Настоящее в тебе…

– Я… э-э-э…

И тут я услышал быстрый цокот каблуков. Обернувшись, я увидел Джи. Она была в темно-зеленом платье с рукавами до локтей. Волосы она завила, и, черт, пусть я и хотел сжить со свету эту девчонку, надо отдать ей должное – она была чертовски красивой. Красивой и невиновной ни в чем.

Глава 9

Вселенная, ты серьезно? Он? В костюме?

Черт, он ему чертовски хорошо шел.

Черт, у него чертовски классная фигура.

Черт, слишком много слова «черт».

И… какого черта? Вульф, что ты себе позволяешь? Он твой враг номер один, а ты тут слюнки распускаешь? У него лишь красивое тело и внешность, но не душа. По крайней мере, с тобой он ведет себя как тварь.

Этого достаточно.

Не хотелось бы себе льстить, но Лекс тоже выглядел слегка обескураженным. О да, его приоткрытый рот говорил о многом.

Неужели кудри могут произвести такой эффект? Знала бы, давно бы начала завиваться.

– Оу, а вот и Джей, – радостно поприветствовала меня мама. Ее глаза говорили за нее – она что-то задумала. – А ты не говорила, что с тобой в классе учится такой симпатичный парень. – Она слегка улыбнулась Лексу, чем явно его смутила.

– Я многого тебе не говорила, мама, – спокойно ответила я.

Лекс напрягся. Шах и мат, детка. Выкуси! На своей территории я смелее.

Как подобает по этикету, Лекс протянул мне руку, чтобы обнять и сделать вид, будто целует меня в щеку.

Парень нагнулся ко мне. Я начала ощущать его приятный запах и словно попробовала наркотик. Вульф, соберись!

– В какую игру ты играешь? – спросил он шепотом на ушко так, что у меня пошли мурашки.

– Все идет строго по нашей договоренности, – так же ответила я.

– Ну, прошу к столу, – радостно пригласила нас мама. Слишком радостно. Черт, даю сто баксов, что она уже придумала имена нашим с Лексом детям. Даю еще тридцать, что я тоже начала придумывать им имена. Да, я дура.

Мы сели за стол. Я уселась между мамой и папой – прямо напротив Лекса. Откуда во мне столько решительности? Я схожу с ума. Идеально!

Стол уже был накрыт, и все принялись есть.

Жареная курица аппетитно пахла, тем самым давая понять мне, насколько я изголодалась.

Да, сегодня вечером я поем намного лучше, чем вчера. Ибо вчера я пыталась отвадить Анну от Тони. Честно сказать, у меня это получилось. Девушка с визгом покинула мою квартиру, как только на нее обрушился мозговой штурм от лица Ханны. Да, мы с Ханной могли вывести из себя любого…

Между едой папа обменялся с мистером Коллинзом парочкой идей, а наши матери обсуждали какой-то крем. Да, становилось скучно…

Лекс исподтишка поглядывал то на папу, то на меня, нервно ерзая на стуле.

– Может быть, вам прогуляться? – спросила мама. Да, теперь эта женщина уже мысленно заказывает мне свадебное платье. Пожалуйста, только не корсет.

– Эм… думаю, да, – протянул парень. Мой отец бросил на него испепеляющий взгляд. Так, теперь папа мысленно свернул ему шею. Типичная отцовская ревность.

Мы встали из-за стола, и я решила устроить экскурсию парню по нашему двору. Мы вышли через заднюю дверь и очутились возле беседки. Здесь было тихо и спокойно, и на минуту мне показалось, что я совершенно одна, пока Лекс не дал знать о себе.

– Я думал, ты сдашь меня уже на третьей минуте, – спокойно сказал он.

– Пожалуйста, Лекс, – съязвила я и побрела дальше, ближе к бассейну.

– Будешь продолжать в том же духе, может быть, наш уговор продлится до конца учебного года, – улыбнулся он.

Он. Улыбнулся. Мне. Что?

– Эм… да, – еле выдавила из себя я.

– Как прошел твой день рождения? – спокойно спросил он. Он? Спросил? Неужели ему действительно это интересно?

– Все прошло отлично. Мы с ребятами посмотрели парочку фильмов, поели пиццы, обговорили проблемы и разошлись.

Мы прошлись по краю бассейна, и я решила все-таки задать ему свой вопрос:

– Лекс, за что ты так со мной?

Он остановился и уставился на землю.

– Потому что… – Он запустил пятерню в волосы. – Потому что так надо.

– Это не ответ! – возмутилась я.

– Не могла бы ты орать погромче? – прорычал он.

Я вдохнула воздуха, чтобы успокоиться.

Да, атмосфера между нами стремительно накалялась. Минуту назад мы мирно общались, а теперь готовы перегрызть друг другу глотки.

– Есть какая-то причина, и я обязательно выясню это, – прорычала я.

Он опустил руки на колени и склонился так, что наши глаза оказались на одном уровне.

– Удачи, крошка, – самоуверенно ответил он и оскалился. От его нахальности мне захотелось завыть и врезать ему. Но я же ведь оригинальней.

И тут мои руки сами сделали то, что Лекс не простит мне никогда в своей жизни.

Я. Толкнула. Его. В. Бассейн.

Браво, Вульф! Ничего не скажешь. Ты чокнутая, а не оригинальная!

Поняв, что я натворила, я закрыла лицо руками. Лучше бы я закрыла уши. Я и представить себе не могла, что в нашем языке существует столько ругательств.