Марена

– Ну иди тогда, – улыбнулась ведьма.

– В краях наших ещё будешь – заходи в гости. На чай с баранками.

– Со своими баранками, – добавил Водяной. – Мне тоже пора.

– И мне.

Гости разошлись, Марена не торопилась убирать. Домовой тихо вылез из-за печки, подсел к ней за стол, налил чая. Дверь тихо отворилась. На пороге стоял высокий, худой мужчина в богатых одеждах. Был он бледен, на лысой голове красовалась золотая корона. Он тихо вошёл в дом и сел напротив ведьмы, улыбнувшись.

– Ну здравствуй, старая…

Сказ Последний

– Пирога с бузиной не желаешь? – улыбнулась старуха.

– Отчего же не желать? Желаю! – гость с интересом разглядывал угощения на столе.

– Долго же ты ко мне шёл, голубчик. Я аж вся заждалась.

– Ох, Маренушка, столько дел… Я-то из царства своего еле вырвался. Времена то сейчас не лучшие, работы много.

– Ну так поделись с подругой своей, – улыбнулась хозяйка, достав из под стола настойку. – Чай, времени хватает.

– Я бы так не сказал. Кстати долг я тебе отдал. Еле у жёнушки выклянчил! Страшно злая она последнее время…

– Я бы тоже злая была, коли всю жизнь среди пепелищ, сажи да копоти жила. Да и дворец твой, как я помню, не шибко красивое место.

– Не тронь святое! Я его чужими руками знаешь сколько строил?!

– Да будет тебе, Кощеюшка, на шутки обижаться. Чай, не первый век дружим.

– Главное – что бы не последний, – он поднял стопку с настойкой и, кивнув ведьме, выпил.

– Да ладно, куда я от тебя денусь, – рассмеялась Марена.

– Гаснет вера в нас, – вздохнул Кощей. – Кругом, куда не плюнь, черти да бесы шалят, да токмо перед крестом и отступают. Хитростью людские сердца завоёвывает вера заморская, да нам скоро в мире этом места не будет. Тут, не так далече, забудут нас.

– Не похоже, чтобы ты сильно был этим опечален.

– А чего печалиться-то? – усмехнулся Кощей. – Зло всегда в цене, знаешь ли. Подумываю имя сменить, да в князья к бесам податься. Буду править… как там его… адом, во! Чем плохо? Дворец новый отстрою, да буду жить припеваючи.

– А как же царство твоё? Не жалко? Как ни как, пусть та ещё яма, да дом родной.

– Ничего, слышал я тут от рогатого одного, что их царство на моё очень похоже; огненные реки, копоть, сера, все как у меня. Ничего своего придумать не могут, а!

– А Мара как? Согласная с тобой уйти?

– Е долго уговаривать не пришлось. Уже вещички собирает.

– А с остальными из Навьего что будет?

– Не знаю, – гость длинным тонким пальцем почесал козлиную бородку. – Кто как я, к рогатым подастся, кто ещё куда уйдёт. Может кто в Нави и останется. Из Прави то точно никто не уйдёт. Неправильно ведь это – дом свой бросать. Дураки…

– Так ты ко мне попрощаться зашёл, голубчик?

– Да… – тяжело вздохнул Кощей. – Мара тебе привет передавала. Сказала, что ещё три века о тебе вспоминать не будет. А там уж… Сама понимаешь, работа у неё такая.

– Ты же мне только два проиграл, – удивилась старуха.

– Это тебе от неё подарок такой. Мало сейчас людей хороших. Вот и балует всех, кто ей мил. А что в этом аду будет – пока не знаем. Может так и останется по людским душам бегать.

– Спасибо вам обоим, – улыбнулась ведьма.

Кощей старался не смотреть на ведьму, по столу размазывая пролитые капли настойки. Молчание затягивалось.

– Я не просто попрощаться пришел, – не отрываясь от своего занятия, выдавил из себя гость. – Может ты того… Ну это… С нами пойдёшь? – Марена удивлённо посмотрела на Кощея, тот продолжил. – А что тебе в мире этом делать? Нави уже почитай нет, Прави тоже. Время меняется, люди уже ведунов бояться, а дальше только хуже будет.

– И куда ты меня зовёшь? В пустыню огненную? – улыбнулась старуха.

– Да ты что! Думаешь, силы все растерял?! Да я тебе такие сады забабахаю в этой гиене огненной! Сам Род позавидует! И терем! И леса! Да хочешь, даже этого туда перевезу! – указал он на смирно сидящего Домового, да так резко, что тот испугался и тут же исчез с глаз долой.

– Значит три века ещё?

– Ну, если хочешь, я жёнушке скажу, она хоть завтра за тобой придёт!

– Откажусь от такой щедрости… Я вот давно думала, что окромя земель русских не видала ничего. За триста лет успею всю землю обойти, посмотрю на края заморские… – мечтательно протянула Марена.

– И то дело! – одобрительно закивал Кощей. – А там и мы тебя с Марою заберём, на конях вороных над землёй прокатим, да во дворец! А там опять с тобой сыграем!

– Да на что играть то? Скучно же, без интересу.

– Найдём на что. Вот, к примеру, раздобыл я давеча…

Ближе к утру Кощей покинул избу ведьмы. Марена проводила гостя и стала собирать вещи. Из-за печки выполз Домовой, уже собравший небольшой узелок. Старуха аккуратно складывала посуду, мебель и одежду в небольшой мешок, но что бы она туда не положила, место в мешочке не заканчивалось. Когда в доме остались лишь голые стены да печь, Марена поклонилась Домовому и вышла прочь. Домовой последовал за ней, после чего побрёл в направлении деревни, пробираясь через высокие кусты и заросли леса. Марена последний раз взглянула на хижину и побрела по тропинке. Стоило ведьме отойти пару шагов, как хижина резко обветшала, бревна рассохлись, крыша прохудилась и дом рухнул, оставив под обломками целую лишь печь. Поляну заволокло туманом, небо понемногу розовело, провожая ведьму.

– Долго тебя ещё ждать? – Леший сидел на большом камне рядом с берегом реки. – Хватит прихорашиваться! Сердце Маренушки давно занято мною!

– И чем же ты ей полюбился? – усмехнулся Водяной, выходя из реки. – Весь давно лишайником порос, старый пень.

– Это голландский мох! – гордо поднял голову хозяин леса. – Между прочим, очень редкий! И людям нравится.

– И Марене, конечно же… – хихикнул хозяин реки и побрёл по тропинке.

– А от чего не нравится же? Смотри, какой он пушистый, разноцветный, тёплый. – последовал за ним Леший.

– То-то тебя девки шарахаются. Хотя, я думаю, мох здесь не самое страшное.

– Ты на что намекаешь, жаба?!