Я говорил, что ты нужна мне?

– Да ну? Не думал, что ты у нас привержена к стереотипам. Восточный Гарлем – вполне себе годная вещь. Я бы легко там вписался. Хотя, наверное, исключительно благодаря испанскому. Ну и плюс гены.

– Тайлер, ты лишь на четверть испанец. Со стороны и не догадаешься. – Пока мы стояли у светофора, кое-кто из пешеходов, ждавших на углу, чтобы перейти улицу, стал исподтишка щелкать камерой, снимая машину Тайлера.

– Все равно, они есть, и это просто шикарно, – продолжил он. – А все благодаря бабушке Марии. И, пожалуй, отцу.

Я замолчала, слегка удивленная. Не ожидала, что Тайлер с такой легкостью ввинтит в разговор своего отца, словно и не было никакого табу. И зубы не стиснул, и настроение не испортилось. Он ненавязчиво улыбался, указывая куда-то через ветровое стекло.

– Если ты не заметила, прямо по курсу Таймс-сквер.

– Что?

Включился зеленый, Тайлер вдавил педаль газа, и машина пулей рванула за угол, пыхнув облаком выхлопных газов. Наверняка публика на тротуаре осталась под впечатлением.

– Сделаем небольшой круг, – пояснил он, с усмешкой взглянув на меня. – Не надо тебе сюда днем. Дождемся вечера.

– Реально? Ты хочешь сказать, вот он, Таймс-сквер, рукой подать, а ты сматываешься, чтобы я его не увидела? – Скрестив руки на груди, я сердито отвернулась для пущего эффекта, а сама исподтишка попыталась задавить улыбку.

– Таймс-сквер надо смотреть ночью, – заявил Тайлер.

Мы двинулись к северу по Восьмой авеню, мимо гостиниц и ресторанов, магазинов и сотен туристов. Туристов от местных отличить очень просто. Они восторженно пялятся по сторонам и без конца что-то фотографируют.

– Пересекаем Бродвей, – пробормотал Тайлер и тут же вырулил на Пятьдесят седьмую. – В двух кварталах налево – Центральный парк. А справа сейчас покажется «Карнеги-холл».

– Стой! Тормози! – Я отчаянно замахала руками, пытаясь охватить взглядом все сразу и по отдельности. Взглянула налево в надежде увидеть хоть краешек зелени, но парк загораживали два квартала высоток, так что я, обернувшись, кинула взгляд на Бродвей. Он шел не параллельно остальным улицам, а скорее по диагонали и в остальном мало чем отличался от других улиц, что мы проехали. Я попыталась высмотреть впереди «Карнеги-холл», не имея понятия, как он выглядит, и зная только, что он престижный и знаменитый.

– Вон там, – проронил Тайлер, кивнув на здание справа, мимо которого мы как раз проезжали. Я успела задержать на нем взгляд на пару секунд и сразу поняла, что оно отлично вписывается в общий пейзаж. Будь я поклонницей классической музыки, здание привело бы меня в сущий восторг.

– Это оно и есть?

– Ну да.

Мы поехали дальше, взяв курс на восток по Пятьдесят седьмой улице. Пришлось без конца задерживаться на светофорах. Вокруг сплошь магазины, о многих брендах я и не слышала.

Мы опять остановились на светофоре, и я бросила взгляд налево. Центральный парк! Море зелени! Я увидела самый краешек, но и этого было достаточно. Первые впечатления немного поистерлись за те полчаса, что мы катались по Манхэттену, и теперь меня вновь охватил сущий восторг. Больше всего я мечтала побывать в парке. Там, наверное, чудесно побегать.

– Пятая авеню. – Тайлер легонько пихнул меня в руку, видя, что я отвлеклась и не обращаю никакого внимания на роскошные магазины, проносящиеся за стеклом. Шопинг не по моей части.

Наконец, отведя взгляд от деревьев, я спросила:

– Это и есть Центральный парк?

– Ага. – Тайлер расплылся в улыбке.

Зажегся зеленый, и мы стремительно помчались вперед. Я даже не успела взглянуть напоследок на парк. Город такой огромный, в нем можно запросто заблудиться, но Тайлеру не составляло труда ориентироваться. Мы свернули, взяв направление к северу, на Третью авеню. Мне тут же вспомнилась Третья улица в Санта-Монике и наш Променад. Интересно, что Дин замутил на выходных?

– Кстати, почти приехали, – проговорил Тайлер. – Еще кварталов пятнадцать, и будем на месте. Ищи Семьдесят четвертую.

Я выглянула в окно. Шестьдесят первая улица. Впереди раскинулся величественный проспект. Здания, залитые солнечным светом, выглядели белесыми. Я не заметила, как мы подъехали к Семьдесят четвертой, пропустила указатель. Просто Тайлер вдруг вырулил вправо на узкую дорогу с односторонним движением и почти тут же притормозил, втиснувшись на свободный пятачок между «хондой» и джипом.

Я подалась вперед, посмотрела сквозь лобовое стекло и нахмурилась.

– А ты не боишься, что тебя помнут, когда попытаются выехать?

– Нет, они никогда не выезжают, – ответил Тайлер, заглушив мотор. Вынул ключ из замка зажигания, отстегнул ремень безопасности. Я следом. – Это джип одного старикана из соседнего дома, он больше не водит машину. А «сивик» здесь припаркован с начала времен. – У Тайлера было совершенно непроницаемое лицо, и я не поняла, шутит он или нет. Однако спросить не довелось, потому что он тут же скомандовал: – Идем, достанем твои пожитки.

Отворив дверцу, я вышла на улицу.

«Черт побери! – пронеслось в голове. – Я реально в Нью-Йорке!»

Под ногами было полным-полно выплюнутой жвачки, валялся мусор. Ну и пусть, главное – это Манхэттен.

– Ты что, заснула?

Я подняла взгляд. Тайлер выволок из багажника мой чемодан, стараясь не поцарапать им «хонду». Вскинул бровь, вопросительно на меня посмотрел. Я растерянно улыбнулась в ответ и полезла в машину за рюкзаком. Отойдя от машины, взвалила рюкзак на плечо.

– Да так, зазевалась. Это просто нереально.

Вокруг царило деловитое возбуждение: гул моторов, голоса, сигналы клаксонов. До нас все это доносилось как будто сквозь фильтр, превращаясь в шум заднего плана, к которому я надеялась в скором времени привыкнуть. Мне стало понятно, почему у ньюйоркцев такой громкий говор.

– Еще бы, – поддакнул Тайлер и, захлопнув багажник, запер машину на ключ. – Привыкнешь через недельку, даже замечать перестанешь. – Он обошел автомобиль и встал возле меня на тротуаре. Только сейчас я додумалась спросить, где находится его квартира. Он кивком указал на высокое здание через дорогу. Оно возвышалось над всеми домами квартала и стояло на самом углу. Кладка цвета топленого молока, огромные окна в коричневых рамах… Красиво!

– Ага, мамочка постаралась? – Еще бы! Только Элла могла выбрать самое эффектное здание в округе. Интересно, как там внутри? Запрокинув голову, я стала подсчитывать этажи. Их оказалось двадцать. – А ты на каком?

– На двенадцатом. Квартира 1203, – ответил Тайлер с неизменной улыбкой. С момента моего приезда улыбка ни разу не сошла с его губ. – Ну что, заходим?

Я кивнула, и мы направились к стеклянным дверям. Он набрал какие-то цифры на кодовом замке, и дверь с пиканьем отворилась. Подволакивая за ручку чемодан на колесиках, я шла рядом с Тайлером, между делом осматриваясь в подъезде. На стенах ряды почтовых ящиков, рядом – торговые автоматы. Подъехал лифт, и его габариты поразили мое воображение – запросто втиснулись бы человек двадцать. Тайлер встал у одной стены, я – у другой. Между нами зияло пространство, от которого становилось немножечко неуютно. Так и хотелось придвинуться к Тайлеру.

– Змей, наверное, вернулся, – проговорил Тайлер. Лифт тронулся с мягким толчком. – Он пошел гулять с приятелями из универа, но сейчас, скорей всего, уже дома.

– А мне обязательно так его называть? – Я ничего не имела против прозвищ, но «Змей» звучит диковато. Кому вообще хочется, чтобы к нему так обращались? – Может, просто Стивен?

– Хозяин барин. Только имей в виду, ты для него станешь врагом номер один, – отрезал Тайлер и добавил, расплывшись в улыбке: – Привыкнешь со временем. Особенно когда придется орать на всю улицу и на тебя начнут люди оглядываться.

В лифте звякнуло, двери разъехались, и взгляду предстало фойе, выкрашенное все той же подморенной белой краской – видимо, под цвет здания. Тайлер подкатил чемодан к квартире 1203 и остановился.

– Целое утро убил на уборку – хотел к твоему приезду лоск навести, но если Змей уже вернулся, то никаких гарантий, что там первозданная чистота. – С этими словами он запустил руку в задний карман джинсов и выудил оттуда связку ключей. Вид у него стал слегка нервозный.

– Да ладно, подумаешь, – проговорила я, едва сдерживая улыбку. Приятно сознавать, что Тайлер специально прибирался в квартире, чтобы меня впечатлить. Хотя, может, и не для этого.

Щелкнул замок, Тайлер толкнул дверь и отступил на шаг, пропуская меня вперед. Первое, что мне пришло в голову: узнаю руку Эллы!

Взгляду предстала квартира открытой планировки. Бежевый ковер, красные, обитые плюшем диваны, блестящая черная мебель и невероятных размеров телик на стене между двух больших окон с видом на город. Справа две двери, ведущие, видимо, в спальни. Слева кухня. Везде черное, красное, белое. Из обособленной кухни свободно обозревалась гостиная. Разделочные столики и дверцы шкафов были выполнены из белых блестящих панелей. На кухне виднелись две двери. Одна вела, видимо, в прачечную, а другая оказалась закрыта.

– Эй, чувак, это ты? – раздался голос по ту сторону запертой двери. – У нас опять что-то с душем. Вода ледяная, не нагревается.

Я выгнула бровь, услышав явный бостонский говор; в сравнении с этим у Тайлера речь практически не изменилась. Дверь открылась, и из ванной выплыл высокий блондинистый тип, явно не подозревавший, что в доме посторонние. Запустив руку в треники, он неторопливо поправил свои причиндалы. Прошел на кухню.

– Нам что теперь, яйца морозить? Что они там думают, эти бакла… – При виде меня парень осекся. Замер. Медленно вынул руку из штанов. – Ой. – Зловеще взглянул на Тайлера. – Мог бы предупредить.