Долина драконов. Магическая Практика

– Пора, – с ужасом сказала я.

И поднялась. Тихомир поднялся вместе со мной, а вот Славен, опустив голову, остался сидеть.

– Идем, – позвал его Тихомир.

– Да бессмысленно это, – ответил тот.

– Парень дело говорит, – поддержал его хозяин таверны.

Остальные присутствующие, а в таверне сидело человек тридцать, одобрительно загудели. Тихомир взялся было уговаривать друга, а я не стала – допив чай одним глотком, заставила себя отправиться на улицу.

Выходить было страшно, очень страшно, особенно краем глаза отмечая, как ползет, искрясь, иней по стенам, как трещат от мороза могучие горлумские деревья… Магия решительно вступала в этот мир, я, увы, не столь решительно, но все же прикрыла за собой дверь, спустилась по ступеням, миновала широкий двор, вышла за ворота, чтобы остановиться на обочине дороги.

Ослепительно ярко сияла луна.

Ее призрачный ровный свет заливал широкий тракт и серебрил верхушки деревьев, высветляя притаившиеся тени, раскрашивая таверну и хозяйственные пристройки в призрачно-серый цвет. Было удивительно, сказочно, по-зимнему красиво…

Снова раздался вой.

Жуткий, вымораживающий все чувства. Хотелось развернуться и опрометью броситься в таверну! Но я не собиралась сдаваться. Заклинание Санхао я отработала давно и основательно, оно очень помогало от очередных «преследователей отребья» отрываться. И по той же причине бегала я весьма быстро. Так что справлюсь. Пусть даже без Славена, но Тихомир поддержит, и я сумею добыть практический материал для нас троих.

И тут земля под ногами задрожала.

По ней зазмеилась изморозь. Она смотрелась двумя живыми колючими ледяными змеями, изрывающими обе стороны дороги снежными зигзагами. И этот неестественный холод, достигнув ног, вмиг выстудил все тепло, что еще сохранялось во мне от горячего чая, заставив содрогнуться и ступить на середину дороги – казалось, здесь было безопаснее и чуточку теплее.

Но лишь очутившись посреди тракта, я осознала свою ошибку – теперь бежать стало некуда. По сторонам дороги воздух словно заледенел, сверкая двумя ледяными стенами, а грохот приближающейся призрачной повозки все нарастал.

Внезапно появилась мысль, что меня снесут и, в общем, даже не заметят…

А потом я увидела… привидение.

Призрачный ямщик в учебной литературе описывался как «явление ростом с обычного человека, восседающее на козлах призрачной повозки, движимой двумя призрачными лошадьми обычного лошадиного размера».

Вероятно, так и было двадцать лет назад, но сейчас…

У огромного сутулого существа, изуродованного торчащими из его плоти ледяными острыми наростами, в упряжке были монстры, размером превосходящие лошадей втрое, с клыками вместо зубов, с неестественно длинными змеиными шеями, с шипами вместо грив, и хвостами, усеянными осверкающими иглами…

Я оторопела, глядя на несущееся ко мне нечто.

Зачет по Призрачным явлениям?! Серьезно?! Да тут впору было объявлять экзамен по Боевой нежити!

Паника накрыла с головой, захотелось развернуться и бежать прочь сломя голову, но исключительно по тракту вперед, потому как пересечь ледяное придорожье казалось абсолютно невозможным.

И тут вдруг я подумала, что, вероятно, все так и поступали – бежали прочь, не оглядываясь и не сворачивая с тракта. Призрак же, питаясь эманациями ужаса, становился сильнее и, настигая жертву, наносил последний удар… Впрочем, возможно, и нет – люди, вероятно, гибли сами, едва ли осознавая, насколько безнадежной была их попытка спастись бегством…

Мне стало очень жаль тех, кто погиб.

А в следующую секунду, едва я обернулась, чтобы отдать приказ к началу атаки, стало жаль и себя – Тихомира рядом не было. Он стоял на пороге таверны. Мне отсюда был превосходно виден его освещенный силуэт… В этот миг позади него показалась массивная фигура владельца таверны: мужик, положив руку на плечо Тихомира, властно втащил его внутрь и закрыл дверь…

Я осталась совершенно одна… И никого вокруг, лишь безразличная луна, залившая все серебристым светом…

А подо мной тряслась земля, заставляя дрожать и меня. Требуя развернуться и броситься прочь в бесполезной попытке спастись. И одновременно заставляя цепенеть от ужаса…

Я не бросилась наутек, я оцепенела и в полном одиночестве обреченно ждала приближения самого жуткого призрака нашего королевства. И он приближался, гораздо быстрее, чем мне хотелось бы. Вот он в ста шагах… вот в пятидесяти… удар сердца – и заржали монстрообразные кони, поднятые ямщиком на дыбы в шаге от меня. Призрачные копыта замолотили по воздуху, казалось, перед самым моим носом и…

И тут я отчетливо поняла две вещи: первое – ямщик остановил свой жуткий экипаж и второе – моего резерва хватит лишь на одно заклинание. А значит, у меня нет ни шанса.

Ни единого.

И, вскинув голову, я посмотрела на застывшего призрака, который, возвышаясь над жуткими монстрообразными лошадьми, вглядывался в меня. Следовало начинать атаку. Следовало применить заклинание. Следовало сделать хоть что-то… но я стояла и смотрела на озлобленного монстра, а он, с удивлением, на меня. Кони – на нас. Ледяные змеи, умчавшиеся по обочине далеко вперед, вернулись и тоже посмотрели на нас.

– Самоубийца? – вопросил вдруг вполне нормальным голосом, лишь с лёгким оттенком потусторонности, Призрачный ямщик.

– Студентка УМа, – прошептала, ошарашенная, я.

– Самоубийца! – сделал не далекий от истины вывод призрак, оглядывая мое одеяние.

Мантия была осенняя, но никак не пригодная для зимы, потертая, с многочисленными заплатками, зато чистая, я очень гордилась тем, что вывела на ней все пятна. Шапки на мне не было, перчатки с обрезанными пальцами тоже совершенно не годились для зимы… Ботинки… Про ботинки говорить не хотелось вовсе. В конце осени передо мной встал жесткий выбор – справочник по зельям или новые ботинки, потому что на старых протерлась подошва… Я выбрала справочник.

– Помнится, в прошлом году трое таких же, в заплатках, сгинули, – изобразив тяжелый вздох, поведал призрак, – хотел остановить, успокоить, да куда там, умер я в горести, от того горе, боль и зло все ко мне стянулись, вот и гонят прочь путников, загоняют до смерти.

В его голосе послышалась грусть.

– Хорошо хоть ты стоишь, не шелохнешься. Бери уж кусочек повозки да постой тут, пока мы дальше отъедем, опосля только возвращайся в таверну.

Он произнес это с такой обреченностью, что я не могла не испытать сочувствия. Отбросив страх, взглянула на призрака как на жертву, такую же жертву богатых и наделенных властью, как я и многие подобные мне. Молча, стараясь не сильно дрожать от холода, обошла призрачный экипаж и отчетливо поняла – повозка держалась, видимо, только за счет призрачности… Ободранные края, сломанные рессоры, погнутые колеса – транспортное средство медленно, но неумолимо разбирали на части, и это было чудовищно жестоко, потому как фактически это Призрачного ямщика убивали неторопливо, изощренно и безжалостно. И то, что он предложил мне взять кусочек своей пусть призрачной, но жизни, – это… это…

– Ты поторопись, деточка, – попросил меня призрак, – все внутри гнетет, быстрее мчать требует.

Это понятно – при жизни дело осталось незавершенным, то есть он должен был доехать и получить деньги, но оплаты не произошло, что привело к гибели коней и самого ямщика. И вот теперь все в его душе требовало завершения, а соответственно, он испытывал постоянную потребность мчаться, мчаться и мчаться вперед. По дороге к гибели, потому как рано или поздно студенты Магического Университета, защищаемые преподавателями, разберут повозку на части, лишив призрака места привязки и, соответственно, способности существовать более-менее зримо и реально. Вот только сам призрак не обретет после повторной гибели ни спокойствия, ни посмертия. Он останется здесь, несчастной, беспомощной, не способной ни к чему тенью, зависшей где-то по дороге… Останется навечно.

Я подняла голову и посмотрела на Призрачного ямщика, он устало взирал на меня, в его глазах стыла тоска, читались грусть и обреченность, он знал, что его путь – путь в никуда.

И тут у меня в голове что-то щелкнуло.

Все-таки в обстановке выживания, практикуемой в УМе для меня, студентки-стипендиата, был один-единственный, но несомненный плюс – я училась на порядок лучше всех одногруппников, и знания мои по всем предметам были глубже, обширнее и детальнее, чем у кого бы то ни было как минимум в моей группе. А по причине того, что я должна была быть готова ответить на все, включая самые каверзные, вопросы преподавателей, я училась не только по учебникам, но также штудировала всю доступную вспомогательную литературу – монографии, справочники, методички, хрестоматии.

Именно поэтому у меня хватило знаний, чтобы произнести:

– Нам потребуется провести ритуал переселения и для сглаживания эффекта незавершенного действия нужно выбрать достаточно древний предмет.

И задрожала, просто потому, что было очень холодно, ну и еще от осознания того, что собираюсь сделать.

– Переселение? – переспросил призрак.

Я кивнула, все так же дрожа, но при этом все равно сосредоточенно размышляя, и продолжила:

– У вас очень широкий эмоциональный спектр, чего, видимо, никто из магов даже не мог предположить, иначе вас бы давно уничтожили. Видите ли, уважаемый, если призрак охвачен одним-единственным эмоциональным состоянием – он стабилен, в этом случае он полностью привязан к одному конкретному месту и действию, где любому достаточно сильному магу не составит труда его уничтожить. Но наличие двух, трех и более эмоций приводит к ситуации, когда призрак не ограничен правилом «место – действие – предмет содержания», и остается всего лишь одна привязка – тот самый предмет содержания. Вот в данном случае это ваша повозка. Понимаете?