Непара

Зачем? Зачем ему это надо? Он вообще не похож на нормального человека, который может осознать свою вину и помочь девушке из добрых побуждений. Я вообще ему не верю, да и откуда этой вере взяться? Мы знакомы пару дней, а проблем от него уже выше крыши.

Выхожу на улицу и неуклюже пытаюсь открыть бутылку воды, чтобы срочно запить таблетку. Одной рукой это делать вообще неудобно, и мистер Шпала забирает воду и возвращает мне уже открытую, молча глядя на то, как я принимаю обезболивающее. Он меня напрягает.

– Болит? – спрашивает, и я смотрю на него, приподнимая бровь. Серьезно? Самый тупой вопрос, который я слышала.

– Нет, приятно покалывает, а таблетку пью, чтобы один придурок от меня отвалил. Скажи, куда перевести деньги, я верну за лекарства. Сколько еще раз повторить, что мне от тебя ничего не надо? – Отправляю покупки в сумку, спускаюсь по ступенькам и падаю. Господи, я падаю! Черт возьми! Кто вообще придумал класть на лестницу плитку? Это же убийство чистой воды! Аттракцион смертельный, как тут вообще ходить можно? Я зажмуриваюсь и за миллисекунду успеваю расстроиться новым травмам, но нос все еще не болит, руки не хрустят, а ступеньки, по которым я должна была скатиться, все еще не впиваются в спину до боли.

Ну не-е-е-ет…

– А если бы не поймал, опять сказала бы, что я виноват? – Одной рукой он хватает меня за талию, ну где-то в том районе, спускает по лестнице и возвращает мне упавшую сумку.

Одной. Чертовой. Рукой.

Мне реально три? Почему он сделал это так просто, словно я и правда маленький ребенок? Теперь он меня еще больше бесит.

– Нет, в этот раз виноват придурок, который решил, что скользкая плитка на ступеньках – это прикольно.

Спасибо говорить я ему не спешу, но и язвить тоже. В конце концов, вторую руку я не сломала сейчас на самом деле только благодаря ему. Будем считать это компенсацией за ушиб запястья.

– Можем вернуться к машине, и я тебя подвезу, а то, судя по всему, ходить одной тебе опасно.

– Не опаснее, чем рядом с тобой, Савельев. Сама дойду.

Главное дойти. А то я ведь и правда убиться могу. Но в любом случае это лучше, чем ехать с ним на машине.

Увольте, я туда даже под дулом пистолета не сяду.

Хорошо, что он просто кивает и сваливает, честно. Наверняка даже рад, что я отказалась. Ему, судя по всему, моя компания нравится так же, как и мне его. Зачем только он этот спектакль с лекарствами устроил, мне до сих пор непонятно…

Алиса

Я почти поняла Лизку и ее нелюбовь к зиме, когда рухнула у самого подъезда в сугроб и насыпала себе кучу снега за шиворот. Холодно, темно, ветер поднялся, а мне выть охота от ощущения ледяных кристаллов у себя на шее.

Я со скоростью света поднимаюсь в квартиру, чтобы скорее отогреться, и радуюсь, что мама уже дома – можно выпросить ее самый вкусный в мире чай.

– Ма, я дома! – Чем-то сладким пахнет просто невероятно, и как хорошо, что я живу с родителями.

– Как бабушка?

– Всю дорогу мне рассказывала про нового ухажера. Дядя Толя из соседнего подъезда начал ходить к ней на чай, представляешь? Вчера, говорит, даже сладости принес.

– Одной сладости, другой цветы. Что за невесты вокруг меня собрались? – Мама смеется, а я хмурюсь, не понимая, о ком речь. Обо мне? Она видела, как Егор пытался вручить мне цветы? Но когда? Как?

Наконец-то вытряхиваю весь снег, снимаю ботинки и иду за мамой, которая как-то слишком странно улыбается.

– Ма, ты о чем?

– К нам пару часов назад мальчик заходил, тебя спрашивал, но ты была у бабушки, поэтому он цветы просил передать, я у тебя в комнате поставила.

Лечу в спальню и закрываю глаза, заметив на столе букет тех самых кремовых роз. Чертов Колосов!

Глава 5

Лиза

Я не понимаю, почему так некомфортно, хотя и подушка мягкая вроде, и одеяло теплое. Я ворочаюсь в кровати уже добрых два часа, с каждой минутой психуя все сильнее. Рука снова немного ноет, мне то холодно, то жарко, то неудобно, то еще что-то. На пары просыпаться через четыре часа, а сна ни в одном глазу. Мы до полуночи проболтали с Лиской по телефону, я хохотала, а она жаловалась на маму Егора, которая спалила сынишке ее адрес. Тот, оказывается, приперся с цветами и даже успел понравиться маме Лиски, хотя как и зачем он это сделал, она не рассказывала.

Я верчусь, встаю выпить таблетку, ложусь обратно, переворачиваю подушку холодной стороной, укладываюсь, смотрю на будильник и вздыхаю: спать осталось всего три часа. Беру в руки книгу, чтобы утомить мозг, читаю про девчонку, которая влюбилась в лучшего друга своего старшего брата, моргаю, зеваю, моргаю еще раз, прикрываю глаза на секунду и…

И подпрыгиваю от орущего на ухо будильника. Пятого, к слову. Тот будильник, когда забыть можно и о завтраке, и о макияже, и о нормальной прическе. Будильник под названием:

– Нежнова, я проспала, иди без меня, я попрошу Леху отвезти меня!

Алиса

– Ты как обычно. – Улыбаясь подруге в трубку, закидываю в сумку блеск и пудру. Я уже почти готова, а эта клуша только открыла глаза.

Оборачиваюсь, замечаю букет и невольно смущаюсь. Красивый. Я любовалась цветами весь вечер, вдыхала аромат перед сном и засматривалась на них утром. И пофиг, что это цветы от Егора. Это же не его почка. Просто цветы. Рука выкинуть не поднимается, да и зачем?

Натягиваю обувь, спускаюсь по лестнице и параллельно ищу наушники в карманах и сумке, ведь сегодня мое персональное радио приедет на пары с опозданием, поэтому нужно чем-то занять свои уши. Преодолеваю еще два пролета, наконец-то спустившись, открываю дверь и…

– Какого черта ты здесь делаешь?

Стоит. Смотрит, улыбается, щеку чешет в излюбленной идиотской привычке, в своей вечно дурацкой шапке с эмблемой какого-то известного всем, но неизвестного мне футбольного клуба. Он смотрит так, словно увидел свою любимую девушку, которая вот-вот побежит в его объятия.

Хочу ли я объятий? Я хочу вернуться в квартиру и совершенно по-женски расплакаться, вспоминая прошлое, пачкая тушью подушку.

– Я задала вопрос.

Я говорю громко и четко, стараясь сохранять самообладание, хотя именно им у меня внутри уже даже не пахнет. Я моментально выхожу из себя.

Мы не виделись, кажется, уже целую вечность, и я бы еще несколько вечностей с ним не встречалась.

Это Сережа. Тот самый бывший, который изменил мне, как только на горизонте в универе замаячила первая короткая и довольно доступная юбка.

– Я приехал к тебе, Лис. – Когда он называет меня Лис, меня тянет блевать. Потому что Лиска я для самых близких людей. А он не близкий. И я все еще не понимаю, какого черта он делает здесь.

– Ко мне? – Он кивает. Супер просто, спасибо. – Мужской маникюр не делаю, советую обратиться в салон красоты за углом, там, кажется, оказывают такие услуги.

Я делаю пару шагов, надеясь быстро уйти, но этот кретин хватает меня за руку, останавливая. Внутри закипает кровь от злости, обиды и разочарования. Зачем он приехал? Мне было так хорошо без него, я почти забыла и даже отпустила, перестала плакать по ночам и пересматривать общие фотки. Так зачем? Ну для чего? Изменил, так имей совесть отпустить и не трогать, дай забыть и пережить спокойно твое предательство.

– Пусти. – Я злая, очень сильно. И от этой злости начинаю немного дрожать. – Я опаздываю на пары.

– Я тебя отвезу, – говорит он, и я заглядываю ему за спину. Машину купил? Мои поздравления, но это вообще не то, что мне нужно. Мне надо, чтобы ты свалил подальше и никогда больше меня не трогал.

Собственно, последнее я произношу вслух.

– Я не могу не трогать, Лис. Я все осознал и соскучился, приехал извиняться.