Колокол, мельница, хлопковый мед

«Дорогая мисс Стоун!

Если кто и сможет разобраться в происшествиях в нашей округе, то только вы. Полиция ни на что не способна и попросту игнорирует факты, которые кричат. Но обо всем по порядку.

Два года назад на Хэллоуин у одного из местных фермеров пропал сын. Ему было 17 лет, он ушел на вечеринку, и никто никогда его больше не видел. Мы искали его, сколько могли, но безуспешно. Не осталось и следа. Его так и не нашли.

В прошлом году в другой семье пропал ребенок. Мальчик 15 лет Микки Хит. Он был добрым, веселым, умным, заботливым мальчиком. Любил свою семью и друзей, внимательно относился к животным. Он ушел собирать сладости с другими детьми, пропал по дороге домой. Поиски ничего не дали, полиция не нашла ни одной улики, указывающей на то, что с ним случилось. Никто из его приятелей не мог сообщить ничего существенного. Даже место его пропажи не удалось выяснить наверняка. Он словно испарился. Словно его никогда не существовало. Его нет до сих пор. Но люди ведь не исчезают просто так, мисс? Где-то он обязательно есть.

Вы можете сказать, что эти два случая могут и не быть связаны, но они связаны, они точно связаны. Потому что и после исчезновения первого мальчика, Бобби Джентли, и после пропажи Микки их семьи получали письма. Эти письма были от Джинни Харди.

Вы, наверное, не слышали о Джинни Харди, но в наших краях это настоящая легенда. Много лет назад Джинни Харди, дочь местных богачей Харди, повесилась в своем доме. Там была какая-то сумасшедшая история, которую сейчас никто толком не помнит, но семья Харди тогда пошла под откос, а из Джинни Харди сделали местную страшилку. На Хэллоуин до сих пор наряжаются в Джинни Харди.

Вы, конечно, не поверите, но и Бобби, и Микки видели Джинни Харди накануне своего исчезновения. Поговорите с их родными, вы сами все узнаете. А на другой день после пропажи к ним домой приходили письма от Джинни Харди с ее стихами. То есть их отправляли еще до того, как они исчезли. Разве это не странное и страшное совпадение?

Родители парней убиты горем, но пытаются найти в себе силы жить дальше. Полиция все это не принимает всерьез, но вы, мисс, вы же не можете отрицать, что это необыкновенно и подозрительно?

Совсем скоро Хэллоуин, а в нашей деревне еще много детей. И за кем-то из них придет Джинни Харди. Если вы ее не остановите.

Вы тоже теряли близких. Вы поймете.

С надеждой и большой верой в вас,

житель Холмсли Вейл».

Я отложила лист в сторону. Письмо произвело на меня впечатление. Несмотря на то что оно было наивным и просторечным, в нем слышалась настоящая боль. Или мне так только казалось, а настроение навевали появляющиеся на улицах и витринах тут и там огромные глазастые тыквы, предвещающие веселый праздник, но на меня наводящие жуть и какую-то тоску.

История о призраке в наше время социальных сетей и виртуальных денег звучала анахронизмом и поневоле вызывала улыбку. Но тот, кто писал мне это письмо, был действительно напуган. Конечно, я ни на минуту не поверила в призрак Джинни Харди. Но факт исчезновения мальчиков оставался фактом. А значит, они где-то находились, пока их бедные мамы сходили с ума без них. Мне сложно было представить, что значит потерять ребенка, но от одной мысли об этом подступала тошнота ужаса. А если они мертвы, разве их близкие не должны, по меньшей мере, знать это наверняка? И что за история с Джинни Харди? Может, пора уже развенчать эти предрассудки? Вопросы накапливались в моей голове в геометрической прогрессии.

За последнее время я получала столько историй, которые словно проходили мимо меня. Но эта что-то тронула, надавила на нужные кнопки достаточно сильно, так, что, проведя небольшое интернет-исследование на фактические совпадения, я набрала Джей Си и сказала:

– Привет. Не радуйся слишком сильно, но, кажется, я нашла.

Глава вторая, в которой Джинни Харди оказывается ближе, чем казалось

Конечно, прежде чем пуститься навстречу приключениям, требовалось все тщательно проверить. Потому что совершенно обо всем, что было написано в письме, включая название Холмсли Вейл, я слышала впервые, и это очень даже могло быть обманом легковерной начинающей писательницы.

Разобраться во всем мог Джей Си, у него на это был невероятный талант. Ну и соответствующий навык, безусловно. Он с удовольствием взялся за поиск всего необходимого.

Прежде всего он нашел Холмсли Вейл. Под этим названием скрывалось деревенское поселение в глубине нашей страны. Джей Си предупредил, чтобы я позабыла обо всех прелестях большого города, вроде уютных кофеен и комплексных завтраков в любое время дня: на всю округу там оказалась одна гостиница, один ресторан и пара баров. Зато, конечно, имелись церковь, школа, библиотека, много магазинчиков, небольшой клуб и даже маленький и, по всей видимости, самодеятельный театр. Несмотря на довольно скромную инфраструктуру, Холмсли Вейл занимал огромную территорию, большую часть которой составляли поля. Глядя на его карту, я с легкостью поверила, что там можно запросто потеряться, даже удивительно, что люди начали это делать только сейчас.

Что же до описанных в письме пропаж, они тоже подтвердились. На едином портале поиска пропавших Джей Си быстро нашел и Роберта Джентли, и Майкла Хита. Со страниц ноутбука на меня смотрели симпатичные ребята, одетые, как обычные тинейджеры. Оба они улыбались на фото. Зачем только родители дают такие жизнерадостные снимки для поиска? Какова вероятность, что тот, кто найдет пропавшего ребенка, встретит его улыбающимся? Вопросы без ответов. Возможно, надеются, что сбежавший из дома ребенок увидит, каким счастливым был дома, и вернется. Или похититель увидит своих жертв не напуганными, а домашними и милыми, и это что-то изменит. Что я выяснила для себя из этих находок? Ребят не связывало практически ничего, кроме даты пропажи: они не были родственниками, не были друг на друга похожи. Последнее хоть немного, но отводило от мысли о серийном убийце, хотя двоих и без этого все еще сложно было назвать серией.

Микки выглядел очень юным: соломенные кудри, яркие голубые глаза, смущенная улыбка. На вид я не дала бы ему и тринадцати лет. Бобби же был крупным парнем с маленькими глазками и широкой, немного нагловатой улыбкой. Таким ребятам запросто продают выпивку в магазинах. Вот только в малонаселенном Холмсли Вейл с этим, наверное, было непросто: думаю, все там знали и сколько ему лет, и как зовут его отца.

Возможно, эти ребята и были знакомы, но дружить вряд ли могли бы. Бобби выглядел как уверенный парень, в то время как таких, как Микки, в мои школьные годы в лучшем случае запирали в туалете. Да и когда тебе четырнадцать лет, семнадцать кажется недостижимой взрослостью. Мне предстояло выяснить, связывало ли этих ребят хоть что-то еще.

Как говорил нам сайт, Бобби ушел с хэллоуинской вечеринки, проходящей в местном клубе, и больше его никто не видел. Микки же пропал по дороге домой. Разумеется, нигде не упоминалось о призраке Джинни Харди.

С этими Харди вообще было непросто. Джей Си смог найти только фамильный замок (не дом, не поместье, а именно замок) Харди, который, судя по картам, находился как раз в Холмсли Вейл, в частном владении семьи. От этого готическим духом повеяло сильно, а разобраться захотелось еще сильнее.

Запросы по имени Джинни Харди не дали никаких результатов. Ни через самоубийство, ни через повешение, никак. В каком-то смысле, она действительно пока была для нас призраком.

Единственной гостиницей в Холмсли Вейл оказался крохотный отель с ярким названием «Кабан и хряк». Джей Си не мог скрыть многочисленных усмешек, когда бронировал мне номер в нем. Комнату я заняла на две недели, чтобы точно застать Хэллоуин и немного после. Мой агент проглотил писк радости и умиления, когда я сказала, что уезжаю работать над новой историей для нового романа, и побежал писать и звонить об этом всем подряд.

Добираться предстояло тремя разными способами: самолетом, поездом и такси. Путь до Холмсли Вейл был таким долгим, как ни одно мое прошлое путешествие. Пока стук колес тщетно пытался меня убаюкать, я в очередной раз перечитывала письмо. Джей Си в него просто влюбился, даже упросил меня поместить его в рамке за стеклом в своем новом баре, когда все дело прояснится, а я напишу новый бестселлер. Он был так уверен в этом, а у меня коленки тряслись от одной мысли, что меня заново будут оценивать с очень условной вероятностью на успех в итоге.

Мой первый роман родился как следствие моей собственной истории, которую раскапывала неизвестная и безымянная Маделин Стоун, скрывающаяся за псевдонимом, чтобы родственники и знакомые родителей ее не разоблачили. А сейчас в Холмсли Вейл ехала известная на всю страну писательница, о которой до сих пор выходили записанные пару месяцев назад статьи и телепередачи. И если в первый раз от неудачи своего предприятия я не теряла ничего, кроме душевного покоя, то в этом случае я ехала в историю, существующую здесь и сейчас, с посторонними и живыми людьми, чьи утраты были еще свежи. И я не могла им ничего гарантировать, только влезть в их жизнь бесцеремонно и без обещаний. Я имела для этого совершенно не шедший мне шлейф богатой и знаменитой, который бестолково волочился за мной и который я точно не смогла бы скрыть.

Чем больше я об этом думала, тем больше мне хотелось все бросить, выйти на первой же станции и даже, возможно, сбежать в стоящий в глуши родительский дом за огромным забором, где меня никто не смог бы достать. Но Джей Си неслучайно уболтал меня сразу же рассказать о цели моей поездки агенту и издателю: знал, что в противном случае я соскочу при первом же приближении сомнений. А теперь поворачивать было поздно и бессмысленно, я не могла себе этого позволить, это значило бы потерять лицо, которым я по не совсем ясным мне причинам особенно дорожила.

Джей Си позаботился о том, чтобы таксист встретил меня на перроне, и мой чемодан закрутил колесиками по небольшому вокзалу. Водитель сказал, что дорога займет примерно сорок минут, и предложил расположиться на заднем сиденье и подремать это время, если мне хочется. По правде говоря, мне уже хотелось вытянуть ноги на кровати без каких-либо перемещений. Устала я зверски. За окном стелился вечерний туман, местами подсвеченный фонарями. Рассмотреть что-либо было практически нереально.

Отчасти от скуки, отчасти от того, что хотелось уже отчитаться перед Джей Си, что я не трусиха и что-то делаю, спросила водителя:

– А вы живете где-то поблизости?

– Поблизости от станции, мисс, да, – с улыбкой ответил он.

– Наверное, вам часто задают этот вопрос приезжие, – манерно смущаясь продолжила я, – но вы видели призрак Джинни Харди?

Кажется, этот вопрос немного ввел его в замешательство.

– Призрак Джинни Харди, мисс? Я знаю мистера Генри Харди, хозяина замка Харди. Но он жив, точно жив, я иногда вожу его в город, если он планирует ходить там в рестораны. А никакой Джинни Харди я не знаю, извините. А что за призрак? – добавил он уже с любопытством.

Я была разочарована. Может, все это ерунда, и никакой мистической тайны и в помине нет. Хотя, с другой стороны, водитель и не жил в Холмсли Вейл, так что вполне мог об этом не слышать, все же путь неблизкий, а коммуникация здесь стремится к никакой. И если он живет здесь недавно, может, старые деревенские байки и не дошли до него.

– Да так, ерунда, не берите в голову, местная легенда. Может, расскажу на обратном пути.

И я продолжила пялиться в сгущающуюся мглу, пока она не стала ночной, а машина не начала перекатываться по брусчатке. Скоро мы остановились у небольшого двухэтажного дома, все окна в котором горели. Над дверью красовались две огромные морды, повернутые друг к другу пятачками. Чтобы не оставалось сомнений, сверху было написано «Кабан и хряк», а ниже чуть мельче «паб». Никаких указаний на отель, но других «Кабанов и хряков» в Холмсли Вейл не было, как меня заверил водитель. Все пространство вокруг дома утопало в густом молочном тумане и совершенно глухой тишине. От этого дом казался рождественской фигуркой под елку, ведь, несмотря на яркое освещение, звуков из него не доносилось никаких.

Водитель помог мне с чемоданом, и мы зашли внутрь. Первый этаж отеля занимал паб. Не бар, а именно паб, потому что пивной дух немедленно просочился прямо в корни моих волос. На удивление, заведение было абсолютно заполненным: за каждым столом сидело минимум трое мужчин, кое-где мелькали и женщины. За стойкой стояли высокий бородатый детина, похожий на финского лесоруба, и стройная симпатичная девушка с длинными струящимися волосами, уходящими далеко вниз за пределы видимости.

Как только мы с таксистом вошли, все лица сразу же повернулись в нашу сторону, и воцарилось молчание. Я неловко улыбнулась, подошла к стойке и негромко обратилась к бармену:

– Добрый вечер! – в наступившей тишине было слышно каждое мое слово. – Я бронировала номер…

– А, – понимающе закивал он, продолжая вытирать полотенцем стакан, – наша городская гостья. Конечно, конечно, все готово. Рита, – обратился он к длинноволосой девушке, – проводи мисс Стоун.

Рита с бесстрастным лицом двинулась по лестнице рядом со стойкой. Таксист с моим чемоданом в руках проследовал за ней на второй этаж, получил чаевые и буквально скрылся в тумане Холмсли Вейл.

На втором этаже в очень узком коридоре обнаружились три двери, одну из которых Рита открыла и протянула руку приглашающим жестом. Комната оказалась довольно большая, уютная и по-деревенски теплая, с деревянными балками под потолком и стеганым одеялом на широкой кровати. Меньше всего она походила на номер в отеле, но, судя по всему, отель мне здесь и не предлагали.

Рита распахнула дверь в ванную, которая оказалась тоже на удивление большой и современной. За все это время моя провожатая не произнесла ни слова и, как только убедилась, что я не спутаю дверь в ванную с оконной рамой, ушла так же беззвучно и не глядя мне в глаза.

Я быстро разобрала вещи, привела себя в порядок, переоделась в огромный белый свитер и джинсы (мне показалось, что лучше показать себя местным жителям без моего обычного богемного стиля) и спустилась в паб. Есть хотелось невероятно, и мечта о чашке хрестоматийного деревенского супа поглощала все мое сознание.

Мое второе появление в зале уже не произвело былого впечатления: посетители обернулись на меня и продолжили свои разговоры дальше, лишь хихикая чуть громче, чем следовало, над моим белоснежным нарядом. Обсудить меня первый раз уже успели, видимо, пока я была наверху.

Свободных мест за столиками не оказалось, поэтому я забралась на барный стул и спросила меню. Его в природе не существовало. Бармен, он же хозяин «Кабана и хряка», Джордж, сказал, что может налить мне пива. Из еды в наличии были соленые орешки. Зато их мне предложили бесплатно и в неограниченном количестве. Сошлись на большой чашке чаю и приличном завтраке завтра. Рита без особого энтузиазма ушла в глубины под лестницей, чтобы заварить «Эрл Грей» мне и Джорджу.