Раздевайся, женой будешь!

Раздеваи?ся, женои? будешь!
Элиза Ли Вудроу

Босс хочет жениться на мне, потому что иначе он не получит наследство. Вот смех! Ведь он унижал меня годами. А теперь, видите ли, нужна именно я. Что ж, посмотрим, как он уговорит меня и что из этого выйдет.

Элиза Вудроу

Раздеваи?ся, женои? будешь!

Глава первая и единственная

– Деньги нужны или нет?

– Не поняла…

– Похоже, мозги у тебя в сиськи ушли. Но так даже лучше. Лиза, повторяю еще раз. Мы женимся, я получаю наследство, потом развод и до свидания. Ферштейн?

– С мозгами все нормально, – я уложила ногу на ногу. – Но почему я?

Знаете, Рома был известен своим вкусом к девушкам – скажем так – с ярким макияжем. И было странно услышать предложение о фиктивном браке мне – девушке в джинсах, кроссовках и теплом свитере по колено. При том, что на улице было чуть ниже двадцати. И это далеко не единственная причина моих сомнений.

– Почему бы не ты? – спросил Рома.

– Ну, может потому, что ты постоянно унижаешь меня?

– Боже, какие мы обидчивые, – Рома усмехнулся. – Я же шучу.

– Это никогда не было смешным, – я повернулась к компьютеру. – Мой ответ: нет.

– Лиза, ты дура? – Рома развернул мое кресло к себе. – Я три миллиона предлагаю за несколько дней. Ты сможешь кофейню свою…

– Я сказала нет, – перебила я и снова занялась несуществующими делами.

– Да послушай ты! Нам только расписаться надо, все проще простого. Приходим, женимся…

Рома вдруг замолчал, увидев мое безразличие, и уселся на стол.

– Бесишь, – добавил он.

Признаться, я никогда не видела его таким. Мужчина, что кутил ночами и менял девушек чаще, чем ручки, вдруг был озабочен офисной замухрышкой. Мной. И дело даже не в том, что затея выглядела странной, а в том, что мне было попросту страшно. Я не понимала, чего ожидать. Может, меня снимают на камеру? Розыгрыш или еще что. Не говоря о моей гордости, которую Роман методично, день за днем, втаптывал в пол.

– Уверена, у тебя не будет проблем, чтобы найти кого-то еще, – сухо сказала я, кликая мышкой по файлам.

Рома снял очки и стал массировать переносицу.

– Было бы так просто…

– Куда проще, – сказала я и посмотрела на красивых девушек, что сидели в другой комнате за большим стеклом.

– Это отец… – Роман задумчиво уставился в стену. – В завещании написано твое имя.

– Что?!

– Что слышала.

– С чего бы твоему отцу писать мое имя?

– Пойди спроси. Хочешь подвезу? Тут тридцать минут.

– Но мы… виделись всего раз, – я вспомнила ту короткую встречу с отцом Романа, когда он похвалил меня за отчет и поставил на стол банку какого-то премиального кофе.

– Он написал, что я получу наследство только в том случае, если женюсь на тебе, – Роман достал сигарету и закурил. – Такие дела.

Я не выдержала и рассмеялась.

– Чего ржешь, дура?

– Твоя жизнь зависит от той, кого ты доканывал годами! Как тебе это нравится? Вот так сюрприз!

– Смейся, смейся. Смотри, чтобы зубы не высыпались, – Роман метнул взгляд на мой кривой резец в верхнем ряду, – Вон тот давно на ладан дышит.

– Серьезно? Даже сейчас? Ты невыносим.

– Могла бы зубы сделать вместо того, чтобы злорадствовать.

– Мои зубы – мое дело. Не нравится, не смотри.

Роман снова умудрился испортить мне настроение, которое на миг стало хорошим.

– Я тебя не за кривые зубы взял, – Роман выдул дым мне на волосы. – И не за секущиеся кончики.

– Иди к черту, – я отвернулась от терпкого дыма, что попал в нос.

– Бесишь, – повторил Роман, но продолжил сидеть рядом.

Тут в офис зашла одна из его «розовых чушек» – как их называет моя подруга. Но Роману хватило всего одного взгляда, чтобы она вышла. Умеет он с ними обращаться, ничего не скажешь.

Хуже всего то, что Рома чертовски походил на моего отца. Даже не столько внешне, сколько внутренне. Несмотря на шуточки и унижения, в его присутствии я всегда была внизу чуть более влажной, чем обычно.

Как бы я не ненавидела Романа, интерес стал разжигать центр моего живота все сильнее.

– Ну и сколько ты получишь? – спросила я.

– Я могу назвать любую сумму. Ты все равно не узнаешь, вру я или нет.

– Я хочу половину, – я демонстративно сложила руки на груди.

– Мечтай, – Рома стряхнул пепел мне на юбку. – Пять миллионов, максимум.

– Половину, – я взглянула на пепел. – И новую юбку от Prada.