Владыка Острова

– Дай мне руку! – сурово потребовал он, перебивая.

Они уже подошли к Небесной Галерее. Ширина этого моста была значительно больше, нежели у Шуршащего, а потому ему хотелось быть уверенным, что его спутница перейдёт на другую сторону любой ценой. Девушка между тем послушно протянула к нему ладонь, но с такой опаской воззрилась на протирающийся внизу город, что, казалось, оцепенела. Риевир крепко сжал её пальцы.

– Погоди, то место, куда ты меня ведёшь, находится внизу? – вдруг испуганно воскликнула она и постаралась вырваться. – Туда же нельзя! Нельзя!

– О чём ты? Всё хорошо. Там же целый город! Видишь? – постарался успокоить её он, но, видимо для положительного эффекта слов следовало оставить девицу в покое, а не настойчиво тянуть вперёд за собой.

– Нас поглотят воды! Никто не возвращается в Поднебесье со Дна!

Риевир, плюнув на прежнюю осторожность, крепко скрутил девушке руки за спиной и потащил её силой. Та извивалась, как могла, но, пожалуй, её сопротивление ни к чему бы ни привело, если бы её тело не становилось всё прозрачнее. Риевир просто-напросто не мог удержать призрака! Девушка, или вернее едва различимый для глаз мираж, вырвалась и устремилась обратно. При этом материальность возвращалась к ней. Красные волосы развевались в такт движениям приподнятого платья.

– Стой! – завопил он и бросился следом, хотя понимал, что ни за что не сможет догнать эту девицу.

Сложно удержать в руках ветер.

… Особенно тот, что занесло в твой дом из другого мира.

Едва красноволосая девушка исчезла по ту сторону Шуршащего моста, Риевир остановился и устало согнулся пополам. Он упёрся ладонями о колени и никак не мог отдышаться. Тийритэ, которая продолжала стоять у перил, свысока наблюдала за ним.

«Да чего ей вообще здесь понадобилось?» – вмиг разозлился он, но, отдышавшись, подошёл ближе.

– Не вздумай никому о ней рассказывать. Даже Владыкам! – непривычно холодно приказал он.

Тийритэ обиженно поджала нижнюю губу, и тем довела его до ярости. Он ухватил её за плечи и тряханул.

– Ты поняла? Поняла меня?!

– Да поняла я тебя! – Тийритэ, видимо, тоже рассвирепела. – Так что не переживай. Оставь себе все свои секреты!

День одиннадцатый. Раннее утро по местному времени

Уже прошло более суток с момента как она в последний раз спала, а потому Инга ощущала себя разбитой. Будь её воля, она бы переночевала в каком-нибудь отеле и только потом продолжила путь домой, однако корпорация организовала перелёт без таких удобств. Чтобы вышло быстрее, в Европе пришлось делать даже две пересадки. И можно было бы хотя бы чуток подремать в зале ожидания или в самолёте, но Инге хотелось именно выспаться. Причём в нормальной постели. Она желала уткнуться носом в свежее бельё, вытянуть ноги, а не довольствоваться «перекусом на ходу».

Организм с таким вот желанием не особо соглашался. Однако быстро полученный багаж и сразу же по выходу в зал замеченная ею родня послужили вторым дыханием. Инга прислонила картину Арьнена к стене.

«Ух и достала ты меня!» – подумала она при этом вскользь. Несмотря на то, что таможенники ни в одной стране до картины не докапывались, она была слишком большой, чтобы её было удобно перевозить и переносить. Обхватить картину двумя руками можно было только если по максимуму развести руки в стороны!

Проверив, что подарок Арьнена стоит крепко, Инга привстала на цыпочки и, улыбаясь во весь рот, приветственно замахала родне рукой. Углядев её, мама не удержалась и, разрыдавшись, обняла отца. Видимо переживания за дочь достигли своего пика, и теперь, когда Инга стояла перед ней живая и здоровая, бедная женщина наконец-то дала волю чувствам. Антон вот вёл себя более сдержанно, но по его торопливым шагам уже было всё понятно. Инга даже приготовилась услышать фразу: «Я так скучал по тебе, родная!», слова словно звучали у неё в голове, а потому, когда чей-то сухой голос рядом произнёс иное, она непонимающе моргнула и переспросила:

– Что? Что вы сказали?

– Вы Ильина Инга Валерьевна?

– Хм. Ну да, – неуверенно подтвердила она, и поглядела настороженным взглядом на двух мощных мужчин в костюмах. Глаза мужа оглядывали незнакомцев с тем же удивлением и тревогой.

– Пройдёмте.

– Нет уж, простите! – проявляя несвойственную ему смелость, возмутился Антон. – Но это моя жена и я бы. Это. Против…

Под конец голос подвёл супруга. На него уставились так, что тщедушный педиатр ощутимо сник. Инга вмиг ощутила себя беспомощной. Она растерялась. Как ей что-то возражать, если даже муж затих?

– В этот нет ничего такого, что не предполагалось бы рабочим контрактом, – стараясь воспроизвести хоть сколько-нибудь дружелюбный тон, произнёс один из громил и достал пугающее удостоверение. – Мы из службы внутренней безопасности Stellimber Incorporated[1 - Stella imber – (с лат.) звездопад.]. До разрешения руководством некоторых моментов Инге Валерьевне придётся погодить с возвращением домой.

– Это беспредел какой-то! – простонала подошедшая к ним мама и скрестила руки на груди.

Кажется, ещё немного и возник бы грандиозный скандал. Инга знала, что её мать способна устроить истерику даже на ровном месте и без веского повода. А потому она обняла встревоженную женщину и, стараясь смягчить ситуацию, сказала:

– Ничего. Ещё несколько часов затрачу на отчётность, но зато потом никто не помешает нам радоваться встрече.

Мама всхлипнула, но всё же промолчала. Инга выждала ещё несколько секунд, чтобы убедиться в спокойствии близких, а затем расцепила объятия и поочередно расцеловала каждого в щёки. Папа при этом не удержался и потрепал её по волосам, словно маленькую девочку.

– Вещи мои домой заберите, – попросила она.

– Хорошо.

Сумка с рабочим ноутбуком висела у неё на плече, а одежда вряд ли была интересна Stellimber Incorporated. Во всяком случае, так думала Инга. Громилы так отнюдь не считали.

– Да нет, мы поможем, – один из сотрудников уверенно поднял её чемодан.

Инга тут же почувствовала раздражение, но перечить было глупо. Она, не зная куда деть руки, всего-то подняла замотанную в бумагу картину и выставила её на пол перед собой, как щит.

– А это что? Тоже ваше? – удивились громилы настолько, что даже переглянулись.

– Моё. Это сувенир. Наконец-то нашла то, что над диваном будет смотреться, – сообщила Инга и, увидев, что на картину смотрят как-то непонятно, осведомилась. – Эм-м, посмотреть хотите?

– Если не сложно, то да. В салоне такое везти неудобно, а в багажник уже не влезет.

«Это что там у вас в багажнике? Труп?» – очень хотелось осведомиться Инге, но она промолала.

Шпагат пришлось резать, зато осмотр картины сотрудников Stellimber Inc. удовлетворил. Не заметив и не нащупав ничего подозрительного, они дозволили передать имущество в руки родни. Картиной вынужденно занялся папа. Антон, растерянно хлопая ресницами, до последнего продолжал пялиться на полотно, то ли поражаясь, как супруга посчитала подобное достойной заменой висящим на стене семейным фотографиям, то ли раздумывая, что с таким багажом его ни одно такси не возьмёт. Разве что грузовое. Но истинные мысли Антона так и остались для неё загадкой, так как вскоре Инга села в чёрный автомобиль и уставилась за окно, размышляя о своём. Тонированные окна меняли привычные столичные улицы до неузнаваемости. В свете пока ещё не погасших фонарей они стали казаться мрачными. Наверное, так выходило ещё из-за немногочисленных прохожих. Было слишком рано, чтобы все начали суетиться и спешить.

С сожалением Инга проводила взглядом быстро промелькнувшую многоэтажку, где находилась их с мужем скромная квартира. На двоих однушки им хватало, но Антон нет да нет, а начинал сводить разговоры к ипотеке, стараясь лишить её тем последнего аргумента для отказа от беременности. Он не понимал, что категоричный отказ никак не связан с отсутствием свободной комнаты. Инге элементарно было страшно представлять, что в доме появится маленькая копия мужа, которую она будет вынуждена любить.

… Вот если бы речь шла о сероглазом черноволосом сорванце!

Девушка протянула руки к дорожной сумке и, немного пошарив по отделениям, вытащила платок Риевира. Не то, чтобы у неё возникла необходимость вытереть слёзы или высморкаться. Нет. Ей просто пришло в голову, что так платок будет большей сохранности. Этот сувенир был ей дороже всех картин мира.

– Приехали. Выходите.

Впервые Инге довелось войти в здание офиса не через общую проходную, раздражающую тем, что там действовал контроль по отпечаткам пальцев. Специальное устройство считывало рисунок подушечек с переменным успехом. Зачастую некоторые не могли попасть внутрь даже с третьей попытки. Техника настойчиво твердила исключительно вежливым голосом: «Пожалуйста, попробуйте ещё раз». Собирающаяся при этом очередь старалась похохотать, высказывая различные предположения. Кто-то подмечал, что виной нерабочая карма. Кто-то предлагал, руки помыть. В один день шутники и вовсе положили рядышком бубен, призванный послужить нетонким намёком, что пришло время для танцев. Музыкальный инструмент охранник с проходной убрал быстро, но о нём вспоминали месяцами, потому что услышать из динамика только: «Спасибо, проходите» никак не получалось. Наверное, так было потому, что для обычных трудяг не использовались те же технологии, что для входа руководства и службы безопасности. Здесь уже шло сканирование сетчатки глаза, отпечатки пальцев распознавала сама дверная ручка.

– Круто, – не удержалась от восклицания Инга, но… коридор за дверью ничем не отличался от общего интерьера здания. Стены были выкрашены в тот же скучный серый цвет, прорезиненное напольное покрытие не скользило. Встроенные светильники освещали пространство тем же нейтральным светом. Если бы не заботливо расставленные искуственные растения и развешанные повсюду плакаты да схемы, то всё выглядело бы строго, дорого, но… чрезвычайно уныло.

– Добрый день, Инга Валерьевна. Мы вас очень-с ждали, – поприветствовал её старенький доктор с блёклыми синими глазами и дружески протянул руку. – Я Олег Юрьевич Кузнецов.

– Приятно, – улыбнулась она ему и пожала ладонь.

Лично Олега Юрьевича Инга не знала. Однако Павел в том году, когда приехал в Москву по делам, едва увидел старичка в общей столовой, как тут же бросился с ним здороваться. В результате Инге пришлось обедать в одиночестве, но она не особо обиделась. После тех отзывов, что она услышала, Павел, можно сказать, встретил легенду.