Избранное Время слов. Том 1

– А ну, хорош баловать, вылазьте, черти, заболеете!

Видимо, со стороны это было похоже на забаву – взрослый человек не сообразил, что мы в этой пусть очень большой и глубокой, но всё же луже, отчаянно боролись за жизнь. В такие моменты реальность очень размывается и то, что с холодной головой делается легко и просто, в горячке не делается вовсе или делается очень медленно. Так и мы: вместо того, чтобы остановиться и медленно встать на ноги, брыкались и топили друг друга. Нахлебавшись вдоволь, мы, наверное, просто устали и одномоментно остановились. Я встал на ноги, взял за шиворот Лёху и пошёл. Не оглядываясь, просто пошёл. Думая, что волоку товарища. На самом деле я сорвал с него шарф. И нёс только его. Обалдевший Алексей так же спокойно поднялся и потопал следом. Только около его дома я обернулся. И увидел, что он идёт сам, а я всё это время «героически» нёс шарф. Мы не обмолвились ни словом. Он дошёл до своей калитки, кивнул, и мы пошли к ним в дом. Оказавшись внутри, он жестом руки остановил вылетевшую нам на встречу бабушку, произнеся фразу, которая стоила пожилой женщине, если не гипертонического криза, то чего-то близкого к этому:

– Ба! Не надо всё этого, мы живы!

Выпалил он это так лихо, что даже бешено клацающие друг о друга зубы не помешали ему.

Бабушка рухнула прямо в коридоре. Два мальчугана мокрые и подранные скидывали одежду и очень сильно тряслись от холода. Лёха притащил два взрослых халата: один синего цвета, второй зелёный с блёстками. Именно второй халат он отдал мне. Выбирать не приходилось. Пока я его надевал, Лёха снова убежал и на этот раз вернулся с бутылкой мутноватой жидкости. Зубы стучали так, что слова никак не получались, я мог только мычать:

– Мм… ме, нне ма… ддо!

– Ппей, дд… урр… ак! – с этими словами он навалился на меня всей своей массой. Мои руки окончательно запутались в рукавах, сопротивляться было очень тяжело. Горькая, вонючая жидкость из бутылки потекла по моему лицу и по халату. Какая-то часть попала в рот. После чего в горле всё «запылало». Я закашлял. Удовлетворившись этим, мой друг, слез с меня и сам сделал несколько глотков. Зайдясь таким же кашлем, сел рядом.

– Ой, что делатца! – промолвила, поднявшаяся с пола бабушка, – Внучок, растирка, моя растирка!

Бабушка, шатаясь, подошла к внуку, забрала изрядно опустевшую бутыль и, пошатываясь, куда-то ушла. В голове у меня что-то сильно гудело, в животе урчало. Перед глазами была пелена. Откуда-то появились Лёшкины родители, мама плакала, что-то говорила и обнимала сына. Отец, в свою очередь, отвесил ему смачный подзатыльник, затем обнял нас обоих. Я почему-то решил, что Лёхе устроят сильную взбучку и решил его спасать. Всех деталей уже не вспомнить, но текст, который я выпалил им, ещё долго крутился в моей голове. Отползя к окну, я поднялся, держась за кресло: меня ещё здорово трясло, но зубы перестали клацать, и я заговорил:

– Уважаемые дядя Саша и тётя Галя! Ваш сын – герой! Пожалуйста, не ругайте его. Сегодня он спас человека! – с этими словами я опустил глаза и закачал головой, как будто о чём-то вспоминая и сожалея, затем устремил взор на люстру протягивая к ней руки, продолжил:

– Если бы не он, я, наверное, как эта муха полетел бы на облачко! – глаза снова потупились, – Спасибо вам за сына, дорогие вы наши!

Рыдали все. Приятные мурашки бежали по телу: мы согревались. Лёха чихнул и засмеялся. Его бабушка выглянула из спальни, улыбнулась и тихонько сказала, глядя на меня:

– Ах и плут! Быть тебе адвокатом или министром, не меньше!

Сергей Володькин

«Часто слышу во сне стихи…»

Часто слышу во сне стихи,
Словно музыку Высших сфер:
Невесомы, воздушны, легки,
Совершенны, как ангельский хор.

А когда к бумаге бегу—
Зафиксировать, записать—
Понимаю, что не могу
Пары слов воедино связать.

Рассыпается карточный дом,
Расступается пелена,
Тишина во мне…
Тишина кругом…
И гармония не слышна.

Может, так и должно быть.
Может, верно, что есть та грань,
За которую заступить—
Равновесие потерять.

И гармония быть должна
Вне материи: свет… звук…
Так расстроенная струна
Напрягать заставляет слух.

В этом вслушивании – судьба:
Что же ищем, сбиваясь с ног?

И призывно поёт труба,
Бытия подводя итог…

«Ветер листья шлёт без адресата…»

Ветер листья шлёт без адресата
Почтальоном с толстой сумкой на ремне.
Осень скальпелем патологоанатома
Водит, бродит в растерявшемся во мне.

Что со мною я пока ещё не знаю,
Только чувствую движение Руки,
Проводя по ран зияющему краю,
Раскрывающей Пространства тайники.

Наложением Пространства на Пространство,
Пустоты – на Пустоту, – Тоска живёт,
Расточая с неизменным постоянством
Саморазочарованья жгучий йод…

«Плясать по клавишам фокстрот…»

Плясать по клавишам фокстрот
И упиваться звуком струн,
В замену точке взяв аккорд—

Изгиб скрипичный слишком юн…

Вести смычком по волосам
И слышать тот же самый звук.
Кто – в одиночку к праотцам,
а птицы – стаями на юг.
Хранительница очага,
Венера диких Амазонок,
Как встреча первая горька.

Изгиб скрипичный слишком тонок

Распутывается клубок
Цветок…