Алхимия крови. Синий дракон, Алая птица: книга первая

– Мариус! – снова заорала я.

Существа спешно покидали горящее здание. Из дверей выбежал последний. На руках у него был… мой друг. Мои глаза расширились.

– Нет! – закричала я.

Сияющее красным существо устремило на меня свой яростный взгляд и оскалилось, обнажив довольно крупные клыки. Оно грубо сбросило Мариуса со своего плеча. Тот глухо упал на землю. Оборотень сорвался с места и унесся за своими сородичами.

Я подбежала к Мариусу и упала на колени. Его кожа была обожжена. Он был без сознания. Без сознания. Или может, уже мертв.

Я схватила его двумя руками и потащила, как можно дальше от огня. Я почувствовала ужасный запах, который исходил от его тела. Я боялась даже думать о том, насколько все плохо.

Зачем? Зачем я послала его туда?

Сквозь пелену ужаса, я услышала голоса. Рядом со мной кто-то кричал. Но голова отказывалась соображать.

Я продолжала держать Мариуса за плечи и всматриваться в его лицо.

– Он жив. Он жив. Он жив. – повторяла я два слова, словно молитву.

Кто-то отцепил мои пальцы от рубашки Мариуса.

– Скорее. Ему нужен целитель. Он еще дышит. – закричал какой-то мужчина.

Дышит. Мариус дышит. Он еще дышит. Единственная мысль билась в моем помутившемся рассудке.

– Райли! – кто-то присел рядом со мной. – Ты в порядке, Райли? Ты слышишь меня?

Я подняла глаза. Но не смогла понять, кто был передо мной.

– Моя мать. – прошептала я и дрожащей рукой указала на горящее здание.

– Сожалею, Райли. – снова сказал тот же самый голос.

Он сожалеет. И что? Что мне с его сожалений? Где они все были, когда это все случилось?

Я попыталась встать. Но мужчина схватил меня за плечи и насильно повел в другую сторону.

– Твой отец жив. – произнес он. – Он надышался дыма. Но он жив. Он сейчас у целителей.

Отец и Мариус живы. Эта мысль заполнила мой разум и я потеряла сознание.

Мои ресницы затрепетали. Я инстинктивно прикрыла глаза рукой.

Сколько времени? Мне нужно сегодня на работу? Ах, нет. Сегодня же выходной. Вчера был первый день осени. Мы с Мариусом запускали небесные фонарики, но они… они…

Нет! Ужасающая мысль ворвалась в мой разум. Это сон. Это не может быть правдой. Не может…

Я распахнула глаза и увидела незнакомый потолок.

Где я нахожусь? Что это за комната?

Мама, она… Кто-то вчера сказал мне… Нет. Это не правда.

Отец. Он жив. Он должен быть жив.

Но Мариус. Я вспомнила его обожженную кожу и меня затрясло.

Я резко встала с постели, но тут же почувствовала тяжесть во всем теле. Опустила глаза. На мне какая-то странная длинная сорочка белого цвета. Бросившись к двери, мое внимание привлекло собственное отражение в зеркале. Спутанные черные волосы, в которых больше не было синих прядей. Замученный взгляд и синяки под глазами. Призрак утопленной невесты, не иначе. Мне хотелось усмехнуться своему отражению, но горе, охватившее все мое существо, не позволяло сделать мне даже этого.

Я вышла из незнакомой комнаты. Пока я никак не могла сообразить, где нахожусь. Но это точно был не лазарет, а явно чей-то дом. Причем жили тут далеко не бедняки.

Я медленно пошла по коридору, держась за стены. Дойдя до лестницы, я поняла, что на первом этаже кто-то был. Я ухватилась за перила.

– Райли! – я услышала женский голос.

Я опустила взгляд и узнала женщину, окликнувшую меня. Она уже поднималась по лестнице. Ее глаза были обеспокоенными.

Она была женой Росанта, давнего друга моего отца. Сейчас он тоже смотрел на меня. Я молчала.

Получается, они приютили меня. Но…

– Райли, ты проснулась! Зачем ты вышла? – Рима взяла меня под локоть. – Пойдем, обратно. Ты совсем продрогла.

Она посмотрела на мои босые ноги.

– Где мой отец? – спросила я хриплым голосом.

Рима вела меня обратно в комнату.

– Где мой отец? – настойчивее повторила я.

– С ним все в порядке. Он сейчас отдыхает в другой комнате. – проговорила Рима. – Он заходил к тебе, но ты спала.

Я моргнула и глубоко вздохнула.

Рима открыла дверь и налила мне стакан воды. Когда я утолила жажду, она усадила меня на стул перед старинным трюмо. Я вновь взглянула на свое отражение. Яркая косметика была смыта. Моя кожа выглядела сероватой от пережитого горя. А пережитого ли? Случившееся никогда не забудется. Тот ужасный пожар я буду помнить до конца своей жизни. Я вновь вся сжалась.

Рима вытащила из шкафа халат и тапочки. Я надела их. Стало теплее. Но только лишь слегка. Постоянно прокручивая моменты вчерашнего дня, я вздрагивала, и по телу пробегал озноб.

Мира принялась аккуратно расчесывать мои волосы. Они спутались ото сна, но выглядели чистыми. Получается, Рима побеспокоилась обо мне и попросила слуг вымыть меня вчера. А может она беспокоилась о чистоте своего постельного белья?

Я постаралась выкинуть эти мысли из своей головы. Я должна быть благодарна ей и ее мужу за то, что приютили нас с папой.

– Мама… она… – заговорила я.

– Никто не выжил в том пожаре, кроме твоего отца. – тихо произнесла Рима. – Мне жаль, Райли.

Мама… Я так часто ненавидела ее. Мне казалось, что она беспокоится только о моем положении в обществе. Когда мои способности никто не мог определить, она сильно злилась и срывала свой гнев на мне. Она даже пыталась научить меня алхимическому мастерству, которым и занималась по сей день, но я не проявляла к нему большого интереса. В тот день, когда мой талант обнаружился, она закатила банкет, позвав друзей. Но я не пришла на него. Всю жизнь я ждала от нее любви и понимания. И только, когда открылся мой дар, она стала проявлять ко мне хоть какие-то чувства. Но я еще больше возненавидела ее.