С тобой я не плачу

– Я не кусаюсь, – сообщает Дан с довольной ухмылкой.

– О, правда? – отзываюсь я с сарказмом в голосе. – Тогда конечно же мне спокойно. Вот прям полегчало, как только ты это сказал.

Он на мгновение крепче сжимает мои пальцы и, чуть ослабив хватку, начинает гладить большим пальцем по тыльной стороне кисти.

– Я правда не кусаюсь. И я правда хочу показать тебе свою студии. Не хочешь фотографий – хорошо. Но, возможно, ты передумаешь… А после поедем в клуб.

– Ладно, – поджав губы, соглашаюсь я, избегая смотреть ему в глаза. Не понимаю, что со мной происходит: я опять слишком уязвима перед ним. Мне нужно выпить.

Глава 11. Третий лишний

В студию мы приезжаем в одиннадцатом часу, по дороге заехав в суши-бар и купив роллы с пятью разными начинками.

– Поедим до клуба, ты же не против? Почему-то мне кажется, ты такая же голодная, как и я, – сказал он мне с кривой улыбкой, перед тем как остановить джип у заведения.

– У меня это на лице написано? – спросила я.

– В твоем холодильнике не было готовой еды, все кастрюли чистые и новые. И ты сегодня переехала… не думаю, что ты успела поесть.

Ну да, он же исследовал всю мою кухню, пока я в ванной приводила себя в порядок.

Я плотно сжала губы и приподняла их в смущении.

– Да, ты прав. Не успела. Я страшно голодная.

И он молча кивнул, так, словно и не сомневался, соглашусь ли я с его планами.

Но когда мы входим в огромную студию, а Дан нащупывает в стене выключатель, потолок резко загорается множеством ламп, открывая нашему взору девушку, развалившуюся ничком на диване, и мне совершенно незнакомую. Она еще и в шелковом халатике с пояском, ткань едва ли доходит до середины бедра, обнажая голую кожу.

Я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на реакцию хозяина: знал ли он, что его здесь поджидают.

Кажется, нам обоим сорвали планы. Нет, он не знал: выражение лица Дана… это просто нечто. Таких холодных зеленых глаз я еще не видела, и этот яростный взгляд сейчас прожигает пьяную госпожу, неуклюже пытающуюся приподняться с подушки. Кое-как она всё же это делает, убирает с лица неухоженные, какие-то уж слишком растрепанные, облезлые пряди и тут же вливает в рот большое количество вина прямо из бутылки, которую она ни на миг не отпускает и с которой она так и лежала на коричневом диване, свесив руку так, что дно бутылки еще немного и коснулось бы пола. Рядом валяются еще две приконченные бутылки.

Интересно, кто она? Бывшая? Одна из влюбленных в него шлюх?

– Здесь подожди, – просит он меня, а сам твердым шагом приближается к девушке. – Что ты здесь забыла? – мрачно уставившись на девушку, спрашивает Дан. – Откуда у тебя ключи от моей студии?

Голос прям до мурашек, не хотела бы я оказаться на месте той, кого не рады видеть.

Но девушка будто не замечает недоброго тона, с глупой счастливой улыбкой подскакивает и неуклюже вешается на парня.

– Да-а-ан! Как я рада тебя ви-идеть. – Она прижимает голову к его груди и обхватывает его всего своими пьяными, слабыми ручками.

Мгновение – и он грубо отталкивает ее от себя, с силой отцепив женские руки. И та поваливается обратно на диван. На ее глаза начинают наворачиваться слезы, хотя только что улыбалась.

– Ева, – предупреждающий тон, холодный, – что это за представление? Я спрашиваю, откуда у тебя ключи, – в этот момент он выхватывает у нее бутылку, – и какого черта ты нажираешься в моей студии?

Он поворачивается, ставит бутыль на низкий столик и снова смотрит на свою знакомую.

Я, оглядываясь, замечаю брошенное кучей розовое пальто на полу при входе, потом делаю несколько неуверенных шагов внутрь, и тут она меня замечает.

У нее красивые светло-карие глаза, милые черты лица и волосы, явно окрашенные в дорогом салоне по технике сомбре, имеют оттенок темного блонда. Но сейчас они выглядят совершенно непривлекательными. Возможно, она, будучи пьяной, случайно намочила их вином, и они высохли на девушке… вот такими. Не поверю, что она так долго не мыла голову. У нее даже маникюр идеальный.

– Кто это? – Ева с непониманием хмурится, но быстро отвлекается и забывает обо мне, когда Дан резко поднимает ее на ноги и за локоть уводит в сторону выхода.

– У меня нет времени с тобой возиться.

– Может, ей нужна помощь? – предполагаю я, когда они проходят мимо меня, и поворачиваюсь к ним. – Слушай, она еле на ногах держится. Дан, она сама не доберется домой.

– И что ты предлагаешь? – Он недовольно смотрит на меня. – Отвезти её?

– Пусть… останется, – и нерешительно прикусываю губу.

– Останется? – В его глазах даже злость пропала, на смену пришло удивление, не сбрендила ли я. У нас свидание, между прочим.

– Мне тоже не нравится вся эта ситуация, но выставить пьяную девушку на улицу… – я качаю головой, – такое нельзя делать. Мало ли, что с ней может произойти.

Вдруг она натолкнется на такого, как Шприц? Этого, конечно, я вслух не говорю. Но ведь, в самом деле, пьяная девушка – это беззащитная девушка.

– Ой, что-то мне нехорошо, – бормочет Ева, – Кажется, вино… просится наружу.

– В ванную ее, быстро! – приказываю я, едва услышав это невнятное бормотание. Я даже не спрашиваю, есть ли эта ванная здесь вообще.

Но, оказывается, есть. Многозначительный взгляд Дана помогает мне сориентироваться с дверью, и я открываю ту, что была неподалеку от меня. Пока он подводит девушку к нужной комнате, я уже стою с раскрытой дверью. Дан затаскивает Еву внутрь, и она падает на колени перед унитазом. Он поднимает крышку, а затем отходит в сторону, позволяя ей самой со всем справляться.

Видя это, я быстро подбегаю и опускаюсь рядом. Собрав волосы девушки в кулак, я аккуратно их ей придерживаю.

Она избавляется от содержимого желудка, и по всей комнате растекается кислый запах ее рвоты.

– Оставь ее, она сама справится, – раздается позади меня голос Данилы. – Закроем ее здесь… пусть спит здесь же. Рядом с унитазом, от греха подальше.

Я резко поворачиваю голову. По выражению лица видно, насколько парень недоволен ситуаций. От него исходят волны ледяного гнева.

Почему он так ее ненавидит?

– Выйди, пожалуйста, – прошу я, но когда он не двигается с места, решаю добавить: – Я помогу ей умыться, а потом она ляжет на твоем диване, как бы ты ни был зол на эту девушку, ты позволишь ей сегодняшнюю ночь провести здесь, в этой студии. Нельзя быть настолько категоричным и жестким. Она – человек, в первую очередь.

Странно взглянув на меня, будто бы не ожидал, что я такое скажу, он наконец выходит и прикрывает дверь.

– Ты кто? – спрашивает меня Ева, рукой вытирая рот. Смотрит на меня малоосознанным взглядом, и я понимаю, что завтра вряд ли она что-либо вспомнит. А значит, самое время расспросить девушку.

– Друг Дана, – отвечаю я просто, потом понижаю голос, чтобы Дан не слышал этого разговора. – А ты?

– Я… – тянет она, – неверное, уже никто. Он вычеркнул меня из своей жизни. – Ее слова сопровождаются слезами.

То есть бывшая… ладно.

– Он тебя бросил?