Антология любви

Наверно, до сих пор еще не знает мир.
Когда-то мы тома Петрарки и Шекспира
Зачитывали всласть практически до дыр.

И верилось нам в то, что встретится нам кто-то,
Не сможем без кого мы ни дышать, ни жить,
Но дышим мы пока, и схема «дом-работа»
Взяла нас в оборот. Кого же в том винить?

А гениальность фраз о нежности и чести
Внезапно обрела банальности черты,
И, думается мне, пройдет еще лет двести,
Пока очнется мир пред ликом красоты.

И осознает тот, кто жить в то время будет,
Топтать наш горький прах и в небеса смотреть,
Что лишь одна любовь дана в награду людям,
И только за нее и стоит умереть.

Но только лучше – жить, в лучах ее купаясь,
Счастливою душой вбирая солнца свет,
Забыв о мелочах и вызывая зависть
Тех, кто живет во зле на лучшей из планет.

Её Величество Любовь

Она пришла! —
А ты не веришь и не ждешь,
Ты лишь проснешься —
И поймешь: случилось чудо!
И робко спросишь, улыбаясь:
«Ты откуда?»
И сердца стук, разволновавшись,
Не уймешь.
А за окном – взгляни! —
Такая красота,
Дрожит в ветвях живого солнца
Шар медовый,
И этот мир какой-то
Незаметно-новый,
И ты поймешь,
Что это вовсе неспроста.
Не будет больше одиночества в ночи,
Печальных мыслей,
Безвоздушности и мрака,
И непонятного, отчаянного страха.
В твоих руках теперь —
От вечности ключи.

И эта вечность – мир надежд
И нежных слов,
И солнца луч скользит
По дну ее, играя…
А ты проснешься на краю земного рая,
Она пришла, —
Ее Величество Любовь!

«Каждый верит в то, что ему хочется…»

Каждый верит в то, что ему хочется:
В Бога, Президента и в везение.
Я же верю в то, что одиночество —
Это просто недоразумение,
Что оно, как страшный сон, закончится,
И, проснувшись рано на рассвете, я
Рядышком с тобой пойму, что хочется
В этот миг поверить мне в бессмертие,
Чтобы рядом на ладонях Вечности
Мы сидели, глядя в небо звездное…

(говорят, что это тоже лечится,
только спохватилась слишком поздно я…)

«Душа моя шальная, предвесенняя…»

Душа моя шальная, предвесенняя,
Комочек нежный света и тепла,
Искала ты в любви свое спасение, —
И – надо же! – однажды вдруг нашла.

И угнездилась у костра желания,
Не ведая о том, что поутру
Душа другая, – юная да ранняя, —
К тому же присоседится костру.

И мы, внутри пушистые и белые,
Колючки ощетиним, а потом
Повздорим, словно бабы оголтелые, —
Да друг у друга на плече всплакнем.

И кто-нибудь другой потом нам глянется, —
Спаситель наш! – ах, истина стара…
И мы уйдем, а от любви останется
Лишь пепелище давнего костра…

Без любви…

А мне сказали, что любовь – невечная,
Что выше, чем она, – лишь неба синь.
А я смеялась, – глупая, беспечная, —