Дело о любопытной новобрачной

Раскрасневшаяся Рода Монтейн выглянула в окошко автомобиля. Она растерянно смотрела на приближающегося адвоката.

– Вы забыли у меня свою сумочку, – сказал Мейсон таким тоном, словно их встреча была заранее запланирована на этом месте.

– Я знаю, – ответила она. – Я спохватилась сразу же, как только вышла из вашего офиса, хотела вернуться, но передумала. Я решила, что вы ее уже увидели, открыли и мне не миновать неприятных вопросов. Мне не хотелось на них отвечать. Что вы делали у Греггори?

Мейсон повернулся к подошедшему таксисту.

– Спасибо, – сказал он и протянул шоферу деньги. – Вы можете быть свободны.

Таксист взял плату и пошел к машине, то и дело оглядываясь.

– Я прошу извинения за случившееся у меня в кабинете, – сказал Мейсон, усаживаясь в машину Роды Монтейн. – Я не знал, что вы внесли в качестве аванса пятьдесят долларов. Когда я услышал об этом, то сделал все, что было в моих силах, чтобы помочь вам.

– Посещение Греггори вы называете помощью?! – спросила она, сверкнув глазами.

– Почему нет?

– Да вы же разбудили дьявола! Как только я узнала, что вы у него, сразу же прыгнула в машину и помчалась к нему. Я вам честно скажу, мистер Мейсон, в этом деле вы оказались не на высоте.

– Почему вы не приехали к Греггори Мокси в пять часов, как было условлено?

– Потому что я еще ничего не решила. Я позвонила ему, чтобы отложить встречу.

– И на какое время?

– Чем дольше – тем лучше.

– Чего он хочет?

– Вас это не касается, мистер Мейсон.

– Как я понимаю, утром вы все же намерены были мне об этом рассказать. Так почему же сейчас молчите?

– Я ничего не хотела вам рассказывать, – сухо ответила она.

– Рассказали бы, если бы я не задел вашу гордость.

– Что ж, вы этого добились!

– Послушайте, миссис Монтейн, – рассмеялся Мейсон, – давайте прекратим ссориться. Я весь день пытался разыскать вас…

– Насколько я понимаю, вы осмотрели мою сумочку?

– До последней складки. Более того, я воспользовался вашей телеграммой и побывал у Нейлл Брунли. Кроме того, я поручил частному детективному агентству кое-что выяснить о вас.

– И что же вы узнали?

– Многое. Кто такой доктор Миллсэйп?

– Друг, – ответила она, когда пришла в себя от удивления.

– Ваш муж с ним знаком?

– Нет. Каким образом вы о нем узнали?

– Я же говорил, – пожал плечами Мейсон, – что мне пришлось много поработать, чтобы разыскать вас и получить возможность отработать аванс.

– Вы ничем не можете мне помочь. Ответьте мне на один вопрос, а потом оставьте меня в покое…

– Что именно вы хотите узнать?

– Можно ли считать человека умершим, если на протяжении семи лет он не давал о себе знать?

– Да, при определенных обстоятельствах. В одних случаях после семи, в других – после пяти лет.

– И тогда последний брак считается законным? – с большим облегчением спросила она.

– Мне очень жаль, миссис Монтейн, – с сочувствием ответил Мейсон, – но ведь это всего лишь предположение. Если Греггори Мокси в действительности является Греггори Лортоном, вашим первым мужем, а он в настоящий момент жив и здоров, то ваш брак с Карлом Монтейном не может считаться законным.

У нее на глазах появились слезы, губы задрожали и скривились в гримасе.

– Я его так люблю… – выдавила она.

– Расскажите мне о вашем новом муже, – попросил Мейсон, успокаивающе похлопав ее по плечу.

– Вам этого не понять, – сказала Рода Монтейн. – Ни один мужчина не в состоянии этого понять. Я и сама бы не поняла, если бы такое случилось с другой женщиной. Я ухаживала за Карлом во время болезни. Он пристрастился к наркотикам, а его родные умерли бы от стыда, если бы узнали об этом. Я работаю медицинской сестрой. Точнее, работала… Я не хочу вам рассказывать о своем браке с Греггори… Это был сплошной кошмар. Когда я выскочила за него замуж, я была глупой, наивной девчонкой, легко поддающейся чужому влиянию. Он был очень привлекательным, умел ухаживать, на девять лет меня старше. Меня предупреждали, уговаривали не делать глупостей, но я воображала, что все эти слова продиктованы завистью и ревностью. В нем были этакая самоуверенность и высокомерное пренебрежение к окружающим, которые так импонируют молодым дурочкам…

– Ясно, – сказал Мейсон и подбодрил: – Продолжайте.

– Все кончилось очень прозаически, – сказала она. – У меня были кое-какие сбережения, он исчез вместе с ними.

– Вы ему сами отдали деньги, – прищурившись, спросил Мейсон, – или он их у вас украл?

– Украл. Точнее, выманил. Я передала их ему для приобретения каких-то акций. Он мне наговорил с три короба о друге, попавшем в тяжелое финансовое положение и якобы желающем расстаться с какими-то необыкновенно выгодными ценными бумагами. Наобещал мне золотые горы… Я отдала все, что у меня было. Он отправился за акциями и больше не вернулся. Я никогда не забуду его прощальный поцелуй.

– В полицию сообщали? – поинтересовался Мейсон.

– О деньгах я ничего не говорила, – призналась она. – Я решила, что с ним что-то случилось, и обратилась в полицию с просьбой разузнать обо всех несчастных случаях, обзвонила все больницы и даже морги. Прошло много времени, прежде чем поняла, что он меня просто-напросто надул. Вполне возможно, что я была не первая, обманутая им.

– Что мешает вам сейчас заявить в полицию? – спросил адвокат.

– Я не смею.

– Почему нет?

– Я… я не могу вам сказать.

– Почему нет? – снова спросил Мейсон.