Очень важные люди. Статус и красота в мире элитных вечеринок

Большинство людей, включая Веблена, считали, что тяга к демонстративному потреблению – это неотъемлемая характерная черта богачей. Я же пришла к выводу, что требуется невероятное количество усилий на то, чтобы сподвигнуть людей на спонтанную трату денег, и VIP-клубы освоили эту науку мастерски. Столики внутри VIP-клубов тщательно курируются и контролируются. И даже несмотря на то что все выглядит как обычная вечеринка, на деле это следствие огромного труда за кадром – та самая невидимая работа, которая делает демонстративное потребление возможным. А начинается она, как и все хорошие спектакли, с правильной аудитории и правильной сцены.

Модели и бутылки

В сущности, работа промоутера заключается в том, чтобы организовать демонстрацию двух типов силы: богатства и красоты, которые воплощаются в образе обеспеченных мужчин и привлекательных девушек соответственно.

– Каждый вечер – это выступление, – однажды сказал мне один знакомый промоутер, сравнивая свою работу с театральной постановкой. – Вот почему так много игроков на сцене… это настоящее шоу. Это продакшн. Ты часть труппы, – сказал он, указывая на меня, – а я директор по кастингу. Каждый из нас играет свою роль.

Богатые клиенты почти что каждого VIP-клуба по всему миру в большинстве своем – это гетеросексуальные мужчины. Иногда женщины выходят на авансцену и заказывают напитки симпатичным мальчикам, но женщины – это редкое исключение в мире секса и денег, где все же доминирующую роль играют мужчины.

Главный ингредиент в рецепте успешности клуба и хорошего заработка промоутера – это «девушки». «Девушки» – это социальная категория женщин, которая общепризнанно считается очень ценной, потому что именно ее представительницы могут придать заведению VIP-статус. Несмотря на то что большинство клубов по причине безопасности предпочитают, чтобы внутри было больше женщин, чем мужчин, но простое количественное преобладание женщин не является достаточным, чтобы клуб стал VIP-клубом[15 - Изучая деятельность фейс-контроля в одном из крутых клубов, Лорен Ривьера заметила, что охранники предпочитают пускать внутрь женщин, а не мужчин, потому что это минимизирует риски потенциальных конфликтов среди постоянных клиентов. Подробнее см.: Rivera, 2010.]. Чтобы иметь статус VIP, клубу необходимо, чтобы к ним приходило много «качественных» женщин. Это и есть те самые «девушки»: они молодые (от шестнадцати до двадцати пяти лет), худые, высокие (как минимум сто семьдесят пять сантиметров без каблуков и сто восемьдесят три с ними)[16 - Термин «девушка» стал популярным в Англии в 1880-х годах. Он использовался для описания женщин рабочего среднего класса, которые не были замужем, то есть находились между детским и взрослым возрастом. А позже, в 1920–1930-х годах, образ «девушки» был растиражирован по всему миру, так, например, американский термин It-girl ассоциировался и продолжает ассоциироваться с «легкомысленностью», бессмысленным потреблением, романтикой и модой. Подробнее см.: Weinbaum, 2008.]. Чаще всего, хотя не без исключений, они были белыми, в угоду доминирующему среди элиты и модной индустрии спросу на белых женщин.

Самые очевидные физические характеристики «девушек» – красота, высота и формы тела – превалируют над их индивидуальностью и манерой держаться, акцентом или обаянием, тем более что в клубах почти всегда приглушенный свет и громкая музыка. Элеонора (двадцатидвухлетняя светлокожая девушка), работающая стажером в каком-то модельном агентстве и проводящая большинство своих вечеров в районе Метпекинг, как-то сказала мне: «Все дело в том, как ты выглядишь, насколько ты стройная, насколько высокая. Это все, что важно и на что обращают внимание. Ты можешь быть ужасным человеком, но, если твой рост сто семьдесят пять сантиметров, ты попадешь в клуб… В сущности, промоутеры ищут красивых девушек и просят их позвать с собой красивых подруг, худых и высоких, ну ты знаешь. Они скажут тебе, куда вы сегодня идете тусоваться, а платить ни за что не надо».

Женщин, обладающих модельными внешними данными, балуют бесплатными тусовками в дорогих клубах и ресторанах по всему миру. И никому не важен их финансовый статус, образование и личностные качества.

Но не все девушки имеют одинаковую ценность. На верхней ступени данной иерархической системы стоят модели.

– Ну… модели в Нью-Йорке они, как бы правильно объяснить, – продолжила Элеонора, – они вроде королевской семьи. Но тут дело не в могуществе, а в почитании, которое они получают. Я даже не могу это ни с чем сравнить.

Клубы и промоутеры руководствуются одним из фундаментальных убеждений человека, что чем ты красивее, тем выше твой социальный статус, поэтому стремятся заполучить самых красивых женщин – моделей[22 - Webster and Driskel, 1983.]. Ну или на худой конец девушек, которые выглядят так, будто они модели. Но промоутеры и владельцы клубов предпочитают «настоящих» моделей, у которых есть контракты с модельными агентствами, известных интернет-моделей, ну или тех, кого представляют небольшие, никому не известные агентства. Естественно, идеальный вариант – знаменитая модель, та, которую все узнают, благодаря рекламе в журналах и на билбордах. Ну и для промоутера нет ничего лучше, чем привести в клуб модель Victoria’s Secret. Они считаются самыми сексуальными, желанными и привлекательными девушками, и все благодаря их статусу.

В этом мире модели владеют своеобразным символичным капиталом, особой силой, которую легко распознают профи этого бизнеса[23 - Bourdieu, 1986. P. 27.]. Модели занимают высокую ступень в индустрии моды и красоты, что, в свою очередь, повышает репутацию заведения, в котором она находится, и людей, которые ее окружают. Иногда культура бутылок не так уж и в шутку называется культурой моделей и бутылок. Вот как объясняет это Клод (белый француз двадцати семи лет), работающий промоутером уже четыре года: «Речь идет о качестве женщины. Они же идеальны. На них так приятно смотреть. Модель, это модель. Она просто заходит в клуб, и по нему как будто проносится вспышка. И все, ты знаешь, что она тут. И парни вокруг нее сразу поймут, что это нереально крутой клуб, и закажут еще одну бутылочку».

Поэтому надпись золотым шрифтом на обратной стороне визитки одного из промоутеров «Ненавижу моделей» выглядит весьма иронично. В реальности его бизнес построен на поклонении моделям. Цель большинства промоутеров – привести как минимум пять красивых девушек в любой клуб, который им за это заплатит, в идеале они приведут от десяти до пятнадцати. Ну а так как любой уважающий себя клуб приглашает несколько промоутеров, нетрудно догадаться, что между ними появляется сильная конкуренция за моделей, дружбу с ними и возможность привести их в клуб. Менеджер может сделать замечание промоутеру, если его «девушки» недостаточно красивы или их слишком мало. За это промоутера могут и уволить.

После настоящих моделей следующими в иерархии идут девушки, которые выглядят так, будто они могли бы стать моделями, назовем их условно «хорошие гражданские». У такой девушки помимо красоты обязательно есть две важные характеристики: рост и худоба, позволяющие отнести их в девушкам высшего класса. Малкольм (темнокожий промоутер двадцати девяти лет) в бизнесе уже восемь лет и про «хороших гражданских» говорит, что это девушки, которые чуть ниже или чуть полнее, чем модели:

– Ты приводишь ее в клуб, и она выглядит здесь нормально. То есть у нее в целом модельная внешность, но до настоящей модели она недотягивает, но вполне подходит для тусовок в клубе.

Следом за «хорошими гражданскими» идут просто «гражданские». В военной терминологии это слово употребляется для описания тех, кто не имеет к ним отношения. Здесь же аналогично – «гражданские» девушки недостаточно симпатичные, недостаточно богатые, они совершенно незаметны в клубе. Иногда их еще называют «пешеходами» – обычный ничего из себя не представляющий тип, куда входят почти все женщины старше тридцати лет, ниже ста семидесяти трех сантиметров и покупающие одежду шестого или более размера.

Как же промоутеры и владельцы клубов замечают эти едва уловимые среди девушек различия? Вам может показаться, что в ночном клубе, где приглушен свет и невозможно четко разглядеть формы тела, разница между моделями и «хорошими гражданскими» едва заметна. И между тем все же есть ощутимые различия между просто сексуальной девушкой и моделью, и различия эти отчетливо видят промоутеры, клиенты и менеджеры клубов. Ванна (модель и одна из немногих женщин-промоутеров) легко может сказать, модель девушка или нет: «Дело в том, как она себя держит, как одевается». Бывший владелец нью-йоркского клуба Стив Льюис сказал мне, что «только по-настоящему искушенные люди могут заметить различия между моделью и просто красоткой». Итан, еще один двадцатисемилетний промоутер из Нью-Йорка, описал разницу между ними как покупку брендовой одежды в бутике Chanel или Prada с покупкой подделок на Canal Street. Нетренированный глаз среднестатистического человека ни за что не найдет отличий, но клиенты Итана не были среднестатистическими людьми.

– Поверь, те, кто тратит пятнадцать тысяч баксов за один вечер в клубе, хотят настоящую вещь, а не подделку, – сказал он. – Это дает им ощущение, что они является частью элиты. Думаю, в этом и заключается основное различие.

Наличие красивых женщин делает понятным размер счета. Если быть точнее, то они просто входят в него. Любой бизнесмен знает, что женская красота может изменить настроение в комнате и увеличить чек за вечер[17 - Именно это объясняет то, почему так много красивых женщин нанимают на работу в такие заведения, как Hooters, в отели и в авиакомпании. Гоффман отмечает, что места потребительской активности, от казино до коммерческих авиалиний, «специально выставляют женщин напоказ», включая даже «бедно одетых официанток». Подробнее см.: Goffman, 1967. С. 198.]. Брук (промоутер и ассистент вышибалы в одном эксклюзивном клубе) объясняет это так:

– Смотри, парни приходят сюда, осматриваются и говорят: «Черт, да я за один вечер спустил весь квартальный бонус, а все потому, что я в клубе с самыми красивыми и крутыми людьми в мире».

Клиенты не станут тратить много денег, если вокруг обычные люди. Промоутеры не раз видели, как клиенты приходят в клуб, где тусуются обычные «пешеходы», внимательно осматриваются и уходят в другое место. Во время моей работы над книгой в одном заведении существовала практика нанимать несколько девушек «для столов». Чаще всего это были безработные модели, которые получали по сто долларов за ночь просто за то, что они стояли в баре и ждали приглашения от клиента сесть за столик и выпить с ним. Сбором и распределением приглашений при этом занимались менеджеры клуба.

Как и большинство людей, чей капитал – тело, модели обычно очень молоды, а их карьеры коротки. Они начинают в районе тринадцати лет, а к двадцати с небольшим уже достигают карьерного пика[24 - Wacquant, 2004; Mears, 2014.]. Поэтому зачастую девушки на VIP-тусовках несовершеннолетние, я встречала много моделей моложе двадцати одного года, которым по законам Штатов нельзя употреблять алкоголь. Некоторые были и вовсе моложе восемнадцати лет, то есть даже в европейских странах им не имеют права продавать ни коктейли, ни тем более бутылки.

Но на практике все иначе: у двадцатиоднолетней Кати нет проблем с секьюрити, она просто машет перед лицом кредиткой, и ее пропускают внутрь; девятнадцатилетняя Ханна, которая работает моделью на полставки, как-то вместо удостоверения личности показала водительское удостоверение своего промоутера, большого темнокожего мужчины, Ханна, к слову, белая и худая. «Вышибала едва смог сохранить серьезное лицо», – смеялась она потом. Если вечером в клуб планирует заглянуть полиция, то несовершеннолетних девушек внутрь, конечно, не пустят. Но в большинство вечеров девчонки спокойно заходят, а охранники едва кивают им в знак приветствия.

Некоторые «девушки» достаточно далеки в реальности от понятия «молодая девушка», но термин между тем остается. Ребята были в шоке, когда узнавали, что мне вообще-то был тридцать один или тридцать два года (а именно столько мне было на момент моего исследования). Я выглядела сильно моложе, поэтому подходила. Но для них шоком был тот факт, что взрослая женщина с карьерой и семьей сидит в клубе около промоутера. Конечно, в этой индустрии встречаются и женщины постарше, но это гости и друзья мужчины, который тратит деньги, а иногда те самые редкие женщины, которые сами заказывают бутылки. Но они почти незаметны, особенно по сравнению с «девушками».

Все в этой экономике вращается вокруг «девушек». Насколько хорош клуб. Насколько хорош промоутер. Сколько денег он заработает. Сколько денег и влияния должны иметь клиенты. Сколько денег они потратят.

В течение моей работы в качестве «девушки» (а на самом деле за пару лет до и после нее тоже) клуб, назовем его Клуб X, считался одним из самых крутых клубов Нью-Йорка, где на регулярной основе заказывали бутылки по тысяче долларов. Тревор, начинающий промоутер девятнадцати лет, как-то пытался объяснить мне, почему другие заведения недотягивали до этого уровня:

– В других клубах нет качественной тусовки, девушки немного ниже и полнее. И мне это не нравится. В Клубе Х, конечно, тоже можно встретить женщин низких и полненьких, но они просто будут сопровождать мужчин, которые тратят тут деньги.

«Девушки» занимают центральную роль в элитной мужской гонке за статусом и богатством. Иногда девушки за промоутерским столом активно танцуют на диване или на столе или, флиртуя, прогуливаются по клубу, или просто сидят за столиком, поддерживая своим видом визуальный эффект статусности клуба. Просто находясь там и красиво выглядя, они генерируют огромную ценность для всей клубной индустрии, для мужчин, в ней работающих, и для всей экономики Нью-Йорка. Их ценность проявляется в зависимости от условий, в которых их встречают. Но самое главное, эти «девушки» представляют собой совершенно другую социальную категорию, отличную от обычных женщин. И так как я хочу, чтобы мои читатели ощущали разницу, я умышленно буду использовать слово «девушка» без кавычек в будущем, для обозначения определенного рода женщин на VIP-арене. Просто потому, что в этом ограниченном мире есть негласная, но общепринятая логика: девушки – ценны, а женщины – нет.

Фейс-контроль

Чем клуб эксклюзивнее, тем он привлекательнее и желаннее для любителей тусовок. Персонал у входа внимательно следит, чтобы внутрь попали только правильные люди; для того, чтобы войти, надо быть либо богатым, либо красивым. В России это называют «фейс-контроль», в сущности, в Нью-Йорке происходит то же самое. Один владелец клуба сравнивал вход в свое заведение с проникновением в Форт-Нокс[18 - Подробнее про фейс-контроль в Москве см.: Yaffa, 2009. В исследовании, посвященном аспектам работы тех, кто следит за входом в клубах северо-восточных городов, Лорен Ривьера (2010) описала попытки секьюрити распознавать угрозы, то есть определять расу и класс и классифицировать людей на типы в зависимости от степени потенциальной угрозы. Они различают опасных и безопасных темнокожих, латиноамериканцев из Южной Америки и европейцев. Ривьера заметила, что девушкам при этом всегда рады, так как они не представляют угрозы. В более эксклюзивных клубах Нью-Йорка главный фокус идет на безопасность, но вышибалы все равно активно настроены на отслеживание классовых признаков у женщин: их тел, одежды и красоты. Это наводит на мысль, что в верхних слоях бизнеса, чья клиентура преимущественно мужская, женская красота невероятно важна. И это все соответствует элитному отдыху (Veblen, 1899) и современному анализу «экономики красоты» (Osburg, 2013). Подробнее см.: Black Book, 2010.] и считал это большим преимуществом.

Особенно тщательно на входе изучают непривлекательных женщин.

Главное унижение для промоутера – это когда вышибала заворачивает кого-то из его тусовки. Ну а постоянные просьбы девушек привести подругу и вовсе страшный сон, просто потому что девушки не особо критичны к внешнему виду своих подруг, в отличие от клубного мира. Промоутер Итан рассказал неприятный для него случай, когда одна из его девушек привела подругу, которая выглядела неправильно, потому что весила больше и была не такой красивой, как модели. Итан поежился на стуле, когда во время нашего интервью вспомнил тот случай.

– Мне пришлось, э, ну в общем, короче, надвинуть шляпу на глаза, когда вышибала такой говорит: «Эта жирная сучка внутрь не пройдет», и я такой: «Эй, вообще-то это унизительно! Не могли бы вы говорить чуть более вежливо?»

Потом был еще один забавный случай в одном из лучших баров Манхэттена. Когда Итан и его девушки заходили внутрь, охранник подозвал одну из них и отчитал за пальцы, которые слишком сильно торчали из босоножек. Итан рассказывает эту историю смеясь, но все же видно, как он смущен:

– Вышибала ее так отчитал. То есть она уже почти была в клубе, и тут он такой: «Нет! Ты на пальцы свои посмотри, че вообще происходит? Они же вываливаются из туфлей. Ну-ка пошла вон отсюда».

Секьюрити могут быть безжалостны в своей оценке женщин. Марли, темнокожий венесуэлец двадцати семи лет, который тоже был промоутером с 2007 года, вспоминал:

– О да, некоторые из них просто ужасны. Я привел девушку, свою подругу. И вышибала такой: «Марли, какого хера?! Нафига ты притащил эту жирную корову?»

В конце концов они прошли, но подруга Марли после этого долго рыдала.

– Это было ужасно, – продолжал он. – Я ему такой: «Чувак, скажи мне это потом, наедине, зачем говорить при ней». И ведь он знает, что я всегда с офигенными девушками прихожу, и всего один раз привел обычную, но ему пофиг, он не хочет пускать таких в клуб.

Чтобы избежать унижений на входе, потенциальные клиенты часто выбирают места попроще, когда они в компании с женщинами, которые выглядят не как модели.

– Жалко, – сказал один клиент про Клуб Х, – им плевать, сколько у тебя денег. Если девушка не соответствует их стандартам, вы не пройдете.

Такая практика существовала именно в Клубе Х, потому что у них были строгие правила на вход для девушек. Я однажды позвала с собой подругу, модель ростом сто семьдесят восемь сантиметров в Клуб Х. Так ребята у дверей придрались к ее обуви: «Извините, но у нас тут без каблуков не ходят». Другие заведения в городе не такие строгие и, как следствие, менее эксклюзивные. Там за столиком спокойно может быть толпа богатых ребят с женщинами разной внешности. Но Клуб Х построил свою репутацию и заработал свой статус именно на жесткой оценке женских тел.

Вышибалы быстро распознают статус человека по его физическим данным, красоте, расе, акценту, одежде, часам, даже по сумочке. Лабутены с красной подошвой сигнализируют о высоком статусе, но, если они надеты на девушку ростом ниже ста семидесяти сантиметров и соответствуют росту «девушки-фейсконтрольщицы», которая специально стоит у двери при входе в клуб, ей не пройти. Особенно если она темнокожая.

VIP-клубы – это расистское эксклюзивное пространство. И это даже несмотря на то что внутри часто играет хип-хоп. В большинстве случаев вам хватит пальцев одной руки, чтобы пересчитать темнокожих в зале, и это не считая персонал. Промоутеры четко знают, что нельзя заполнять свой столик темнокожими: парочка черных, парочка азиаток – это еще нормально, но большинство обязательно должны быть белыми.

Некоторые из клиентов, которые давали мне интервью, также сталкивались с дискриминацией. Однажды красивый французский араб с большим состоянием и связями пошел тусоваться со своим белым другом. Девушка на входе в клуб прошептала в ухо белому парню: «Твой друг не может войти, только если ты выведешь оттуда кого-то из темнокожих. У нас с ними перебор».

Однако подобные откровенные дискриминирующие комментарии были редкостью, поскольку большинству небелых клиентов отказывали во входе из-за того, что они были неправильно одеты. С пугающей частотой подобный «расизм бархатной веревки» запрещал вход цветным людям в клуб. В отличие от законов Джима Кроу, это такая себе «мягкая форма» расовой дискриминации, которая делит людей на расы по принципу красоты, статуса и «качества». А из-за того, что клубы допускают определенное количество исключений, чтобы прикрыть «расизм бархатной веревки», юридически повлиять на ситуацию почти невозможно[19 - Федеральные иски предъявляются время от времени на тему расовой дискриминации к владельцам баров и ресторанов (май, 2018). Подробнее см.: Balsamimi, 2016.].

Таким образом, клубы обслуживают в основном белую клиентуру и привлекают ее в основном белыми моделями. И это доминирующее положение белых в глобальной индустрии, где логичнее было бы столкнуться с обратным поведением, что было бы весьма символично из-за материальных соображений, удивляет. Ведь доля богачей среди небелого и неевропейского населения Земли активно растет. Может быть, дело еще в том, что VIP-тусовка, к которой я примкнула, была из Нью-Йорка, и, как следствие, она тесно связана с американским расизмом. Как бы то ни было, преобладание белых оставалось подавляющим, даже несмотря на крупных клиентов, которые часто были арабами и азиатами[20 - Ограничивая мое исследование вопросами статуса в этом конкретном регионе, я умышленно опускаю другие территории, вроде Азии и арабских стран, где также есть огромные капиталы, а национальные особенности отличны от американских. О расовых предубеждениях в отношении белых иностранцев в Азии см.: Farrer and Field, 2015 – о ночной жизни Шанхая; Hoang, 2015 – о ночной жизни Хошимина. В Нью-Йорке, конечно же, есть и другие смешанные площадки, которые обслуживают в основном темнокожих, азиатов и молодых хипстеров. И у всех них есть свои иерархии и капиталы. Подробнее о клубных движениях среди молодежи в Лондоне см.: Thornton, 1995.].

Вот еще любопытный момент. С одной стороны, неправильный цвет кожи понижает твои шансы на вход в клуб в глазах секьюрити, с другой стороны – красота девушки повышает их: то есть темнокожей модели (именно модели) в клубе всегда будут рады. А вот белой девушке чуть ниже ростом и с чуть большим размером всегда скажут, что сегодня в клубе «закрытая вечеринка» и вход строго по приглашениям. А еще ее могут спокойно оскорбить и сказать ей гадость прямо в лицо.

Невысоких девушек часто называют «карликами», а полных девушек просто не пускают в клуб, потому что они могут нанести урон престижу заведения и репутации промоутера. Чтобы описать низкокачественный клуб, один промоутер уныло заметил: «Там тусуются жирные бабы». Другой промоутер во время нашего интервью сказал:

– На мой взгляд, для описания менее симпатичных девушек стоит употреблять термины «хоббит» и «кукла».