Один год жизни среднего возраста

– С Надей уехал, думаю, что у нас.

– Вы, что ли женами поменялись? Круто!

Андрей махнул Максу, чтобы тот шел в гостиную, а, так как Лена все плакала, то решил, что нужно как-то объяснить парню ситуацию. Когда он вошел, то Макс сидел с ногами на диване и зябко прятался под клетчатый плед – он был голый по пояс, а в комнате было прохладно.

– Ты глупости не говори, ничего мы не менялись, просто родители вчера много выпили, наговорили друг другу лишнего. Все образуется.

– Она его, что ли, выгнала?

– Попросила уехать.

– Он ей изменял? – глаза у Макса стали огромными. Похоже, что он такие ситуации видел только в телесериалах, и столкнуться с этим в жизни было и страшно и, одновременно, захватывающе.

– Никто никому не изменял, просто у них кризис среднего возраста. Слышал о таком?

– Не, не слышал. Болезнь такая?

– Ну, что-то вроде болезни.

– Заразная?

– Да, заразная, но болеют только взрослые, так что не переживай.

– А ты заразиться можешь?

– Нет, я не могу, у меня иммунитет.

– Почему?

– Потому что у меня трое детей, их кормить надо.

Как ни странно, но такой ответ Макса вполне устроил, он, возможно, счел это достаточным основанием для формирования иммунитета.

– Так папа придет вечером?

– Не знаю точно, думаю, что придет. Ты, главное, не расстраивайся, к тебе эта ситуация не имеет никакого отношения. Оба родителя живы, тебя любят, а у взрослых бывает, что нужно малость отдохнуть друг от друга. Понял?

– Да, вроде понял. Так мне что делать теперь?

– А что делать? Ты ведь шел куда-то?

– Ну да, в туалет.

– Ну и иди. Пять утра, можешь еще поспать пару часиков.

Макс послушно отправился досыпать, а Андрей, глядя на его еще совершенно мальчишескую тощую фигурку, подумал, что кашу, которую Лена заварила, расхлебывать придется не только им с Денисом, но и этому пацану, который не понимает пока, насколько его размеренная и устоявшаяся жизнь висит сейчас на волоске.

Когда он вернулся в кухню, Лена уже не плакала.

– Поговорил с Максом?

– Да, поговорил.

– Что ты ему сказал?

– Что у вас с Денисом кризис среднего возраста.

– Ясно, хорошее объяснение.

– И, главное, правильное. А если серьезно, то тебе нужно поговорить с мужем, нормально все обсудить. Выставлять его из дома ни с того ни с сего – не метод, так не поступают. Сядьте, честно выскажите друг другу все, что наболело.

– Ладно, сядем, если он захочет.

– Только Лен, ты должна четко понимать, что ты хочешь от него, а не просто – «Так больше жить нельзя!».

– Господи, Андрюш, в этом-то вся беда, что я сама не знаю, что от него хочу! Я точно знаю, что если он вернется, и все будет так, как эти последние годы, то лучше пусть не возвращается.

– Тогда ответь мне на один вопрос: если появится другой человек, который полюбит тебя, ты сможешь начать все заново? Это вообще для тебя возможно?

Лена посмотрела на него так, как будто не вполне поняла вопрос. Она долго молчала, прежде, чем ответить.

– Знаешь, в моей жизни никогда не было никаких других мужчин, кроме Дениса. Мне раньше даже в голову не мог прийти вопрос, который ты мне сейчас задал, и я не знаю на него ответ. Ты ведь имеешь в виду не просто секс на стороне?

– Нет, я имею в виду серьезное чувство. Ты можешь его испытывать к кому-нибудь, кроме мужа?

– Не знаю.

– Тогда мне кажется, что лучше вам обоим сходить, как говорится на сторону, убедиться, что секс, он и в Африке секс, а потом вернуться к нормальной жизни. Причем, я не шучу. Вполне возможно, что вы оба взбодритесь, и вам этих впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь вместе. И все будут довольны и счастливы, включая вашего сына.

– Думаешь, что все так просто?

– Не знаю, время покажет, – мрачно сказал Андрей.

Глава 4. Май

Как ни странно, но Денис всю ночь спал, несмотря на не очень удобный диван – сказалось количество выпитого накануне. Проснулся от того, что Иришка, маленький ангел в кудряшках с такими же, как у Андрея серыми серьезными глазами, залезла на его ложе с ногами и начала трясти его за плечо.

– Денис, Денис, ты спишь?

– Сплю, – ответил он, не открывая глаз.

– А почему ты у нас спишь?

– Просто устал очень, – ответил он, хотя должен был бы сказать «Я и сам хотел бы знать, почему сплю здесь, а не в своем доме».

– Вот ведь, паршивка, все-таки разбудила тебя, – Надя взяла дочку за шкирку, как котенка, ссадила ее с дивана и строго погрозила пальцем, – раз уж все равно проснулся, то вставай, будем завтракать.

Он сидел в чужой кухне, ему жарила яичницу потрясающе красивая молодая женщина, рядом болтал ногами ребенок, перемазанный творогом. Денису казалось, что это сон, от которого ему, почему-то, не хотелось просыпаться. Возникло даже чувство, что вот именно этого ему и не хватало последнее время: женщины, пробуждающей непреодолимое желание дотронуться, вдохнуть запах только что вымытых волос, и маленького ребенка, при взгляде на которого возникало ощущение молодости. Он, как будто, сбросил десять лет, и ему опять тридцать, и все еще впереди.