Окололесье

Окололесье
Элла Волобуева

Жители поселка Окололесье ведут размеренную и незамысловатую жизнь. Девятнадцатилетние Ника и Вадим, поженившись, планируют переехать в город, чтобы воплотить более амбициозные планы. Вадим мечтает поступить в медицинскую академию и стать врачом. Ника неплохо шьет, и могла бы в городе зарабатывать этим на жизнь. Но обстоятельства вмешиваются в их планы, да и родители не торопятся отпускать их из поселка.

Элла Волобуева

Окололесье

Ночью завыли волки. Они всегда выли, когда подходили к границе поселка. На их вой всполошились помоечные коты и кинулись врассыпную прятаться в подвальные окошки.

Наш поселок городского типа располагается далеко от города, очень далеко. Он стоит вплотную к лесу, который тянется на десятки тысяч километров. Я выглянула в окно. Луна шла на убыль. Некоторые окна соседних домов светились приветливым желтым светом. Вдали, за домами, виднелись отдельные домики с дымком из труб. А дальше – силуэт леса. Летом мы с мамой собираем там ягоды и грибы, а осенью отец иногда выбирается подстрелить тетерева или зайца. Далеко он не заходит, никто не заходит. Лес дикий и опасный. Охотники, осмелившиеся зайти в глубину леса, редко возвращались обратно.

Утром, едва прозвонил будильник, я вскочила и рывком раздвинула шторы. Было уже почти светло. Сегодня был счастливый день. День, которого я давно ждала – день моей свадьбы. Я открыла шкаф и прижалась носом к кружевному свадебному платью. Мне неделю назад исполнилось девятнадцать, и, заглянув в зеркало, я с удовольствием посмотрела на свое свежее миловидное слегка курносое личико. С кухни позвала мама завтракать.

– Волнуешься? – спросила она, поцеловав меня в щеку.

Я кивнула и откусила оладушек, обмакнув в яблочное варенье.

На кухню притопал отец, бережно поддерживая бабушку за локоть. Вся семья расселась за столом.

– Вениамин еще не вернулся, – озабоченно сказал папа.

– Сожрали, – шамкая, с убеждением сказала бабушка, – ночью выли-то как! У!

– Мама, ну что ты такое говоришь? – упрекнула мама, – никто его не сожрал, вернется. Наверное, с какой-нибудь кошечкой загулял.

Вениамин был староват для загулов с кошечкой. Мне подарили его еще котенком на седьмой день рождения. Я с тревогой посмотрела на папу.

– Вернется, – подтвердил он, перехватив мой взгляд.

И в тот же миг мы услышали мяуканье за дверью. Я с облегчением выдохнула и первая кинулась открывать, едва не сбив с ног шестилетнего братика, который завтракал раньше всех и теперь ковылял на кухню в надежде на второй завтрак. Вениамин вернулся злой и голодный, сразу кинулся к миске с едой, даже не дав мне его погладить.

Мы пригласили визажиста на десять. Она ловко наложила мне свадебный макияж и уложила волосы волнами. Мама охнула и прослезилась, увидев меня после того, как визажист со мной закончила. Мне помогли надеть платье и прикололи фату. Визажиста пригласили к столу угоститься оставшимися оладушками. Пока она с удовольствием ела, прихлебывая чай из кружки, мама присела посудачить.

– Не рано замуж-то? – спросила визажист.

– Так а чего тянуть-то? Они со второго класса вместе. Вон, дверь напротив.

– А, так напротив жених? Я к ним тоже приглашена, к одинадцати.

– Неужто жениху будете макияж накладывать? – сострила мама.

– Нет, – прыснув, махнула рукой визажист, – мать его будет прихорашиваться.

– Слышь? – повернулась мама к отцу, зашедшему на кухню попить водички.

– И так уже потратились, – ответил отец, – почти вся свадьба на нас.

– Его мать почти не вложилась, зато на прическу деньги нашла, – негодовала мама.

Следом на кухне все говорили разом, ничего было не разобрать, но, похоже, мама победила, потому что визажист зашла в комнату и забрала свою косметичку.

Она управилась быстро, накрашенная мама с заколотыми вверх волосами заглянула покрасоваться. Я сидела в кресле с книгой у окна, задрав ноги на подоконник и, обернувшись, изобразила крайнюю степень восхищения. До одинадцати оставалось пятнадцать минут, и из второй комнаты на кухню привели протестующую бабушку. Визажист комментировала бабушкино преображение:

– Так, затемним бровки. Теперь подчеркнем скулы.

Мать хохотала и уговаривала бабушку посидеть спокойно. Послышался хлопок: отец открыл бутылку шампанского. Вениамин, царапая паркет когтями, с заносом ворвался в мою комнату и спрятался под кровать.

– Нам тоже налей, – попросила мама.

Послышался звон бокалов.

– Ника, шампанское будешь? – заглянул отец и ко мне.

Я покачала головой, не отрываясь от книги. Мой смартфон завибрировал. Я открыла сообщение: «Уже скоро».

Вадим набрал на телефоне сообщение: «Уже скоро» и отправил Нике. Скоро. Скоро они уедут из этого гиблого места. Нику ни за что не отпустили бы с ним в город с неопределенным статусом. Свадьба была решением. Жену с собой он заберет, как бы не протестовали родители. А протесты будут, в этом Вадим не сомневался. Мать, как обычно, начнет манипулировать, сетовать, что осталась одна после смерти отца, и всячески виноватить Вадима в том, что бросает мать одну. Родители Ники, скорее всего, устроят истерику. Мать Ники уж точно. Вадим накопил достаточную сумму, должно хватить на пару месяцев, пока не найдет работу. А затем поступит в медицинскую академию. Вадим получил среднее медицинское образование, отучился в местном колледже на федьдшера, но планировал получить врачебный диплом.

В дверь позвонили. Мать заворковала в прихожей, приглашая визажиста в зал. Пришлось смывать и заново накладывать макияж два раза, прежде чем мать, наконец, осталась довольна. Время поджимало. Внизу посигналили. Вадим выглянул с балкона.