собой узорные решетки, закрывающие снаружи окна, балконы, либо используемые как ширмы или перегородки внутри здания.], выполненными в стиле арабских орнаментов, которые в совокупности создавали образ изысканного восточного рисунка.

Именно на этом месте условился встретиться Филипп со своими новыми приятелями через несколько дней после их прибытия в Париж. Стелла, не знакомая в полной мере с культурной жизнью французской столицы, вначале удивилась, но Анри объяснил ей, что кроме учебного заведения в этом институте располагается интереснейший музей арабского искусства, а также кафе и смотровая площадка на уровне девятого этажа, где можно прекрасно провести время и полюбоваться видами округи.

Филипп Бомон вызывал у пары дружескую симпатию, а у Стеллы даже восхищение его умом и рассудительностью, но повода для ревности Анри она не давала. Приятельские отношения ее вполне устраивали. Скорее всего, Филипп выбрал Институт Восточного мира для экскурсии, чтобы сделать приятное Анри, учитывая его ливанские корни. Предложение было с восторгом принято.

Друзья, не торопясь, рассматривали артефакты древности, предметы искусства и культуры Востока, собранные в выставочном зале. Анри в части экспозиции, посвященной Ирану и Ливану, даже выступил экскурсоводом. Было заметно, что он гордился причастностью к восточным народам. Стелла не имела больших познаний в ближневосточном искусстве и археологии и новую для себя сферу культуры старалась воспринимать с энтузиазмом начинающего культуролога, перед которым открываются новые рубежи познания. Она живо интересовалась происхождением и эпохой создания многочисленных фигурок и предметов.

Больше, чем коллекцию музея, Стеллу впечатлил интерьер здания, его конструкция и убранство. За все время пребывания там девушка не встретила ни одной скучной темной детали. Повсюду использовалось стекло и сверкающий металл, включая мебель. Поднимаясь в скоростном лифте, похожем на хрустальную колыбель, она испытала легкое головокружение и взмолилась:

– Мы изучаем коллекцию уже два часа, я изрядно утомилась от этого великолепного, но замкнутого пространства. Может, поднимемся на смотровую площадку?

– Конечно, любимая! – мгновенно отреагировал Анри. – Надо было раньше сказать, а то мы с Филиппом увлеклись разговором на тему высокого искусства Востока, – виновато улыбнулся он.

Перед дверью, ведущей на террасу, в кармане Анри зазвучала трель звонка. Он, одной рукой вынимая телефон, поднес указательный палец к губам и махнул своим спутникам, чтобы они не останавливались. Однако те решили его подождать.:

– Привет, Ник, слушаю тебя… понял, сегодня хочешь отдать?.. прямо сейчас?.. ну хорошо, – неуверенно согласился Анри. – Я, то есть мы, сейчас на смотровой площадке Института Востока… хорошо… дождусь. Через полчаса? Ок! – молодой человек убрал телефон в карман, посмотрел на часы и произнес: – Давайте выйдем, у нас есть время!

От прохладного воздуха и смены обстановки Стелла мгновенно взбодрилась. Перед глазами открывался потрясающий вид на необычный район Парижа. Анри увлек ее поближе к ограждению и нежно обнял. Филипп немного растерялся и деликатно отошел в сторону.

Стелла задумчиво смотрела вдаль. На минуту она позволила себе представить берег далекого могучего Байкала, а потом зябко поежилась.

– Здесь, наверное, замечательно в теплое время года, а сейчас хочется спрятаться в кафе и выпить чего-нибудь горячего.

– Полностью тебя поддерживаю, – ответил Анри и предложил Филиппу тоже погреться и заодно перекусить.

– Я предлагаю сразу заказать чай с мятой. Не возражаете? – предложил Филипп.

– Чудесно! – отреагировал Анри.

– А когда принесут чай, можно будет выбрать что-нибудь еще? Я угощаю, – предложил Филипп и продолжил: – Анри, я поражен твоими познаниями в области восточной культуры и археологии! Это твое увлечение?

Анри загадочно улыбнулся:

– Это зов моих предков. Как ты понял, я обращал ваше со Стеллой внимание главным образом на ливанские экспозиции или, в редких случаях, на иракские… Дело в том, что моя семья родом из Ливана, и я интересуюсь историей и культурой этой страны, мой папа там родился и вырос, поэтому в детстве я часто проводил летние школьные каникулы у дяди Фарида… – Он неожиданно умолк, покосился на Стеллу, испугавшись, что упоминание имени родственника напомнит ей о неприятных минутах ее похищения в Бейруте. Однако его опасения были напрасны. Стелла не очень-то обращала внимание на разговор Филиппа и Анри, она внимательно изучала меню. По крайней мере, так казалось… В действительности ей были очень интересны откровения, на которые с друзьями он решался нечасто. Анри тем временем продолжил разговор:

– Для обычного посетителя некоторые артефакты, найденные в той или иной местности Ливана, практически ничего не значат, но для меня это напоминание о хорошо знакомых местах, где я бывал и даже присутствовал во время раскопок, а мои познания о той или иной вещи получены от самих ученых-археологов. Для меня все эти сохранившиеся статуэтки хранят тепло моих предков…

– Но ведь ты родился в Париже?! – удивленно воскликнул Филипп.

– Да, конечно, я люблю Францию. Здесь прошло мое детство, здесь я родился, вырос, учился, но… не более того… – Прервав мысль на полуфразе, Анри приподнялся с места, приветственно помахал рукой входящему в кафе мужчине и воскликнул: – Привет, Ник! Мы здесь!

К столику подошел невысокий брюнет лет сорока с дружелюбной улыбкой. В руках у него была папка из мягкой кожи с логотипом люксового бренда Монблан.

– Это мой коллега по работе, Ник Орлофф, он американец, – представил мужчину Анри, а тот, глядя на Стеллу и Филиппа, еще шире улыбнулся и на плохом французском произнес:

– Очень рад знакомству!

– Присаживайся, Ник. Здесь ты можешь говорить на английском. Стелла приехала из Гонконга и еще не выучила французский, а мой приятель Филипп хорошо владеет английским, – пояснил Анри. Американец присел на свободный стул и положил папку себе на колени. Стелла пристальнее всех разглядывала присоединившегося к ним коллегу. Ее смутило русское звучание фамилии нового знакомого – Орлофф, – это то же самое, что фамилия Орлов. Имеет ли он отношение к России, если да, то какое? Говорит ли он по-русски или он всего-навсего потомок давно переехавших в Америку иммигрантов?

– Ты что-нибудь хочешь, Ник? Мы заказали чай с мятой, – спросил Анри, высматривая официанта, и, увидев его, призывно взмахнул рукой.

– Чудесно, – весело отозвался американец. – Я тоже с удовольствием попробую. Говорят, что здесь его готовят по-особому.

– Именно, – подтвердил Анри и попросил подошедшего официанта добавить в заказ еще один стакан чая.

– А я, пожалуй, съем крок месье, – добавила Стелла.

– Замечательный выбор! Я тоже обожаю этот французский сэндвич с ветчиной и сыром! – восхищенно произнес американец.

Анри похлопал друга по плечу: