За закрытыми дверями

– А, ну конечно! Скотт у нас теперь юрист. Отец и сын, одна команда.

При упоминании родственных связей Скотт почувствовал себя неловко и качнулся с носка на каблуки:

– Мне жаль твоего отца.

– Да ничего. – Другого ответа Джек придумать не смог.

– Каково это, вернуться?

– Скажу тебе, когда тело придет в норму.

Скотт внимательно оглядел его:

– Ты почти не изменился. Пожалуй, только немного отощал. – Взгляд Скотта скользнул по волосам Джека. – Там, откуда ты приехал, не было ножниц?

Джек провел рукой по влажным прядям:

– Не было времени.

– Джинн может подстричь тебя. У моей сестрички теперь свой салон.

– Рад за нее. – Клео была чем-то занята на кухне, и Джек боялся, что она их услышит. – И на чем сегодня ездят крутые юристы?

– У меня «джип-чероки-спорте».

– Давай-ка посмотрим.

Они вышли через переднюю дверь и пошли к подъездной дорожке, где отливала на солнце серебром машина Скотта.

Приблизившись к автомобилю, он открыл крышку капота. Мужчины для видимости уставились на двигатель. Джек знал, что им есть о чем поговорить.

– И давно она у тебя?

– Четыре месяца.

– Когда-нибудь возьму такую на тест-драйв. – Джек провел рукой по кузову. – Ты не сказал мне, что отец болен.

– Я забрал себе некоторых клиентов отца, когда у него случился сердечный приступ. Джерри был среди них. Он дал мне четкие инструкции не искать тебя, пока все не закончится.

Джек горько улыбнулся. Клео отец об этом не рассказал. Наверное, хотел выставить сына бессердечным чурбаном.

– Значит, он не знал, что мы общаемся?

– Нет. Никто не знал. А нашей девочке пришлось немного наврать. Я сказал ей, что нанял детектива. – Скотт покачал головой. – Ближний Восток, Джек. Всякий раз, когда я слышал о том, что похитили иностранца, думал о тебе.

Джек внутренне содрогнулся от нечетких воспоминаний о перелете в Рим после того, как его состояние стабилизировали в полевом госпитале, и заставил себя улыбнуться:

– Жизнь на грани.

О последних нескольких неделях не хотелось рассказывать никому, даже Скотти.

– Валяться в больнице вошло у тебя в привычку?

– Нет, прошлый раз в больницу я попал еще здесь.

И снова память перенесла его на вечеринку в честь дня рождения, только на этот раз он вспомнил кулаки отца.

– Надо было подать заявление, Джек. Два сломанных ребра, множественные гематомы. Это не в первый раз.

– Зато в последний. – Он поежился, чтобы прогнать боль, пронзившую его из-за воспоминаний. – Забудь, теперь все в прошлом. Лучше расскажи мне про Клео.

– У нее все хорошо. Мы сблизились в последние годы.

В голове у Джека тут же возникла неприятная картинка, внутри все сжалось.

– Насколько сблизились?

Скотт улыбнулся:

– Мы просто друзья, ничего больше.

Джек положил руки на затылок и сцепил пальцы, чтобы облегчить напряжение, тянувшее мышцы между лопаток.

– Как ты думаешь, они с Сэмом…

Скотт рассмеялся:

– После той ночи? Да нет же!

В своем воображении Джек триумфально потряс кулаком в воздухе, но внешне остался спокоен.

– Наверное, она общалась с такими типами просто для того, чтобы позлить меня.

– И преуспела. Ты из-за нее не в одну драку ввязался!

– Да уж! Она была ребенком-катастрофой.

Закрыв с металлическим щелчком капот, Скотт пронзил Джека взглядом, поколебавшим внешнее спокойствие:

– Она больше не ребенок.

– Я уже понял, что она вполне может постоять за себя.

– Ребят, вы идете завтракать или нет?! – крикнула Клео в открытую дверь.

– Идем! – крикнул в ответ Скотт и похлопал Джека по плечу: – Пошли поедим.

Когда Джек вошел на знакомую солнечно-желтую кухню, Клео разгружала посудомоечную машину, одетая в джинсы с радужными карманами и в севшую от стирки фиолетовую майку, обтягивавшую грудь. Наверное, не очень удобную. Набухшим соскам, казалось, хотелось вырваться на свободу.