Перемены неизбежны

– Ох, и красавчик этот Джон, такой милый молодой джентльмен, но хватка у него стальная. Он – деловой человек, с ним приятно свести знакомство, – кивал головой мистер Пойтс.

– Его сестра и мать премилые создания, они с таким интересом слушали рассказы о милых моих племянниках. Жаль, что Эдит останется в старых девах, так же как и мисс Эсмондхэйл. Мне ее жаль, такая милая простушка, – покачала головой миссис Пойтс.

Пенелопа скривилась от этих слов, хотя знала, что все сказанное правда. Она ведь не собирается выходить замуж, а вот трусишка Эдит просто боится мужчин.

– Вы знаете, у миссис Тренд гостила еще одна семья, – молвила Диана, осторожно переводя разговор в нужное русло, Джулия горячо поддерживала ее в этом.

– Да? Ах, да – Гембрилы! – воскликнул мистер Пойтс. – Миссис Тренд вскользь вспоминала об этой семье, говорила о них восторженно, жаль, что я многого не услышал, в то время моя женушка перечисляла наряды Норы, подаренные ей родственниками из-за границы.

“Черт бы побрал эти наряды” – гневно подумала Джулия – “рассказывай о Гембрилах”.

– И что же она говорила относительно этой семьи? – как бы, между прочим, вспомнила миссис Эсмондхэйл, поднося чашку чая к губам.

Мистер Пойтс скорчил смешную гримасу, силясь вспомнить поток речей произносимых Генриеттой, она так напрягся, что стали видны морщины на лице:

– Да многое говорила:  Ричард был очарован ее дочерьми, хвалил их дом, а его мать милая светской дама, с ней легко и просто общаться, особенно когда погода не позволяет высунуть нос из дома.

Миссис  Эсмондхэйл и ее дочь лишь переглянулись между собой, наивная Генриетта, возомнила, что Ричарду нравятся ее дочери. Но ведь они, то знали, что Адорна была в восхищении от Фортенхолла.

– О, еще она говорила, что глава семейства умер. Бедняга уже давно был очень слаб, и ему стало совершенно худо, когда его жена отправилась гостить к Трендам. Знаю, эти сиделки плохо присматривают, пока сама хозяйка не следит за ними. Но, только вот в своих бумагах он оставил неразбериху. Теперь его вдова и сын много времени проводят то в Лондоне у опытного адвоката, то в каком-то приморском городе, там у него было много барж, или я что-то перепутал. Но поскольку сама миссис Тренд полностью не осведомлена, она лишь делится своими предположениями.

Джулия облегченно вздохнула, теперь она знает, почему Ричард не подает о себе вестей, ведь он очень занят. Да действительно, эти денежные дела забирают у мужчин так много времени: взять хотя бы ее отца, уже несколько лет он находится по ту сторону залива, и постоянно пишет, что у него уйма неотложных дел. Младшая дочь даже не задумывалась, почему отец отсутствует. Но, вдруг она поймала себя на мысли, что Ричард может оказаться таким же вечно занятым человеком.

Потом Пойтсы  снова начали о своих любимых племянниках, и уже их было невозможно остановить. Терпению Пенелопы наступил конец, она вышла из комнаты, ссылаясь на ужасную головную боль.

Лето угасало, снова подули холодные ветры, принесли свинцовые тучи и проливные дожди. Пенелопа нечасто совершала прогулки с Капеланой, хотя такая размеренная жизнь казалась ей приемлемой. Вот уж и осень подступила в наши края, ее сменит зима и начнется новый сезон. Скорее всего, мать возьмет ее в Лондон в свое великосветское общество и она, так же как и раньше, будет наблюдать за танцующей и веселящейся сестрой, окруженной множеством поклонников. Джулия тоже размышляла об этом, сидя у рояля и напевая лирические песенки. Только вот ее мысли имели немного другое направление: “ Вот закончится эта омерзительная осень и я, наконец, поеду с матерью к моим друзьям, я буду веселиться, но думать о тебе, Ричард, но я не покажу тебе, как я горюю по нашим встречам. А потом ты появишься, увидишь меня и уже ни с кем не захочешь проводить свое время”.

Несколько раз на чай была приглашена миссис Тренд. После отъезда Гембрилов отношения между соседями несколько потеплели и теперь дамы могли спокойно обсуждать предстоящие балы. Саманта и София тоже придерживали свои острые язычки, ведь стоило девушкам высказать какую-то колкость в сторону Джулии, как тут же она вспоминала, как они танцевали с Джоном Мэлоном. Совестно было припоминать тот позор, а Джулия ликовала, открыто улыбаясь самой широкой улыбкой.

В середине сентября, как раз за завтраком, принесли свежую почту, и миссис Эсмондхэйл вскрыла небольшое письмецо адресованное ей. Она бегло пробежалась глазами и прижала к груди:

– Мы приглашены….

Джулия удивленно посмотрела на мать, намазывая булочку маслом.

– Гембрилы пригласили нас в свой дом, – молвила она.

– Правда? – воскликнула Джулия и уронила нож, Пенелопа тоже, она ведь надеялась больше не встречаться с Ричардом.

За несколько дней были осуществлены все необходимые приготовления к поездке, и вся семья отправилась в далекое графство.

ГЛАВА 10.Радушие Гембрилов.

Эти вечера, проводимые в усадьбе Гембрилов, приносили немало удовольствия. Скорбящая вдова всячески отвлекалась от своего горя и душевно разговаривала с Дианой. Такого сближения они не предполагали, когда ехали сюда погостить и выразить свои соболезнования, но сейчас действительно стали настоящими подругами.

Диана прекрасно понимала Адорну. У нее не так давно случилось великое горе. Она всячески успокаивала подругу и поведала свои горести. А Джулия тем временем развлекала безутешного Ричарда, она играла ему на рояле, читала вслух и даже пела. Он ее благодарил и осыпал своими комплиментами. Днем Пенелопа проводила время, прогуливаясь по парку, любуясь ухоженными клумбами и пейзажами, простираемыми за изгородью. Осень уже прикоснулась своей кистью и разбавила зеленые краски золотом. Каштановая аллея, ведущая к главной террасе, стала излюбленным местом девушки. В глубине парка находилась беседка, присев на лавочку Пенелопа могла долго любоваться красотами.

Тем временем Джулия с матерью и миссис Гембрил любили проводить время в мансарде, которую совсем недавно отделали в французском стиле. Сюда по приказанию хозяйки перетащили самые памятные вещи, оставленные ей после смерти мужа, и, усевшись в тесный кружок, милые дамы делились воспоминаниями. Ричард, в основном, отсутствовал: он ездил к соседям, и по делам в город и потому развлекал дам своим обществом лишь во время ужина.

Однажды в обед он приехал в коляске вместе с миссис Нейли. Она была соседкой Гембрилов и иногда навещала Адорну. Не так давно она с сыновьями вернулась из озерного края и решила лично принести свои соболезнования. Ее старший сын Давид выучился на доктора и теперь применял свои познания, назначая лечение родным и друзьям. Младший парнишка был болезненным ребенком, потому заботливая мать вывозила свое чадо подышать целебным воздухом.

Вильна Нейли, сопровождаемая Ричардом, вошла в гостиную, именно когда все общество было в сборе. К Адорне на обед приехало еще две дамы, и они остались с ней побеседовать. Перед взором Пенелопы оказалась женщина невысокого роста, хрупкого телосложения, с мелкими, невыразительными чертами лица. Она была одета в черное, шерстяное платье, укутана в теплую шаль, на голове красовалась дорожная шляпка, украшенная дорогим пером и золотой заколкой. Она цедила слова сквозь зубы, искоса разглядывая Диану и ее дочерей. Среди своих соседей она заслужила беспрекословный авторитет разумной женщины. Но, как и каждая мать,  она пеклась о будущем своих сыновей. На сей раз, вкратце изложив свое интересное путешествие, она отметила, что вскоре собирается посетить приморский город Кокермут и некоторое время пожить там.

– Очень хорошо, – молвила Адорна. – я очень рада, миссис Нейли, что ваш Дик идет на поправку и ваше материнское сердце, наконец, успокоится.

– Да, я немного успокоилась, когда увидела улучшение здоровья, но теперь тревожусь о своем Давиде.

– И что же случилось?

– Помните, я говорила вам, что просила мистера Горварда взять моего сына себе в помощники, он отказал мне, но обещал пристроить у кого-то из своих друзей.

– И что же?

– Недавно мне пришло письмо от некого врача из Летмонда, он просит себе помощника, и мой Давид ему подходит. Я навела справки о том городе  и узнала шокирующие подробности. Это – рабочий город, причем такой ужасный, что я даже бы свою камеристку не отправила туда. Я написала этому доктору, но он отписал мне, что знания и умения моего сына не должны быть зарыты в землю. Судя по письму – неприятный тип. Мистер Горвард пообещал ему прислать подмогу, и теперь он пишет мне письма и требует моего сына, будто я ему это обещала.

– Какое неприятное обстоятельство, – молвила Адорна. – но думаю, он отстанет от вас, лишь когда вы кого-то действительно отправите туда.

– Кого я могу уговорить поехать вместо Давида? Да это настоящий хам, я ему ничем не обязана.

Она пробыла еще некоторое время, а потом уехала. Вечер был солнечный, очень теплый. Поужинав, Адорна попросила Джулию что-нибудь исполнить из любимых мелодий ее покойного мужа. Пенелопа вышла на крыльцо подышать вечерним воздухом, в этот самый момент к ней присоединился Гембрил и как-то странно заговорил:

– Мисс Эсмондхэйл я должен вам сообщить очень важную вещь! – заговорил Ричард, пребывая в нервном состоянии. – Это очень важный вопрос, я могу открыться только вам, вы обещаете, что придете в библиотеку ровно в девять, я вас очень прошу.

– Мистер Гембрил, успокойтесь, – молвила Пенелопа, недоумевая, в чем дело.

– Мисс Эсмондхэйл, я должен сообщить вам….. о, приходите в библиотеку, это страшная тайна, но хочу вам ее поведать.

– Хорошо я приду, но можно довериться и Джулии.

– Нет, она хрупкая натура, а вы сильная. Вы, верно, выдержите этот удар.

Пенелопа не на шутку взволновалась, увидев лицо Ричарда искаженное страхом, его тон означал, что случилось что-то очень серьезное.

В эту минуту вошла Джулия, Гембрил вмиг отошел от Пенни и присоединился к ее сестре. Она вопросительно поглядела на него, но он фальшиво улыбнулся, пытаясь скрыть свое волнение, и прошел с ней в гостиную. Наша героиня не могла вымолвить ни слова, теряясь в неведенье.

Пробила половина девятого, миссис Гембрил расхваливала последние цветы, выращенные в ее оранжерее. Она так заинтриговала Диану, что та непременно хотела увидеть их именно сейчас, ведь с наступлением темноты от фиалок исходил приятный аромат. Джулия тоже вынуждена была пойти с матерью, хотя судя по ее настроению, ей этого совершенно не хотелось. Они пригласили садовника, и вышли из дому, оранжерея находилась неподалеку от дома. Пенелопа осталась в доме, она высказалась, что это очень скучно и навлекла гнев матери, потому ее оставили одну. Гембрила с ними не было, он откланялся еще пятнадцать минут назад и поднялся к себе.

Когда часы в холле пробили ровно девять, девушка открыла дверь и вошла в библиотеку. Ричард лежал на кушетке очень бледный, он взглянул на Пенелопу своим вымученным взглядом.

– Мистер Гембрил я пришла к вам, думаю, теперь вы сможете мне открыть свою страшную тайну.

Он поднялся, провел рукой по лбу и ударил себя в грудь.

– Мисс Эсмондхэйл, только на вас возлагаю я свои надежды. Я не мог открыться никому, даже матери, но вы иной человек.

– Не думаю, но я не люблю сплетен, а потому никому не скажу.

– Дело в том…. дело в том… – его голос обрывался, он испуганно оглядывался по сторонам, его руки дрожали, и некоторое время голос не повиновался ему.