Девушка для свадьбы друга

– Что вызывает мгновенную реакцию – химию!

Он положил блокнот.

– Ты действительно хочешь знать, что я люблю?

– Просвети, умоляю.

– Я люблю выпить, люблю вечеринки, потому что кругом много народу и есть с кем поговорить, кроме той женщины, с которой говорить не хочется, люблю ночь – когда не надо слов.

– Уф. Это звучит безнадежно.

– Ты сама напросилась. – И снова коснулся ее коленом, уже настойчивее.

– Но что ты еще ожидал при встрече с женщиной?

Он молчал, только сжал скулы, и она подумала вновь, что он крепкий орешек и ей вряд ли удастся его расколоть.

– Ты собираешься использовать мои слова в своей работе?

Она подумала немного:

– Нет. Просто хочу знать.

– Зачем?

– Но разве это не естественное, свойственное людям чувство, Нейт. Скажи, например, тебе хотелось когда-нибудь кого-то избить, ударить по голове…

Он посмотрел так, как будто прикидывал, не стукнуть ли по голове ее.

– Только ради тебя.

Она кивнула, в горле пересохло. Внутри все сжалось от предчувствия и ожидания.

– Слушай. Когда умер мой отец, я шесть лет своей жизни провел в обществе четырех вечно хнычущих, капризных, часто рыдающих, очень эмоциональных и очень требовательных, но и дорогих моему сердцу женщин, и это начисто лишило меня желания заводить семью. Я бегу от этого, потому что ценю свою свободу и стараюсь ее сохранить. Разделить жизнь с женщиной я не готов, и вряд ли буду. Я люблю женщин, но никогда ни с одной не хотел терять независимости. Я буду защищать свою свободу до последнего вздоха. Как тебе это?

– Спасибо. – Но после его отповеди она почувствовала ледяной холод.

– Твоя очередь. Почему тебя так беспокоит моя персона? Почему ты пытаешься проникнуть в мои мысли? – Он задумчиво барабанил пальцами по столу и ждал, не сводя с Саскии глаз. – Потому что привыкла быть хозяйкой положения, всегда сама строишь сценарий. Ты – главная. А я тебе скажу, что я тоже привык быть главным и сам строю отношения по своему сценарию. Что дальше?

– Ты хороший человек, Нейт. Но что касается отношений с женщинами, у тебя комплекс. И мне кажется, я могу тебе помочь.

– Мне никто не может помочь. А хочешь знать, что было нужно мне?

Она с надеждой ждала и вдруг услышала:

– Взять сегодня выходной.

– И это все? – Она почувствовала, что ее надежды рушатся. – Ты не заболел?

– Со мной все в порядке. – Он рассмеялся. – Просто за семь лет это первый выходной в рабочий день. Я прогуливаю работу впервые за много лет.

– И что вызвало такое легкомыслие?

– Ты. Ты же мне настоятельно советовала расслабиться и изменить образ жизни. Я последовал совету.

Она удивленно подняла брови.

– Ну и частично потому, что уже давно понял: еще немного – и я сгорю на работе. Подумал о рыбалке, даже поехал с удочкой на набережную, но было так холодно, что пришлось вернуться домой. Оказалось, что я не способен на столь героический поступок и не хочу мерзнуть часами в надежде поймать рыбу. И, не зная, что делать со свободным временем, поехал сюда. Захотелось увидеть тебя. И сделать вот так.

Он протянул руку, дотронулся до ее волос, отделил кудрявую прядь, намотал на палец, слегка дернул.

– И это. – Он провел большим пальцем по ее шее. – И еще это.

Спустил с ее плеча бесформенный старый свитер, погладил по ключице, по плечу, она слегка поежилась от прикосновений, но было необыкновенно приятно.

Тогда он взял ее кресло за ручки, подкатил к себе, зажал ее между своих раздвинутых бедер. Она еще пыталась сопротивляться, вспомнила обещание, которое давала себе тогда, в баре, что нельзя ему уступать, но было поздно.

– Поцелуй меня, – потребовал он.

Ее не надо было просить дважды. Она мгновенно очутилась на его коленях, обвила руками шею и прильнула к его губам.

Больше никаких тестов. Никаких анализов и выводов. Они наконец поступили так, как давно хотели. Больше не надо было ничего объяснять и пытаться остановить то, что должно было неминуемо произойти.

Он оторвался от ее губ, тяжело дыша, прислонился лбом к ее лбу, их дыхание смешалось.

– Мы закончили твой анализ? Потому что я больше не хочу говорить о других женщинах.

– А я не хочу больше о них слушать.

– Вот и хорошо.

Он подсунул руку под ее колени, и она обняла его за шею, когда он поднялся, держа ее на руках.

Глаза его потемнели.

– Я сейчас все смету с твоего стола.

– Нет! – Она подумала о включенном компьютере и своих разложенных в одной ей известном порядке бумажках. – В мою комнату. – Она указала путь.

Он понес ее легко, как перышко.

– О, я совсем забыла, там окрашено.

Он остановился, и Саския задумчиво потеребила мокрую прядь.

– Саския, – прорычал он нетерпеливо.

– Я думаю. Мы сделаем вот так. Выскользнула из его рук, прижала его спиной к стене, нетерпеливо стаскивая с него через голову рубашку, и когда обнажилась мощная грудь, поросшая золотистыми волосками, стала покрывать поцелуями обнаженный торс, вдыхая его запах и пробуя на вкус кожу, слушая, как гулко колотится его сердце.