Звезды Кара-Булата

– Если не трудно, я первый раз в вашем замечательном городе! – соврал он.

Через 30 минут Клим нес кейс и свой рюкзачок. Подъехал роллс-ройс. Он сделал строгое лицо и скромно сел на заднее сиденье. Она расположилась рядом более вальяжно, слегка вытянув ножки в роскошном салоне.

Водитель, здоровенный детина с толстой шеей, плавно тронулся с места. Разглядывая салон, Клим увидел семейную фотографию из пяти человек. В центре фотографии была она, и справа от нее стоял олигарх. Клим узнал его.

Дыхание Клима остановилось, и он чуть не поперхнулся.

Топтун взял себя в руки.

«А она не дура!» – подумал он.

– Чего вы погрустнели? – заботливо спросила его спутница.

«Издевается?» – гадал наш герой.

Если его ведут спецслужбы, то он пропал. Но как узнать? Нельзя молчать ни в коем случае! Нужно поддерживать безмятежный разговор.

– Какой красивый город, сколько зелени в ноябре, и не так холодно, как у нас!

– Это Украина! Здесь все чуточку получше и помягче! Но как Вы разглядели все это? Ведь за окном ночь.

И глаза дамы заиграли глубиною чувств.

Клим открыл было рот, но тут же закрыл его, не найдясь, что ответить. Ему казалось, что он провалил операцию.

– Хорошо бы перекусить!

– Вы читаете мои мысли! Я Вас угощаю! – Дама кивнула водителю. Во время разговора детина недовольно разглядывал Клима. Клим отвернулся.

Спустя десять минут роллс-ройс припарковался у шикарного ресторана.

Клима проводили за столик для двоих.

Когда она появилась, то заставила его вздрогнуть. Белое платье до колен с воротником-стоечкой. Бриллиантовая брошь на груди. Волосы распущены и завиты.

– Волшебное перевоплощение! – восхищенно воскликнул наш герой.

Она поджала губы и бросила взгляд куда-то влево, вниз.

Клим все более холодел от этого затянувшегося спектакля. И его профессиональные чувства стали стучаться к нему в сердце все чаще и чаще.

Итак, она посмотрела куда-то влево и вниз, при этом плотно сжав губы. Что этот жест означал на языке Алана Пиза?

Из 30 лет назад прочитанной книги он зрительно вывел правило толкования:

Взгляд влево вниз – внутренний монолог или диалог (человек разговаривает сам с собой) и контроль речи (человек тщательно выбирает слова в общении) (аудиально-дигитальный процесс, внутренний монолог).

Итак, Алан Пиз ничего хорошего для Клима не сулил. Человек тщательно выбирает слова… Дама что-то имеет на его счет.

– Вы не могли бы составить мне компанию? – с места в карьер придвинулась к нему спутница, взявшись за фужер. Официант разливал красное полусладкое итальянское вино. Он мгновенно исчез, и они снова остались наедине. – Сегодня вечером у меня деловая встреча. Вы играете в бильярд?

– Немного играл в молодости, – не дав себе опомниться от женского штурма, ответил Клим. Он врал. В молодости он был чемпионом Москвы по русскому бильярду.

– Вы меня очень обяжете. И клянусь Вам, я от Вас сразу же отстану!

– Неужели у такой…

– Только не начинайте! – отрезала она решительно. – Я очень состоятельна. И не люблю ухаживаний. Даже не думайте отказаться! Просто вы симпатичный, и с вами легко! – наконец, пригубив немного вина, дама подняла глаза и посмотрела на Клима так, что чувства в нем заиграли оркестром и прогнали скрипку профессиональной партии. – Жду Вас в 22:30. За Вами заедут.

«Вертолет, а не женщина», – подумал Клим.

Дама исчезла, и он заторопился к родственникам.

Вскоре топтун с интересом рассматривал дом, в котором жили его родные.

Старая панелька встретила его зимним запорошенным подъездом, ну, прямо как «3-я улица Строителей» из знаменитого фильма.

Из прихожей на него смотрела тетя Рузалия. Родные татарские черты унесли его память в Кара-Булат, село под Казанью, где когда-то жила его большая семья. Они обнялись, обменявшись возгласами на родном татарском. Вышел из комнаты Харитон. Братья сдержанно поздоровались. Чаепитие затянулось, и Клим не заметил, как часы пробили десять вечера.

– Только без паники! Я сейчас уезжаю на объект. Работы много! Ради меня на предприятии будут сегодня работать люди. Приду, скорее всего, под утро, часам к четырем!

И не дав опомниться родственникам, Клим выскочил, одевшись наскоро, из подъезда.

Роллс-ройс летел по вечернему Харькову.

– Ваше запрошення! – девушка в национальном платье улыбалась ему.

– Нарся киряк? – не растерялся Клим и сделал деловое азиатское лицо.

Девушка, не знающая татарский, искала в своем смартфоне фразу, перебирая египетский, турецкий и арабский языки.

– Ду ю спик инглиш? – не дав ей опомниться, сменив татарский, произнес наш герой.

– Иессс, оф косс! – прозвучали громовые русские басы из украинской груди.

– Оф косс, иессс! – поправил ее грамматику Клим и предъявил пригласительный билет, который передал ему водитель роллс-ройса. Кураж поселился в нем, ведь он обожал бильярд!

Клима проводили в зал. Зеленое сукно и акцентированный свет, падающий на бильярдные столы, возбудили в нем игрока. Став в тени, Клим с интересом начал изучать публику, делающую свою игру. Уже через 5 минут он узнал в зале по меньшей мере человек десять, с которыми пересекался на игре в бильярд. Никто из них не мог скомпрометировать Клима, ибо играли они в молодости, когда Клим учился в университете на истфаке. Наблюдательность сыщика была потрясающей: Клим даже со спины мог узнать человека, которого не видел 20 лет, по одной только походке, жестам, сутулости и тому подобным мелочам.

– Вас ждут за пятнадцатым столом. Прошу следовать за мной.

Клим двинулся вслед за силуэтом, идущим уверенно между бильярдных столов.

– Вот Ваш стол. Не желаете сразу размяться? – Другой силуэт протянул ему кий. За столом стоял седовласый дядечка, сжимающий в зубах сигару.

Клим осмотрел кий и положил его на стол.

– Принесите что-нибудь поприличнее, – вежливо попросил он. Бревно тут же убрали со стола и выложили перед гостем 5 первоклассных игральных киев. Он смотрел на них. Через минуту он выбрал один.