Сводные, (не) любимые

Они же мне сразу оба понравились. Я уже в тот момент поняла, что здесь, что-то не так. И есть какой-то подвох.

Что если я на всех оборотней буду так реагировать?

Наверняка, достаточно оказаться подальше от этих красавчиков, вернуться к обычным людям, и я сразу же успокоюсь и забуду о них.

И тоже самое будет с мамой.

Ну и отлично.

Теперь у меня есть план, и я буду ему следовать. Осталось только добраться до людного места и свалить подальше.

Пока я размышляла над тем, что буду делать, не заметила, как пролетели пятнадцать минут.

Зато заметили мои спутники. Причем первым из кустов появился Тимофей, и кивнув брату пошел к трассе, совершенно не обращая на меня никакого внимания. Словно я – пустое место.

Я еле сдержалась, чтобы не крикнуть, что-то типа: «Эй! А как же я?».

Но вместо этого, поднялась со своего насиженного места и спросила у Никиты:

– Что, уже всё, пора?

– Ага, – лениво ответил тот, тоже не глядя на меня, и встав, отправился к трассе.

То, как мужчины меня игнорировали оба, почему-то задевало.

Странное ощущение. Неприятное. Никогда такого не чувствовала. Да, в интернате порой ссорилась со своими подопечными, но… меня вообще не трогало, если они меня демонстративно игнорят. Наоборот, так даже было проще исчезать из их жизни, что я, собственно, и делала.

Надо поскорее от них уходить.

Не нравится мне это.

Я кое-как выскребалась на трассу. Ибо, как оказалось, после подлеска был кювет, из которого достаточно сложно было вылезать.

Но опять же никто из мужчин не обратил на меня внимания, и даже не предложил помощь. Хотя видели, что я тут страдаю! Они стояли возле большущего черного джипа (понятия не имею, что за марка, никогда в них не разбиралась, видно, что пипец, какая дорогая, и на этом всё) и разговаривали с каким-то мужиком.

Явно не их отцом.

Но тоже довольно брутальным, правда выглядел он постарше. Волосы, посеребренные сединой, как и легкая щетина. Видно, что ухоженная и явно в салоне. А еще весь такой представительный. В брюках и белой рубашке с коротким рукавом. Похож на адвоката. И запах от него… очень дорогой.

Вот что значит – почувствуй себя замухрышкой.

Благо хоть Тимофей с Никитой выглядели больше, как охотники, нежили богатые бизнесмены. А когда я их на дороге увидела впервые, вообще были в джинсах и футболках. В образе – «свои парни». Так что их я и не подумала стесняться.

– Здрасти, – сказала я, подходя ближе к мужчинам, стараясь делать спину прямой, и держать подбородок повыше.

У меня всегда была такая реакция, когда я начинала смущаться собственного внешнего вида. Сразу же вспоминала, что я эльфийка, и вообще не из этого мира. И где-то там у нас куча денег. И родилась я в роскоши. Которую никогда не видела. Глупо, конечно. Но слишком уж много времени я провела среди интернатовских детей.

Ох уж эти комплексы. Надо как-то их из себя изживать. К психологу, что ли походить? Только как я с ним буду разговаривать?

«Здравствуйте, я – эльфийка!» – тут же мысленно представила я эту сцену, и то, как он быстро набирает санитаров, чтобы отправить меня в психушку.

Эти отвлеченные мысли меня немного рассмешили, и одновременно успокоили. И когда я уже подошла к мужчинам, то не так сильно загонялась по поводу своей внешности.

– Здравствуйте, Таисиониэль, – назвал мужчина меня моим полным настоящим именем, от чего я даже слегка опешила.

Было необычно слышать это имя из уст человека. Видимо заметив мою реакцию, мужчина с доброжелательной улыбкой, тут же пояснил:

– Ваша мать назвала мне ваше полное имя. Но, как я понял, в документах у вас другое. Моё имя – Макар Антонович Фадеев. Я юрист и поверенный Николая Дмитриевича Аксенова, вашего отчима. А также его бета. Рад познакомиться, – он протянул свою руку мне.

Я уже хотела на автомате её пожать, но тут Тимофей натурально зарычал, и подался вперед.

Я резко отпрянула, в шоке уставившись на него. Да что с ним такое? Он же был совершенно спокойным! Или это я так сильно его раздражаю, что он уже не в силах себя сдерживать?

И вновь меня кольнуло обидой.

Так и хотелось заорать: «Да я-то тут причем!»

Но само-собой я этого не сделала.

Макар Антонович же просто убрал руку, и сделав шаг назад, посмотрел на Тимофея, каким-то очень пристальным и понимающим взглядом, и извинившись перед ним, как ни в чем не бывало продолжил:

– Таисия, я могу вас так называть? Сокращенно?

– Можете, – кивнула я, и на всякий тоже сделала шаг от этого бешенного, стараясь задавить в своей душе неприемлемые чувства.

Рядом между мной и Тимофеем вдруг появился Никита, который до этого сидел в машине, но видимо с юристом он уже успел поздороваться, поэтому тот даже внимания на него не обратил.

– Так вот, Таисия. Мне поручено Николаем Дмитриевичем подготовить для вас документы. Мы сейчас доедем до нотариуса, и я, как доверенное лицо, перепишу на вас тридцать три процента акций рудника. А на Тимофея с Никитой – остальные шестьдесят семь.

– Понятно, – кивнула я, сама же радуясь, что они не придумали этим заниматься прямо тут на дороге.

Я, к сожалению, в законах местных не очень сильна. Так, поверхностно. Поэтому хрен его знает. Вдруг он бы прямо тут начал оформление.

– Паспорт у вас?

– У меня, – кивнула я. И тут же добавила: – Но я вам его в руки не дам.

– Я понимаю, – ответил мужчина. – Мне и не надо. Нотариусу просто надо будет проверить вашу личность и всё.

– Без проблем, – пожала я плечами.

– Ну что ж, раз вопросов ни у кого нет, тогда едем? – спросил юрист, оглядываясь на братьев.

– Поехали, – мрачно ответил Тимофей, опять делая вид, что меня не существует.

Они оба с Никитой отправились в машину.

Тимофей на переднее пассажирское сиденье, а Никита – на заднее.