Оценить:
 Рейтинг: 0

Игра отражений

Год написания книги
2014
Теги
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 >>
На страницу:
7 из 11
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Склониться перед своим сюзереном! – прошипел он.

Это правда, брат является ее сюзереном и опекуном, только вот что делать, если этот сюзерен и опекун ведет себя, как испуганный мальчишка?

Впрочем, свои мысли Ранди озвучивать не стала. Она переживет, сохранив данное мнение при себе, а Роалль мог бы взбелениться еще сильнее. Хотя куда сильнее! От брата словно волна шла – волна злости и гнева.

– Роалль, я не собираюсь раскаиваться, и вряд ли ты этого ждешь от меня. Я поступила так, как должна была. – Рангхиль не собиралась уступать своих позиций. – Даже тэн Лефстан признал, что это хорошее решение, а тэну я доверяю.

– Лефстана здесь нет! – гаркнул Роалдь. – Он давно уехал! А ты соблазнилась одобрением этого хитреца и вообразила себе невесть что!

И тут Рангхиль поняла: если бы Кенельм отказал, брат и вполовину бы так не рассердился.

– Олдхам согласен? – произнесла она негромко. Роалль покосился на лежащий на столе свиток так подозрительно, будто тот мог накинуться на него, словно рассерженная гадюка.

– Да! Он согласен, да поразят его боги! Он согласен, и теперь мне придется жениться на саксонке, которую я в глаза не видал! Да еще и породниться с Олдхэмами!

Роалль развернулся, вышел и грохнул дубовой дверью так, что потолок, кажется, покосился. Но Ранди не обратила на это почти никакого внимания. Она торопливо схватила свиток и развернула письмо.

Кенельм Олдхам сообщал, что ему нравится предложение соседа, однако следует обсудить детали. А потому он прибудет в замок Миккельсенов вместе со своей родственницей Этель не позднее чем через неделю.

Глава 4

Рангхиль удалось помириться с братом не сразу. Два дня Роалль, встречаясь с ней утром, смотрел в сторону и цедил слова приветствия так неохотно, будто каждое из них жгло ему язык. В замке быстро узнали о происходящем – ведь нужно было подготовиться к приезду гостей, – и эта история взбудоражила людей. За столами в длинном зале, в кухне, на маслобойне и в полях не прекращались разговоры об этом. Шутка ли – хозяин вздумал жениться, да еще и на саксонской невесте! О том, что и Рангхиль, предположительно, выйдет замуж за сакса, никто не знал. Ответа от Манстана пока не было и не могло быть – слишком рано. А Ранди никак не могла поговорить с Роаллем, чтобы рассказать ему о том, что отправила два письма.

Утром третьего дня она работала в саду, выдирая разросшиеся сорняки. Недавно прошел дождь, однако выглянувшее солнце быстро подсушило землю. Трава переливалась изумрудной зеленью, словно камни в драгоценном ожерелье; крохотные голубые бабочки, которые, кажется, живут всего несколько дней, перелетали с цветка на цветок, трепеща полупрозрачными крылышками. Они напоминали Рангхиль английские сказки об эльфах – в детстве она об этом наслушалась вечерами, сидя на кухне среди саксонской прислуги, любившей страшные истории. Эльфы, даже мелкие, бывало, крали детей, подменяя их в колыбельках, мучили заплутавших путников, наводили чары. Ранди пыталась рассказать о суровых скандинавских богах, о молоте Тора и восьминогом Слейпнире, а от нее отмахивались и не хотели слушать. Эльфы были понятнее, чем предания о громадном чужом мире, и христианский Бог казался милосерднее.

Здесь, в саду, Роалль и отыскал сестру. Он был уже не так мрачен, как в предыдущие дни, и Рангхиль поняла: ярость его немного утихла. Теперь можно поговорить. Она встала и отряхнула ладони от земли и прилипших травинок.

Брат и сестра немного постояли молча, глядя друг на друга. Ранди не знала, как объяснить то, что происходило между ними в такие моменты, но она вдруг остро почувствовала и любовь Роалля к ней, и его гнев, и его растерянность. С ним, воином и мужчиной, впервые поступили так – не спросив его мнения, не уведомив о важном. Даже когда близнецы были детьми, отец старался посвящать их во все, пусть они еще и не понимали половины того, что происходило. Они учились тому, что важно доверять близким людям, ведь именно на них приходится полагаться в битве. И такой поступок Рангхиль брат едва не возвел в предательство. Но, к счастью, он все-таки не решил, что сестра предала его. Может, оттого, что знал: она поступает искренне, желая добра им обоим, желая добра всем.

– Больше никогда не поступай со мною подобным образом, – хмуро произнес Роалль, словно продолжая разговор. – Такие решения меняют судьбу рода, а я глава рода, и мне решать, что именно нужно сделать.

– В свою очередь, тебе стоит думать быстрее, – парировала Рангхиль. Лишь легкое чувство вины омрачало ее совесть: Роалль действительно слишком затянул с решением, ему следовало сказать либо «да», либо нет»; но первое говорить не хотелось, а во втором случае Ранди непременно спросила бы, что он сам предлагает – и вот здесь таилась ловушка, своих предложений у Роалля не было. Оба близнеца об этом знали, а потому брат не стал отвечать на колкость сестры.

– Что ж, если так, нам надлежит приготовиться к их визиту. Я вижу, ты уже занялась этим, в длинном зале никто и присесть не может, пока не сбегает к тебе за разрешением.

Роалль шутит – это уже хорошо. Главное, чтобы он теперь достойно принял гостей.

– Все будет так, как надлежит, брат.

– Интересно, какая она? – вдруг произнес Роалль и отвел взгляд, как будто заинтересовавшись цветением ромашек. Но вряд ли он вообще видел сейчас цветы.

– Этель Олдхам? – Ранди пожала плечами. – Надеюсь, что хороша собой, но если нет…

– Она все равно не сравнится с датскими женщинами, – упрямо произнес Роалль.

– Ты думаешь, все наши женщины в Дании и здесь, в Данелаге, сильны потому, что в них течет северная кровь? – усмехнулась Рангхиль. – Англичанки тоже могут постоять за себя.

– Она, выросшая в монастыре, умеет ездить верхом, как ты? Сражаться, как ты? Хотя бы дерзить, как ты? – возразил Роалль. Ранди понимала его беспокойство, но ничем не могла ему помочь.

– Если Этель окажется неженкой, у тебя будет два выхода, брат.

– Жениться или нет? – оживился Роалль.

– Воспитать ее так, как нужно тебе… или по-христиански смириться.

В последующие дни Ранди глаз не спускала с брата. Вроде бы они заключили перемирие, и Роалль смирился с судьбой, но что-то в его поведении, жестах и словах заставляло Рангхиль сомневаться в этом. Смирение – не та добродетель, что присуща данам, и самая непонятная из заповедей бога. А потому от брата можно было ожидать любых сюрпризов.

Однако, пока Роалль не показывал никакого недовольства происходящим. Он пировал со своими людьми в длинном зале, ожидая приезда гостей, и с каждым прошедшим днем становился все более весел и дерзок. Рангхиль начинала опасаться, что брат не сумеет провести переговоры с Кенельмом так хорошо, как нужно. Роалль по-прежнему не хотел этой свадьбы. Он смирился, но не хотел. Не сделает ли он невольно чего-то такого, что оскорбит Олдхамов и окончательно превратит их во врагов? Ранди пыталась донести это до брата, но он, казалось, не слышал.

Со временем все более сильное беспокойство овладевало Рангхиль. Ее хитроумие было бессильно против упрямства брата, и если бы он уродился таким же хитрым, как она, то непременно переиграл бы ее. Сейчас она следила за ним, как птица за птенцом, собирающимся в свой первый длительный перелет на юг. Рангхиль остро жалела, что ни отца, ни матери нет в живых. Они бы смогли убедить Роалля всего несколькими словами, а не бесконечными уговорами. Ранди не помнила матери, однако достаточно знала о ней, чтобы стараться быть похожей на нее. И как жаль, что ее нет. Никакую другую женщину мужчина так не послушает, как мать. У матерей есть священная сила и право говорить с сыновьями. А сестры – они почти равны. Почти.

Вороны прыгали по замковой стене, дрались, и длинные перья на концах их крыльев были похожи на растопыренные пальцы. Рангхиль смотрела на птичьи забавы так, как будто это было самое важное зрелище в мире. С холмов пришел ровный ветер, он трепал флаг над воротами. Вороны каркали, наскакивали друг на друга, их тонкие черные лапы скользили по камням. Птицы танцевали, как люди.

– Госпожа, – Альва, как обычно, вошла бесшумно; только вот, против обыкновения, в голосе ее слышалось волнение. – Они показались на дороге. Йохан увидел их с башни замка и послал сказать вам, а сам пошел к господину.

– И что господин?

– Он приказал седлать коня, госпожа.

Так она и думала! Рангхиль стиснула кулаки и сделала глубокий вдох, успокаиваясь. Роалль задумал сбежать, но будь она проклята, если это допустит.

– Спасибо, Альва. Жди меня здесь.

Она почти бегом спустилась по лестнице и застала брата в дверях, ведущих из длинного зала во двор; там уже раздавалось цоканье копыт, понукание конюха, не всегда умевшего совладать с норовистым жеребцом Роалля. Хорошо, что вокруг никого не было: женщины заняты стиркой, а почти всех воинов Хальдор увел на охоту. Оставшиеся в замке – четверо суровых вояк – уже стояли в полном вооружении наготове, чтобы сопровождать Роалля.

– Ты куда-то собрался, брат? Наши гости скоро прибудут.

Роалль нервно оглянулся. Сейчас он вовсе не был похож на воителя и хозяина замка, а смахивал на мальчишку, застигнутого за кражей яблок.

– Ранди…

– Ты не можешь уехать. – Она остановилась напротив, стараясь преградить ему путь к выходу. – Роалль, мы ведь решили все. Одумайся.

– Ранди, милая, я одумался! Потому и уезжаю. Я не смогу это сделать. Это неправильно, так подсказывает мне и сердце, и разум.

– Разум? Твой разум был согласен со мной еще совсем недавно. Сердце? Оно подчиняется разуму, и так ты сам говорил мне. Чем это назвать, как не трусостью?

Она понимала, что зря обвиняет брата, но необходимо было задержать его любой ценой.

Роалль вспыхнул.

– Я не трус. Но ты не можешь мне приказать, а я не хочу подчиниться. Твоя затея с самого начала не пришлась мне по душе, и ты это помнишь. Я не желаю оказаться в центре обмана и интриг, пусть даже это дорого мне обойдется.

– И что же мы скажем Олдхамам?

– Ты скажешь, сестренка, – Роалль обошел Рангхиль и легко сбежал по ступенькам во двор. – У тебя лисий язык, Ранди, пусть он послужит нам немного.

– Роалль, я в последний раз заклинаю тебя…
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 >>
На страницу:
7 из 11