Ж. замечательных людей

Девушки почему-то не интересовались его искусством. Даже гёрлфренд Сарочка – и та променяла его на преуспевающего асфальтоукладчика.

– Дура девка, – обиделся Джош. – Я её женственность воспевал! Боготворил чуть ли не каждый день… А с этим асфальтоукладчиком что она делать будет? На катке кататься?

Под кроватью у Джоша накопилось три десятка полотен, но никто не хотел их покупать.

– Настоящего художника начинают ценить только после смерти, – утешал себя Джош.

Надо было устраиваться на работу. Ближе всего к дому была бензоколонка, и Джош подрядился сидеть за кассой. Душа его просила любви, особенно физической, но на него не обращали внимания даже старушки.

– Хочешь, чтобы в тебя влюблялись, – научись осуществлять женские мечты, – посоветовала я ему.

И тут Джоша осенило. Он накатал объявление «Гламурный фотограф ищет девушек славянской внешности для эротической фотосессии в Голливуде» и разместил его в русском интернете.

Две недели ему на почту приходили шикарные снимки обнажённых красавиц.

– Я для них – мечта! – хвастался Джош.

Он вступил в игривую переписку с несколькими претендентками, но вскоре выяснил, что за ними надо ехать в Воронеж, Читу и посёлок Шаблыкино Орловской области. А на это денег у гламурного фотографа не было.

– Тёть, найди мне миллионершу! – страдал Джош. – Но только симпатичную.

Я пообещала внимательней приглядываться к людям.

7. Знала бы я…

Коля, папа Джоша, имеет обычай: в ресторане он всегда заказывает самое дорогое блюдо. Сидит над тарелкой и жмурится от счастья.

– Знал бы я, что когда-нибудь буду кушать лобстеров!

С этой фразы начинаются все семейные обеды. Мы её ждём, как в приличных местах ждут «Приятного аппетита!».

Пол смеётся над Колей. Тайком передразнивает его: «Знал бы я, что когда-нибудь буду мыть ноги!» (петь песни, стричь ногти, рыть ямы и т. п.) – с тем же выражением лица и тем же томным голосом.

Полу доводилось сталкиваться с профессиональными неудачами, но он понятия не имеет, что такое нищета. Даже в самые трудные времена у него за спиной были родители, которые всегда могли выручить. Так что это не снобизм. Ему смешно, потому что Коля восторгается вещами, которые кажутся Полу естественными, как небо и солнце.

Бедность – это не отсутствие денег. Это неумение их добывать. Сейчас лиши Пола всего – квартиры, работы, друзей, – и через пару месяцев он опять будет на коне. Его богатство лежит не в банке и не в карманах, а в голове. Он просто знает «как».

А я тоже иногда говорю себе: «Знала бы я…» Я помню январские морозы и бесконечную очередь за «выброшенной» треской. Пар изо рта, визг: «Она тут не занимала!» Сказал бы мне кто, что через двадцать лет я буду стоять на вершине горы и смотреть на огни Лос-Анджелеса под ногами.

Я показываю Полу на яркую звезду, опускающуюся к горизонту.

– Что это?

Он падает на колени и тянет руки к небу:

– О, Иисус приехал!

Всего лишь самолёт… Январь, пар изо рта… Звёзды – как догорающие огни фейерверка.

Пол хихикает надо мной, но у него тоже романтическое настроение. Он отряхивает траву с брюк, обнимает меня и долго молчит.

– Знаешь, а я в детстве сочинил поэму.

– Про любовь?

– Нет, про войну.

Он с выражением декламирует какую-то милую чушь.

Знал бы он, когда и кому ему придётся читать стихи.

8. Как я нанимала домработницу

Купила себе CD с песнями Вертинского: «Ваши пальцы пахнут ладаном». Долго принюхивалась к рукам – результат оказался неутешительным. С тех пор, как уволилась Барбара, мои руки неизменно пахнут сосисками и прочей едой быстрого приготовления.

Барбара казалась мне идеальной домработницей – единственными её недостатками было то, что она разговаривала с автоответчиком и лечилась вазелином. Он у неё применялся во всех случаях жизни – как маска для лица, лекарство от насморка и средство от перхоти у моей собаки.

А как Барбара готовила!

Полицейский Хуан сманил Барбару замуж, и теперь она кормит его гостей. Без неё мой дом тут же осиротел. Даже цветы под окном – и те передохли. Я купила новую рассаду, навтыкала её в клумбу – оказалось неровно. Выкопала ростки, посадила по линейке – так забыла про удобрение. Опять всё выкопала…

Сосед смотрел на мои потуги из окошка.

– Эй, Мардж, ты теперь каждый раз цветы на ночь выкапывать будешь?

Я решила, что мне нужна новая домработница. Кадровое агентство прислало на выбор трёх сеньор.

Первая начала уборку с комода и переложила всё бельё так, как нравилось ей, а не мне.

Вторая принялась мыть окна, свалилась со стремянки и вывихнула руку.

Третья зашла в дом, посмотрела на развешанных по стенам импрессионистов и сказала, что она порядочная женщина и не станет работать в борделе.

Четвёртую, Люси, я нашла сама – в универмаге WalMart, в отделе садоводства.

Она стояла за кассой: волосы цвета тыквы, камуфляжные штаны, на шее – верёвочка с клыками.

– Спасибо за покупку, хорошего вам вечера.

Она перевалила мне в тележку пакеты с чернозёмом.

Из-за кадок с пальмами выдвинулся лысый хрен – строгий, в рубашке и при галстуке. Менеджер.

– Люси, немедленно подойди сюда!

Повесив табличку «Закрыто», девчонка поплелась на расправу.

Я выкатила тележку из магазина. Сквозь витрину мне было видно, как менеджер грозно потрясал кулаками. Люси нервно дёргала верёвочку на шее. Она что-то сказала; менеджер открыл рот, закрыл и стал показывать пальцем на выход.