Дороже клятвы

– А пленникам уже дали сегодня что-нибудь поесть? – спросила я Брана.

– Такого распоряжения не было, – хмуро ответил тот. После того, как он помог мне держать Пола во время операции, Бран больше не говорил в мою сторону скабрезности и не пытался как-то иначе унизить меня.

– Там же дети, – прошептала я.

– И что? – оборвал меня мужчина. – Я неделями в детстве голодал и не помер же! – Я отчаянно смотрела в сторону трапезной, от которой мы быстро удалялись. – Даже не думай соваться туда! – прорычал Бран мне над ухом и, схватив за руку, потащил к выходу. От последующих слов по спине пробежал холодок. – Дьявола там нет, никто их не остановит, если они захотят развлечься с тобой!

Мужчина быстрыми шагами направился к дверям, я обреченно двинулась за ним, едва поспевая, не в силах выдернуть руку. Таким образом мы пересекли двор и приблизились к входу в темницу. У тяжелой двери находились те же стражники, и я против воли сжалась и опустила голову от стыда, вспомнив отвратительную сцену, свидетелями которой они оказались.

– Ну что, оприходовал ее? – хохотнул один из них.

– Отойди с дороги, – рявкнул Бран, почему-то не пожелавший в этот раз присоединиться к их веселью.

– Марисоль, с тобой все в порядке?! – пробасил лорд Родерик, когда я проходила мимо их камеры.

– Да, отец, – я хотела остановиться, уже потянулась рукой к решетке, чтобы лучше рассмотреть в каком состоянии они находятся, но Бран не дал мне этого сделать, дернув к себе.

– Пошевеливайся, – рыкнул он и затолкал меня к Мэри с детьми. Они бросились ко мне, едва стражник успел повернуть ключ в замке.

Как же здесь было холодно! Я снова начала дрожать, сырой воздух быстро проник под одежду, и, казалось, добрался до костей. Я обняла повиснувших на мне племянников и чуть снова не заплакала: мне не удалось добыть для них ни крошки.

– Как ты? – спросила Мэри, обнимая меня и усаживая на солому.

– Все нормально, – кивнула я.

– У тебя новое платье? Просто я чувствую пальцами, что это не те обноски, в которых ты уходила. Что ты для этого сделала?! – ее голос перешел в визг, но она быстро постаралась взять себя в руки и продолжила. – А знаешь, я тебя даже не осуждаю! Наверно, на твоем месте так поступили бы многие!

– О чем ты говоришь?! – ахнула я. Я не ожидала такого от Мэри! Подбородок задрожал от необоснованных обвинений. – Как ты можешь?!

– Могу! А ты, я смотрю, времени зря не теряла! – запальчиво воскликнула Мэри, и в ее голосе слышались слезы. – Вот только почему ты вернулась? Не понравилась их предводителю? Пока ты там наслаждалась жизнью, мои дети страдали от голода, холода и жажды!

– Вели своей жене угомониться, – донесся до меня голос отца, пока я собиралась с мыслями после ее обидных слов.

– Замолчи, Мэри! – тут же послышался голос старшего брата.

– Почему я должна молчать?! – его жена сорвалась на визг. – Это все из-за тебя! Все из-за вашей семейки! Мои дети там, где они не должны быть! Они голодают, а тебе плевать!

– Это и мои дети тоже! – взревел Генри, а молчавшие до этого Сьюзан со Стивеном расплакались.

– Заткнулись все! – рявкнул стражник. Он быстрыми шагами подошел к нашей камере и, отперев дверь, поставил на пол корзину, накрытую полотенцем.

Мэри, оттолкнув меня, бросилась к корзине, и в свете факела мы увидели внутри хлеб, сыр и кувшин с водой.

– Отдай! Это детям! – выдернула она из моих рук кусок ржаного хлеба. – Это все детям!

Глава 9

Нам приносили скудную пищу раз в сутки, и мы делили ее на три приема, отдавая лучшие куски детям. Мэри вообще отказывалась от еды, оставляя весь хлеб с сыром для детей, только пила воду. Мне каждый раз стоило огромных трудов уговорить ее поесть, убеждая, что ослабленная она ничем не сможет помочь Стивену и Сьюзан, нехотя она соглашалась с моими доводами. Все это время мы жались друг к другу на кучке прелой соломы, стараясь сохранить тепло. Я пела веселые песни, чтобы хоть как-то разрядить царящую атмосферу уныния и безнадежности, и рассказывала сказки о прекрасных принцессах, страшных драконах и отважных рыцарях, которым меня в детстве научила Мэгги. Сначала Мэри скептически отнеслась к моей затее, но видя, что детей это подбадривает, присоединилась ко мне. Мы поговорили, и я рассказала ей, для чего меня позвали к Дьяволу, и почему я так долго отсутствовала.

– Прости, что плохо подумала о тебе, – сказала она мне на четвертые сутки. – Просто тебя забрали, и ты отсутствовала так долго, а потом вернулась чистая, посвежевшая и в другом платье… Прости, я не должна была…

– Все в порядке, Мэри, – успокоила я ее. Наверно, я и сама так бы подумала, окажись я на ее месте.

Мы сидели рядом, обняв детей, которые спали, положив головы нам на колени. Я ласково пригладила непослушные вихры Стивена. От моих действий мальчик чуть пошевелился, но не проснулся. Они уже не плакали и не просили есть, смирившись со своим положением, только без конца спрашивали, что с нами всеми будет, но на этот вопрос ни у кого не было ответа. Нам удалось перекинуться парочкой фраз с отцом и Генри. Я узнала, что их в отличие от нас почти не кормили и все время держали в кандалах.

Когда первый страх прошел, меня бросило в пучину отчаяния и безысходности. Сначала я верила, что мы вот-вот получим свободу, но время шло, и никто не торопился нас освобождать. В памяти начали всплывать различные истории о замученных голодом и пытками в застенках узниках. Вдобавок ко всему мне так и не удалось ни о чем расспросить отца, и после долгих душевных метаний и сомнений, я приняла непростое решение не верить ни в какие обвинения, только в его признание.

Послышалась тяжелая поступь стражника, а затем наша камера осветилась факелом. Бран отпер дверь:

– Леди Десмонд на выход! – мы с Мэри переглянулись и остались сидеть. Дети, разбуженные его громким голосом, сонно моргали и потирали глаза. – Леди Мэри Десмонд, – уточнил Бран, – с отпрысками.

– Что случилось? – спросила жена Генри.

– Милорд Невилл хочет вас видеть! – соизволил объясниться стражник. От меня не ускользнула перемена в упоминании имени Дьявола. Почему-то от этого мне стало еще тревожнее. Пока Дерек был просто Дьяволом, к нему можно было относиться как к преступному захватчику, но сейчас, когда он обрел имя и титул, у меня появилось дурное предчувствие.

– Вставайте! – Мэри начала тормошить Сьюзан и Стивена, те недоверчиво поднялись и теперь стояли, переминаясь с ноги на ногу. – Идемте! – подтолкнула она их к выходу.

В камеру Мэри больше не вернулась. Я убеждала себя, что так лучше, что я должна радоваться за них, но после их ухода я слишком остро почувствовала внезапно навалившееся одиночество. Казалось, в камере даже стало темнее и холоднее. Я долго металась из угла в угол, а затем в изнеможении опустилась на солому. Я услышала писк и по моим ногам пробежались чьи-то холодные цепкие лапки. Я заорала от страха и омерзения, тут же вскочив на ноги, позабыв об усталости. Господи! Я не смогу спать здесь! Я в жизни не сяду на эту солому! Пока Мэри с детьми были со мной, крысы не подходили близко. Говорят, они могут съесть человека! Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов и прошептала молитву: так меня учила делать в минуты душевного смятения сестра Мередит.

Когда Бран принес очередную корзину с провизией, то сообщил:

– Пол пошел на поправку. Милорд говорил с ним сегодня.

– Я рада, – сказала я.

– Я бы не радовался на твоем месте, – отрезал Бран. – Пол – свидетель преступлений твоего отца, бывший рыцарь графа Коула Невилла, чудом выживший в той бойне, как и Дьявол. Скоро состоится суд, где он встанет на сторону обвинения.

– Боже! – только и смогла вымолвить я, прижав ладони к щекам. Резко пропал аппетит, и от запаха еды даже затошнило. Меня качнуло, и я прислонилась к сырой стене, чтобы не упасть.

– Жена твоего брата с детьми только что покинули замок, – продолжал мужчина. – Они возвращаются к ее отцу. Милорд дал им сопровождение. Дьявол всегда держит слово, лучше бы ты попросила за себя.

– Здесь крысы… – пробормотала я, не слушая его. Я вздрагивала каждый раз, когда мне мерещился их писк и быстрое шуршание лапок.

– Ну да, – ответил Бран и закрыл решетку на замок.

Я простояла так очень долго, пока усталость не свалила меня с ног. Когда стражник пришел в следующий раз, то ему пришлось потрясти меня за плечо, чтобы разбудить, поскольку я совершенно не реагировала на его голос.

– Вставай! Начинается суд!

Глава 10

Из тюрьмы нас вывели на рассвете. Я зажмурилась, утреннее солнце, пробивающееся сквозь туман, даже такое тусклое в столь ранний час, резануло по глазам. Ночью лил дождь, об этом сказали мокрая земля, налипшая на подошву башмаков, и промозглая сырость, пробравшаяся под платье. Я тут же обхватила себя руками, задрожав от холода, хотя, казалось бы, должна была уже к этому привыкнуть. Я шла за конвоиром, опустив голову, глядя под ноги, и чуть не налетела на него, когда тот резко остановился.

– Пришли! – сказал Бран.

Я огляделась по сторонам, стараясь понять, куда нас привели. Подняв голову, я чуть не заорала, вовремя зажав рот ладонями. Я, как безумная, оглядывалась, оборачивалась вокруг себя и рыдала, заталкивая горький вопль внутрь себя.

– Джон… Фред… – шептала я, продолжая зажимать руками рот. – Джек… Гарри… Боже! Нет! Кеннет!