Перемены неизбежны

– Мисс Эсмондхэйл клянитесь, что не скажете сестре, о, для нее это будет удар, у нее очень хрупкая натура, а я как истинный джентльмен не могу нарушить ее душевное равновесие.

“Бедная Джулия, ага, знал бы ты ее истинный характер”, – подумала Пенелопа, молча выслушивая речи ее собеседника, а потом добавила – “Хорош джентльмен, о моей сестре подумал, а обо мне забыл, у меня характер тоже неустойчивый, меня тоже может хватить удар”.

– Я вынужден сообщить вам, что…. что…. – из его рта вырвался хрип, он схватился за горло и упал на диван, стоящий за ним, но неудачно, и сполз на пол.

– Мистер Гембрил!? – испуганно воскликнула Пенелопа. – Что  с вами?

– Воздух… аха… мне нужен воздух, – он начал биться в конвульсиях, его голова сильно ударилась об пол.

– Я позову кого-нибудь?

Он протянул руку пытаясь схватить ее за руку:

– Воздух…– прохрипел он. – Вдохните в меня воздух… я умираю…, – далее он ничего не смог сказать.

– Вдохнуть воздух… – в отчаянии молвила Пенелопа. – Эй, кто-нибудь помогите….

Но никто не прибежал на призыв девушки. Ей ничего другого не оставалось, как приблизить свои губы к его рту и вдыхать воздух. Поначалу она делала, стараясь не прикасаться губами к его губам, но он сам обхватил ее голову, и они встретились в поцелуе, тут-то предательница дверь и распахнулась.

– Пенелопа!? – в изумлении воскликнула мать. – Что ты делаешь?

– Матушка, ему плохо, я пытаюсь ему помочь.

– Мне не плохо, – молвил Ричард с ухмылкой на устах, – она повалила меня и целует.

– Что!? – открыли рот Джулия, Диана и Адорна.

– Как ты смеешь на меня клеветать? – в ужасе молвила она.

– На тебя клеветать, ты уже минут десять крепко держишь меня в своих объятиях и целуешь.

Диана посмотрела на свою дочь взглядом полным гнева, казалось молнии сверкавшие в них могут вырваться и убить свою жертву, но настоящую ненависть к сестре испытала Джулия. Она оттащила Пенелопу от Гембрила и они с матерью вытолкнули ее из библиотеки.

Адорна подскочила к своему сыну, она оглядела его и в ужасе воскликнула:

– О, Бог мой, у тебя кровь!

– Эта тигрица накинулась на меня, у меня болела голова и она воспользовалась этим.

– Прошу прощения за мою дочь, – молвила Диана, краснея от стыда.

– Миссис Эсмондхэйл, что такого мы вам сделали? – упрекнула ее Адорна. – У меня умер муж и остался только единственный сын, я не переживу горя, если с ним приключиться беда.

Диана нервно выскочила из библиотеки, она зашла в гостевую комнату, где Джулия рвала и метала, упрекая сестру в предательстве.

– Как ты посмела так поступить? – зашипела Диана, больно толкнув Пенелопу, – Зачем ты унизила нас перед этими людьми?

– Как я теперь буду смотреть Ричарду в глаза? – рыдала Джулия.

– Я не виновата…

– Нет, ты виновата и понесешь самое тяжкое наказание, и, кажется, я догадываюсь какое.

Она влепила пощечину Пенни и демонстративно вышла из комнаты, Джулия последовала за ней, проливая горячие слезы.

ЧАСТЬ II. ТРУДНОЕ ИСПЫТАНИЕ

ГЛАВА 1.Летмонд.

Трудное испытание дается человеку, чтобы закалить его дух и несет в себе огромную пользу, особенно во время наших размышлений и приобретенных выводов, укрепляющих дальнейшие решения на пути к светлому будущему. Но пользуется ли этим благом человек, видит ли правильность своего наказания, или проклинает судьбу, жалуясь на жизнь?

Дилижанс остановился. Кто-то из выходящих пассажиров легонько толкнул Пенелопу и девушка проснулась. Несколько дней в пути, а также постоянные тревоги и переживания, не давали ни на минутку расслабиться, и потому она всегда была начеку, любое движение и мисс Эсмондхэйл открывала глаза. Все еще пребывая в состоянии дремоты, граничащей с душевными тревогами, барышня повернулась к сидящей близ нее даме, и спросила:

– Где мы остановились, мадам?

– Это – Летмонд.

Пенелопа развернула лист бумаги, на котором ее мать написала адрес врача и про себя воскликнула:

– Летмонд – это моя остановка!

Она оказалась возле небольшой гостиницы «Черный всадник», где дилижанс высадил пассажиров. Гостиничные часы только что пробили без четверти шесть. В небольшом холле она встретила хозяйку гостиницы и немедленно начала расспрашивать,  как можно добраться на Ноул-Парк стрит.

– Есть ли у вас наемная карета, чтобы доехать? – спросила Пенелопа напоследок.

– У нас есть небольшой, но удобный кэб, мисс, только он в данный момент занят, – молвила миссис Тан.

Узнав, что карета таки есть, Пенелопа повеселела, но вот то, что она занята – не обрадовало барышню. Услужливая хозяйка, убеждения которой основывались на обходительности с клиентами, ради благополучия семейного дела, приказала слуге подать чай с угощеньем для ожидающей гостьи, дабы скрасить тянущиеся часы томленья в четырех стенах. Впрочем, предложение перекусить сэндвичами и нарезанной бараниной, запивая чаем, пришлось утомленной путнице по душе, ведь она так паршиво позавтракала, да и была в неведенье относительно своего ночлега. Впечатление о Летмонде она составила уж очень поверхностное – пока что ее поразил местный говор жителей. Видимо, проживали здесь в основном люди низших классов и торговцы, которые не отличались ни манерами, ни учтивостью. Но возможно, это ее впечатление было основано на наблюдении за шестью господами, толпившимися в холле. Едва она допила чай, кэб был к ее услугам. Ее вещи уже заложили, и она готова была немедленно пуститься в дорогу.

Целый час по плохим дорогам показался путешествием отнюдь не из приятных. Кучер не торопил лошадь и практически ехал шагом. Пенелопа всматривалась в окружающий пейзаж: плохо освещенные узенькие улочки; старые почерневшие дома; множество слоняющихся нищих и пьяниц; доносящийся отовсюду громкий крик и уличная брань; вдобавок – сырость, вонь и пронизывающий северный ветер.  Девушка сравнивала те красивые улочки, где они обычно бывали с матерью, тех элегантно одетых дам и джентльменов, грациозно приветствующих друг друга. Права была миссис Нейли, которая утверждала, что в эту дыру она бы ни при каких условиях не отправила  даже свою камеристку. А вот миссис Эсмондхэйл считала, что это послужит ее старшей дочери еще каким уроком.

“И что такого я сделала – несправедливо пострадала от непутевого женишка Джулии?”, – подумала про себя девушка, пряча в муфту замершие руки.

Ноул-Парк стрит – небольшая улочка, примыкающая к жалкому подобию городского парка, оказалась такой же грязной и неприветливой, как и те, что они проезжали. Группа изрядно опьяневших мужчин медленно выползала из местного паба и всячески перебранивалась между собой, тут же полноватая женщина, высунувшись из оконного проема, громко ругалась с одним из них, по-видимому, то был ее муж.  Пенелопа заплатила кучеру и отпустила экипаж. Она еще раз взглянула на клочок бумаги с адресом и номером дома. Да – действительно – пятьдесят шесть.

Она подошла к двери и нервно постучалась, боясь, чтоб ее не настигла плохая компания. Старая служанка открыла дверь и, натягивая очки, осведомилась – кто эта путница и что ей надобно от доктора?

– Меня зовут Пенелопа Эсмондхэйл. Я приехала из Фортенхолла, это в …ширском графстве. Вот записка от миссис Нейли, которую она передала доктору.

Служанка впустила Пенелопу в небольшую комнатушку, вероятно, служившую приемной для посетителей или больных. Это была совсем маленькая, плохо обставленная  комната, оклеенная  немодными обоями, со скрипящим полом. Деревянный стол, несколько стульев, а также кушетка и шкаф с медицинским инструментом. Узенькое окно служило освещением днем, а ночью свет исходил от топившегося камина. Как поняла Пенелопа, доктор жил на втором этаже, а осматривал больных на первом.

Служанка отсутствовала уже с полчаса, девушка одна сидела в комнате и прислушивалась к различным звукам, которые свидетельствовали, что наверху ведется оживленная беседа. Эти стены  тонкие и потому слышимость отличная. Наконец, кто-то спустился по лестнице, спокойно раздавая указания, потом послышался еще чей-то мужской голос. Пенелопа смогла различить лишь обрывки разговора:

– Ты мне обещал помочь…ты же знаешь мое положение… и я получу все сполна.

– Да, я обещал твоей матери… а тебе не кажется, что это очень жестоко?

– Нет, этот господин настоящий скупец, но он все готов отдать, чтобы только…