Колдун

Открыв дверь, она поманила Теодора к себе:

– Это старый спортивный зал. Его хотели переоборудовать в центр молодёжи, однако у администрации не хватило средств. А ты что хотел дать мне?

– Это… – Теодор потерял дар речи: то, что он увидел, глубоко его поразило, он вообще забыл, зачем пришёл сюда. – Эрика, это для Хэллоуина? – спросил он, ощущая, что к горлу подступает дурнота.

– Ага. Здесь всякие дурацкие штуки и нестрашные ужасы, оставшиеся с прошлогоднего праздника.

<<В этом нет ничего дурацкого, – подумал Теодор и похолодел от ужаса. – Это страшно>>.

Половина зала была пустой, в ней кучей были свалены поломанные стулья, волейбольные сетки, щиты для баскетбола, унылый портрет дополняли вздувшийся паркетный пол с обшарпанными стенами. Вторая половина напоминала одновременно казино и средневековую пыточную камеру. Теодор медленно пошёл вперёд. Его шаги гулко разносились по всему спортзалу. Он подошёл к паре деревянных кабинок, которые были украшены оранжевыми и тёмными лентами из бумаги.

– Предсказатель будущего… Рулетка смерти… Поймай отрубленную башку… – неторопливо читал он вслух надписи на кабинках.

– В действительности надо было ловить яблоки, – смутившись, пояснила Эрика. – И игры не шибко реальные. Все пользовались игрушечной валютой, которую после можно было обменять на призы.

Но Теодор уже подошёл к другим кабинкам.

Пыточное колесо с распятым на нём чучелом колдуна, испанский сапог, дартс дьявола с колдуном вместо мишени… Фигуры колдунов везде. На одной стене были развешаны тёмные сутаны и остроконечные шляпы. На другой плакаты с намалёванными на них колдунами.

На балке под потолком висели тряпичные куклы, наряженные колдунами. Жирные колдуны, тощие колдуны, старые, молодые, косоглазые, смешные, страшные, глупые… Но их всех объединяло одно – они были безобразными.

<<Так вот как они думают о нас. Люди. Все люди…>>.

– Теодор? Что с тобой?

Теодору казалось, что земля уходит у него из-под ног.

Он резко повернулся к Эрике:

– Что со мной? Мне плохо! Очень плохо! – Он протянул ладонь вперёд. – Ты лишь глянь на всё это! Неужели это смешно? Это что, оформление праздника?

Еле сознавая, что он творит, Теодор схватил рукав Эрики и подвёл её к щиту из дерева с шипами из мягкой резины – копии пыточного орудия.

– Ты как думаешь, люди, когда платят деньги за этот аттракцион, соображают, для чего эта штука предназначалась? Они соображают, что эти шипы были из железа и впивались в тело, разрывая внутренние органы, выкалывая глаза? – Теодор замолчал, у него не осталось сил продолжать.

Эрика выглядела такой же потрясённой, как чуть раньше Дэн. Она никогда не видела Теодора таким.

– Послушай, Теодор… Я сожалею. Я не думала, что…

– А это? – Теодор указал на дыбу. – Знаешь, на ней взаправду пытали колдунов. Ломали каждую кость в теле, а конечности вытягивали, как лапшу. Затем оставляли подыхать.

– Боже, Теодор! – в страхе воскликнула Эрика.

– Глянь на эти изображения. У тех колдунов, которых подвергали всем этим пыткам, не было зеленоватой кожи и горящих глаз. Они не являлись чудовищами, они являлись людьми.

Эрика хотела его обнять, но он от неё отмахнулся.

– Как это всё можно считать забавным? Или тебе кажется, что колдуны именно так выглядят? Скажи, так?! – Его голос звучал почти истерично.

Теодору казалось, что целый окружающий мир раскалывается надвое. На одной – Блейк, Дэн, другие колдуны, на другой – Эрика и остальные люди. Они ненавидят и презирают друг друга. И лишь он находится посередине.

Эрика взяла его за плечо и повернула к себе:

– Нет, я не считаю это всё забавным. Ты можешь помолчать немного и выслушать меня?

Она встряхнула его, и Теодор заметил, что в её глазах блестят слёзы.

– Мне очень стыдно, – продолжала она. – Я не думала, что ты так серьёзно ко всему этому отнесёшься, хотя меня это не оправдывает. Теперь я понимаю, что всё это омерзительно, что я не должна была тебя сюда приводить. Кого угодно, лишь не тебя…

Теодор, только начав успокаиваться, снова насторожился:

– Почему лишь не меня?

Она спокойно поглядела в его глаза.

– Потому что у твоего дедушки такой магазин. Я понимаю, что за все эти обереги с травками, которым в наши дни не придают никакого значения, в старину его обязательно бы объявили колдуном.

Теодор облегчённо вздохнул.

<<Ничего страшного нет в том, что люди считают дедушку колдуном. Колдун для них – это чудак, готовящий чай из трав да самодельные шампуни для волос>>.

Но он не мог упустить представившуюся возможность.

– Да, а меня, наверное, сожгли бы на костре за тот подарок, который я приготовил тебе, – сказал он и протянул ей мешочек. – И ты обязательно заподозрила бы меня в колдовстве, ведь я хочу тебя попросить носить его всегда при себе.

– Я ни в чём тебя подозревать не буду, – убеждённо сказала Эрика и взяла из его рук маленький мешочек, пахнущий сосновой хвоёй.

Именно хвоя хэмпширской сосны и была главным ингредиентом в этой смеси. Ещё Теодор добавил пару трав для защиты и золотой берилл, вырезанный в форме звезды с тридцатью тремя лучами и выгравированным на ней именем древневавилонской богини материнства. Это был лучший амулет от чар Блейка, который он мог дать Эрике.

– Я его поцелую, положу в карман и буду всегда носить при себе. – С этими словами она действительности поцеловала оберег. – Ммм, он хорошо пахнет.

Теодор не смог сдержать улыбку:

– Надеюсь, он будет напоминать тебе обо мне.

– Я никогда не расстанусь с ним, – пообещала Эрика.

<<Очень хорошо>>, – удовлетворённо подумал Теодор.

– Знаешь, пожалуй, мы сможем это место изменить, – вдруг сказала Эрика и огляделась вокруг. – Руководство школы не любит выносить сор из избы. Что, если мы возьмём в классе журналистики видеокамеру и снимем это всё, а затем покажем совету попечителей? Возможно, тогда руководство прислушается к нашим просьбам и даст средства?

Теодор взглянул на часы:

– Давай, ведь я по-любому уже опоздал на немецкий.

Она улыбнулась:

– Подожди тут, я быстро.