Зеркало Полидори. Новеллы и рассказы

Привычный уже почерк Байрона, над которым он сначала потешался, стал нравится ему и стал еще одним предметом зависти. Буквы словно сами соскальзывали с пера поэта, как и эти совершенные стихи. Он словно видел как невидимая нить вьется, закручивается и падает стихами на эти большие листы. Полидори быстро провел рукой по лбу. Лоб вспотел, глаза начали слезиться. Он не хотел ложится, но и писать больше не мог. Будто где то происходило то, что его касается или коснется Руки задрожали. Он встал, подошел к окну и отдернул занавеску. Сердце стучало так, что он казалось слышит его звук. Асфиксия нарастала, но капли закончились. Надо в Цюрих, подумал он.

Озеро расстилалось перед ним зеркальной гладью. Недвижимое перед рассветом, тихое, как сон усталого ребенка. Он любил это озеро. Часто прогуливаясь по берегу, он всматривался в свое темное отражение в этой ровной воде. Озеро напоминало ему поверхность гигантской чашки и сейчас эта чашка застыла перед ним слегка подернутая розоватыми рассветными лучами. Безотчетно он захотел наклониться и прикоснуться к воде и вовремя остановился смахнув очередное видение. Он снова видел Байрона и тот снова ничком лежал в воде и утренний прибой шевелил его длинные волосы.

Да, Полидори ставил диагнозы свои хозяевам, но забывал поставить диагноз себе самому. Патологическая зависимость от неутолимой зависти, переходящая в манию. И эта болезнь Полидори была абсолютна неизлечима. На снова лбу выступили капли пота. День обещал быть жарким, но совсем другой жар захватил личного врача великого поэта. Он подумал, что вот, будет еще одно утро, когда он тихо спустится к завтраку, когда все любезно обернутся к нему и снова не заметят. А она, эта самая Мэри Шелли, едва кивнет ему, дружески, но безучастно. Полидори задернул штору как занавес несыгранной пьесы, лег на пол у зеркала., натянул ночную рубашку на колени и заснул сразу, тяжелым сном, вздрагивая как собака.

_____________

– Милый, милый Джон, вы пойдете с нами.? У нас сегодня будет чудесная прогулка на озере и вы нам пригодитесь!

Клэр подошла к нему совсем близко и Полидори разглядел ее расширенные поры у напудренного носа. Она была мила, но некрасива. Простенькое полосатое платье и туго затянутые букли у висков. Ее бледность не казалась аристократичной, а скорее болезненной. “ Много сладкого,» подумал он., нос картошкой, платье уже мало. Ей не скрыть беременность. Байрону все равно. Мне тоже, но я думаю, что он заплатит за ее роды дополнительно.»

Полидори не стал отвечать Клэр, а повернулся к хозяину. Байрон внимательно смотрел ему в глаза. Не насмешливо, не презрительно, а как то по новому серьезно. Полидори не отвел глаз, как он делал обычно, только слегка поклонился.

– Да, Полидори, живо сказал Байон – ты нужен мне и отлично, что не как врач. Я тут затеял один спор, небольшую игру… Ты пригодишься.

Хозяин встал, взял под руку Клэр и с усилием усадил ее на диван. Полидори видел, что Байрону стыдно за нее, за ее вечные слезы, за преданный взгляд. Она стала обузой для этой веселой и легкой компании. Клэр обиженно посмотрела на него. Снизу вверх. Ее губы задрожали и Полидори заметил, что глаза девушки снова наполнились слезами. “ Искупление за грехи, дорогая. Ты что не знала? Тебе должны были это рассказать еще до первого причастия» “ – подумал он, заложил руки за спину и медленно направился к Байрону.

Полидори всегда прятал руки за спиной. Он прятал руки, он прятал мысли, он тщательно запирал свои инструменты и свой любимый «тайный» журнал. Лицо его почти всегда было бесстрастно и он присутствовал отсутствуя, как и положено слуге.

Байрон стоял прямо перед ним. Высокий, красивый как всегда, безупречно одетый Его каштановые волосы золотились в утренних лучах. Байрон был намного выше Полидори и невысокий стройный Полидори словно рядом с ним или в нем.. Даже тень Полидори казалась поглощается Байроном и чем ближе он подходил к хозяину, тем больше исчезал сам. Он иронично поднял бровь, лицо его просияло. “ Я попался.– подумал Полидори – он заметил. Заметил слабость -значит есть еще одна тема для издевок. Иногда мне кажется, что я смог бы убить его». Полидори почувствовал как вспотели его ладони. Он, как всегда, ждал подвоха, но Байрон быстро шагнул к нему порывисто, по дружески обнял, что делал крайне редко, и начал, что то говорить, объясняя, что они собираются делать, куда идти и о чем был спор. От него пахло розовым маслом, пряным гашишем и дорогим табаком. Полидори не любил лишних запахов. Он предпочитал им запах чистоты. Полидори не слушал его, точнее слушал всё это через бесконечную пелену своих мыслей. Его мысли, постоянные, навязчивые закрывали от него всю картинку, запечатывали уши, тем самым одиссеевым воском. Его”насекомые» были как те сирены. Их не надо слушать Его насекомые нападали. Он слышал их жужжание.

Ему были неприятны объятия Байрона, ему была отвратительна Клэр. Шелли он считал дураком. Клэр опять беззвучно расплакалась. Она делала это постоянно, особенно когда узнала, что беременна, и никто уже и не обратил на нее внимание. Мэри просто опустилась рядом с сестрой на диван не говоря ни слова и не смотря в ее сторону. Ей было неприятно, но все таки Клэр была ее сестра, хоть и сводная. Мэри чувствовала свою вину за то, что Клэр вообще оказалась здесь.

Полидори хорошо знал всю эту историю истеричной любви Клэр к Байрону. Восторженная поклонница отдалась кумиру. «Как это пошло!» -вновь подумал Полидори- Байрон продолжал обнимать его за плечи давя своими перстнями- -” и вы ваше сиятельство, могли бы не обнимать меня так панибратски. Я мой лорд, не ваш поклонник».

– Полидори, друг мой. Мы спорили всю ночь. Ну почти всю.– Байрон говорил так громко, что Полидори казалось, что он кричит. В ушах зазвенело.

Он снова попытался вырваться из мощных рук своего хозяина но тот будто нарочно еще сильнее прижал его к себе и стал прохаживаться по террасе виллы Диодати залитой ярким утренним солнцем. Он то заглядывая Полидори в глаза, то похлопывая его по плечу снова прижимал к себе. Полидори не слушал его. Он не сводил взгляд с озера. Оно было совсем рядом. Он представил как бы он сейчас погрузился в эту серовато -голубую чашку, теплую, совсем как в ванну ту в которой его купала матушка. Он снова увидел его как огромную чашку огромного мира. Его взгляд остановился и он вообще перестал слушать. Полидори на секунду закрыл глаза и потом, сразу как вспышку увидел лицо Мэри Шелли прямо перед собой. Ее голова заслонила утреннее низкое солнце и оно сияло у девушки из за затылка словно нимб. Мэри вся была охвачена этим сиянием и даже ее темные волосы стали будто светлее. Глаза Полидори снова заслезились. “ Мне нужны очки» – подумал он смотря в глаза Мэри. Она внимательно смотрела прямо в глаза Полидори.. Он никогда не видел ее так вот, совсем близко. Сейчас она не смотрела на него ни пренебрежительно, ни равнодушно, не скользила по нему взглядом, как по мебели, а была полна какого то возбуждения и азарта.

– Полидори – сказала Мэри, вы слышали? Вы будете участвовать? Мы ждали только вас!

Она наклонила голову и уже с раздражением посмотрела на Полидори.. Байрон выпустил его из своих дружеских объятий и он стоял на террасе, под палящими лучами солнца на солнцепеке, потерявшись в своих мыслях. Ему казалось, будто он уходил, а теперь вернулся и пропустил самое интересное.

– О, простите миссис Шелли. Я плохо спал. Извините мою рассеянность

Полидори говорил быстро, сам не узнавая свой голос. Ему хотелось прокашляться как после долгого сна. Мэри по дружески взяла его за руки и Полидори смутился еще больше. Руки его были влажные и он чувствовал как пот стекает по спине. Он спустился к завтраку в полном светском облачении. Он всегда соблюдал этикет, Байрону это казалось стариковской придурью молодого человека. Полидори был в рубашке, жилете и сюртуке застегнутом на все пуговицы. На каждой пуговице был выгравирован герб Байрона и эти пуговицы и этот сюртук тоже был дар хозяина.

– Полидори, неужели? Плохо спали? Вы такой спокойный и выдержанный человек? – Мэри искренне удивилась – Это мы шумные полуночники, но вы? Она отступила на шаг и прикрыла ладонью глаза. Солнце поднималось все выше и Шелли протянул ей шляпу. Полидори вытащил носовой платок и быстро вытер руки и пот со лба.

– Извините, извините – нервно повторил он, кашлянул и улыбнулся самой располагающей к доверию, непосредственной улыбкой Все свои взгляды, позы, улыбки он тщательно оттачивал перед тем самым зеркалом, подарком Байрона. Он знал, что его смугловатое, очень привлекательно лицо, сейчас сияет улыбкой, ровные зубы (за которыми он тщательно ухаживал) блестят, и сам он то, что в обществе дамы называли «душка».

– Повторите, Мэри, я немного рассеян сегодня. Байрон так кричал мне ухо, что я не уловил сути. Он не смог рассмеяться, но понимал, что выглядит сейчас прекрасно, несмотря ни на что.

– Джон вы иногда бываете таким странным – сказала Мэри- Я расскажу проще. Вчера мы так долго спорили. Вы знаете мы большие спорщики, – так вот мы спорили, можно ли написать повесть, интересную, страшно увлекательную и ужасную одновременно, всего за один день. Мы начнем сегодня и завтра, к вечеру, прочитаем истории друг друга Как вам идея? Она рассмеялась. Ее глаза горели азартом, предвкушением. Шляпа ей очень шла и он смотрел на нее с улыбкой, как на расшалившегося ребенка.

– Так вот, Клэр не в счет- почти шепотом сказала Мэри- Шелли не пишет прозу, а если останемся только я и Байрон, то это не интересно, тогда это будет просто соперничество. А ведь мы все здесь друзья!