Воздушные замки и земные обещания

– Рассказывай, – настояла она.

Камила содрогнулась. Она выстраивала в своей голове диалоги, готовила какой-то план, пыталась найти разумное объяснение, но вместо расчетливой речи от неё сразу же потребовали ответа!

– Ба, что ты считаешь сумасшествием? – нерешительно спросила она.

– Благородное состояние, которое так восхваляется и насквозь пронизывает нашу рациональность.

– Нет, я говорю о конкретике. Видения, возможность предсказывать будущее или знать чужое прошлое…

– В таком случае, я и есть сумасшествие. Ко мне приходят десятки людей, чтобы узнать об этом.

– Это тебя кормит. Для меня же карты Таро, увенчанные символикой и магией, являются ничем иным, как набором изображений на кусочках картонки.

– И все же, люди, восседая перед свечами, гадают о своей судьбе, обращаясь к этим фантастическим картам. Они есть и будут каплей великого океана воображения, в котором мы ищем ответы на наши вопросы и подтверждения наших желаний.

– Тебе не кажется, что им придают слишком большое значение? Как по мне, они должны быть инструментом для размышлений и вдохновения, но не властителями нашей судьбы.

– Бесспорно, человек сам творит свою жизнь, однако Таро, как зеркало, отражающее наши самые глубинные чувства и мысли, помогает понять себя и мир вокруг. Ты можешь не верить в их силу, но для меня они – бессмертные учителя, направляющие нашу путаницу в хаосе и предсказывающие потаенные судьбы, дающие ключ к желаниям, которые по тем или иным причинам не проникают в сознание. И в этом нет сумасшествия, только умение трактовать нужные символы. Кому-то дано это с рождения, а кто-то приобретает тайные знания с опытом.

– Значит, ты веришь в Таро?

– Без сомнений, дитя моё.

– А в сверхъестественное, в мистику?

– В недрах мира, скрытых от нашего обыденного взгляда, спрятаны тайны, загадки и непостижимые силы, – Люсия поднялась из-за стола, разложила яичницу по тарелкам, наполнила чашки ароматным кофе и накрыла на стол. – Верить в мистику или нет – личный выбор каждого человека, но с моей точки зрения, эта вера расширяет кругозор и помогает открыться для возможностей, неизведанных научными рассуждениями.

Камила сделала глоток кофе и стала лениво водить вилкой по тарелке. Наблюдая за этой картиной, Люсия продолжила:

– Я вижу, как тебя что-то тревожит. Не знаю, поможет ли это тебе, но моя мама, она же твоя прабабушка, говорила примерно следующее… – она откашлялась и на минуту погрузилась в тишину, вспоминая наставления своей матери. – Да, кажется как-то так… Во мраке ночи, когда звезды мерцают и луна окутывает все вокруг своим серебряным светом, мы ощущаем наличие чего-то большего, чего-то, что проникает глубоко в наши души. Верой в потустороннее мы даем возможность таинственным силам проникать в нашу жизнь, наполняя ее загадочными сюжетами и доверяя мироощущению, которое не исчерпывается лишь материальным. Так что, отвечая на твой вопрос, нет в этом ничего сумасшедшего или нелепого. Мы, люди, оставляем пространство для веры в мистику и сверхъестественное, потому что это великое дополнение к нашей сущности.

– Твоя мама с детства учила тебя принимать теневую сторону этого мира?

– Нет, никто не может научить этому или заставить пойти против своей воли, она лишь осторожно открывала для меня завесу неизвестного и помогала раскрыть свой потенциал.

– Каков шанс, что и у меня есть… потенциал?

– А почему ты спрашиваешь?

– Из любопытства. Раз уж теперь я здесь, возможно, могла бы поучиться новому у тебя.

– Это идиотство. С картами Таро не играют, они не позволят тебе прочесть их, если ты не настроена серьезно.

– Но я настроена! Поэтому и говорю с тобой на эту тему. Сегодня, когда ты ушла, мы немного поболтали с Валей, а потом к нам в дом зашел какой-то мужчина…

– Я не принимаю без записи, – возмутилась Люсия. – Он представился тебе?

– Нет, ему нужна была именно ты, поэтому он не стал вести со мной разговор. Вот только, когда он прикоснулся ко мне, произошло кое-что странное…

Сердце ее чуть екнуло, когда она вспомнила, как заскрипели половицы. Нельзя так рисковать и оставлять дверь не запертой, если к Люсии кто угодно может попасть в дом. Незнакомец зашел сразу после того, как вышла Валентина. Значит, она видела его? Возможно, она могла бы описать внешность этого человека. Немного подумав, Камила продолжила:

– Я смогла понять только то, что этот мужчина очень высокий. У него был басистый голос, немного хриплый. Пах табаком. Это лишь мои догадки, но, – пожалуйста, не смейся, – мне кажется, я видела часть его жизни. После прикосновения в моей голове стали всплывать разные картинки, причем настолько ясные и четкие, будто я была наблюдателем со стороны. Я ощутила какой-то внутренний толчок, исходящий из грудной клетки.

Люсия не отвечала. Камила тоже не спешила нарушить тишину. Она улавливала, как бабушка нервно постукивает пальцами по столу, возможно, размышляя над полученной информацией. Через несколько минут раздался скрежет стула, глухие шаги и удар дверцы кухонной тумбы.

– Что ты делаешь? – спросила Камила, поворачивая голову на звуки.

– Хочу понять… – с беспокойством ответила Люсия. Она вернулась за стол и стала мешать колоду карт. – В нашем роду экстрасенсов не было….

Она запнулась, и едва слышно повторила:

– Но… да, в нашем не было… Однако это не значит, что твои видения были ошибочными. Такое случалось раньше?

– Никогда. Ко мне прикасались многие люди, даже возьми, к примеру, Валентину и Эрика. Но ничего подобного с ними не происходило.

В комнате вновь повисла тишина. Камила слышала шорох карт и как бабушка выкладывает их на стол, слышала каждый вздох и как Люсия тормошит коленками, стараясь сложить картину воедино.

– Ты расскажешь мне о том, что видишь?

– Да… – она подняла голову, всматриваясь в хрустальные глаза Камилы, которые не могли видеть смесь эмоций, отображающихся на лице женщины. – На столе лежат три карты: «ведьма», «смерть» и «влюбленные». Первая карта, моя милая, олицетворяет магические силы и способности, которые таинственным образом обитают внутри нас. Она указывает на то, что в тебе действительно может быть сокрыто нечто особенное, в чем следует разобраться, вот только… Не знаю, странно, что это коснулось тебя именно сейчас и с конкретным человеком.

У Камилы вырвался нервный смешок.

– Ты действительно думаешь, что у меня есть какие-то способности?

– Я же тебе сказала ранее, что, несмотря на то, что в нашем роду женщины работали только с картами, не исключено, что именно ты можешь видеть. Особенно с учетом того, что ты слепа. – Этот оксюморон прозвучал достаточно грубо, однако Камила не смела перечить словам бабушки. – «Смерть» не всегда означает что-то плохое, но в данном контексте эта карта предостерегает о возможных опасностях и переменах, твое умение видеть может привлечь внимание нехороших людей или негативно сказаться на тебе самой.

– Что ты имеешь в виду?

– Кто-то может воспользоваться тобой в своих собственных интересах, и, боюсь, этот кто-то сегодня навестил нас. Есть у меня кое-какие подозрения, не спрашивай. Этот человек олицетворен с последней картой, что меня очень сильно смущает. Если вы незнакомы, почему он мелькает в твоей судьбе? Возможно, вы как-то связаны или ваша встреча положила начало чему-то новому, но тебе следует быть очень осторожной, если он придет еще раз, когда меня не окажется дома.

Люсия продолжала сосредоточенно смотреть на карты Таро, когда пронзительный лязг прорезал воздух. Звук разбившегося канделябра пронесся по комнате, словно расколол тишину на две половины. На резкий хруст стекла и металла тут же отреагировала Камила. Она в испуге ухватилась за углы стола, стараясь удержать контроль над собой. Люсия перевела взгляд на кусочки осколков, падение которых привело к непоправимой разрушительной симфонии звуков. В этот миг все замерло: женщина ощутила холод на коже, ее сердце вздрогнуло в груди, а взгляд ее глаз напряженно перескочил на входную дверь. Три раза постучали, а после – скрип.

– Не к добру это всё, – быстро прошептала Люсия.

Глаза Камилы сквозь темноту устремились в ту же сторону. Тяжелые шаги. Тишина. Вздох.

– Еще раз здравствуйте. Что ж, теперь, полагаю, я действительно вижу перед собой Люсию? – мужчина обратился к бабушке Камилы.

– Это он, – прошептала девушка, крепче вцепившись пальцами в стол, – он вернулся.

Она не могла видеть выражение лица незнакомца, но в его присутствии витала неопределенная угроза. Это вызывало в ней испуг и беспокойство, словно тень неприятности выглядывала из-за его спины, разрезая тьму её глаз слабым сиянием мужской энергии. Люсия, обычно спокойная и сдержанная, нервно заерзала на стуле. Камила чувствовала, что их обеих охватывает одна общая эмоция – страх. И хотя девушка не могла различить физические детали ситуации, она проникалась атмосферой, которая витала вокруг, ощущая, как взгляд незнакомца вновь скользит по комнате, словно исследует каждый уголок в поисках чего-то, чего здесь подавно быть не могло. Кто бы что ни говорил, но слепота не ограничивала девушку в ощущении эмоций и интуитивного понимания. Их совместное беспокойство и настороженность создавали густой воздух, где каждый шорох и непривычный звук становились причиной еще большего трепета.

– Иди к себе в комнату, милая, запрись на щеколду и не выходи.

– Ты его знаешь? Может быть, мне стоит кого-то позвать?

– Нет, ни в коем случае.