Реквием по любви

– Элис, это было всего один раз. Он принес тебе всего один букет и спустя несколько лет ты его вспоминаешь? Посмотри, эти цветы ничем не хуже остальных, – начала меня упрекать подруга в том, что я не рада цветам.

– Мэри, я бы и свою жизнь отдала, лишь бы вернуться назад и вдохнуть аромат тех цветов.

Никто не мог понять мои душевные переживания и то, как я скучала по нему. Даже Мэри, которая знала меня с детства и с которой я делилась всеми своими переживаниями, представления не имела, как мне было тяжело без него. Все мои мысли были заняты только им, и когда я делилась своим чувствами с подругой, она делала круглые глаза и спрашивала:

– Элис, ты действительно до сих пор так его любишь?

– Мэри, я его люблю безумно. Я и живу мыслями о нем.

Подруга не понимала, каково это так любить, чтобы жить мыслями о ком-то. А я не понимала и не знала другую жизнь, где можно было жить без мыслей о Максе.

Дима не давал мне и шагу пройти. В какой-то степени у него даже иногда получалось меня развеселить. Он всегда вел себя очень смешно и рассказывал всякие анекдоты. Дима всячески пытался добиться моего внимания. Он был высокого роста и худощав. Очки и редкие прыщи на лбу, делали его каким-то особенным. Несмотря на его недостатки, он был очень приятным человеком, и мне было приятно в его обществе. Он звонил после занятий и приглашал прогуляться с ним вместе с подругой, зная, что одна я с ним не пойду. Мы часто гуляли с ним, и нам было очень весело. Во время каждой прогулки он приглашал нас с подругой в кафе, где мы пили ароматный кофе.

Однажды, Мэри решила оставить нас наедине с Димой и под предлогом того, что ей нужно к стоматологу, ушла, как только выпила свой чай с кусочком лимонного торта. Мы же с Димой продолжали сидеть в кафе, так как для прогулки по улице было не подходящее время из-за холодной погоды. Он сидел напротив меня и время от времени поглядывал на меня влюбленными глазами. Я понимала, что он хочет что-то сказать, но не решается. Наконец-то сделав глубокий вздох, он начал:

– Элис, я слышал, у тебя была несчастная любовь, и ты все еще продолжаешь страдать.

– Это Мэри тебе сказала?

– Да, Мэри. Я знаю, что ты продолжаешь страдать, Элис, – снова повторил он.

– Мне бы не хотелось об этом говорить, – я тут же дала ему понять, что мне не хочется свои страдания с ним обсуждать.

– Элис, ты же знаешь, что прошлым нельзя жить. Тебе нужно отвлечься.

– Дима, мне ли не знать, что жить воспоминаниями очень сложно, и они причиняют боль. Только помимо причинения боли, они еще и спасают. Я не могу забыть прошлое.

– То есть не хочешь забыть, – понимающе кивнул Дима.

– Не то, что не хочу забыть…

– Но ты говорила, что помимо причинения боли, воспоминания еще и спасают. Элис, ты в своих воспоминаниях ищешь спасение. Только это ложное спасение. Нельзя в прошлом найти утешение, если отказываться от настоящего и будущего.

– Я пока не умею жить иначе.

– Хочешь, я тебе помогу?

– Как?

– А как ты хочешь?

– А хочу ли я?

Главный вопрос, Элис. Ты не хочешь забывать прошлое и продолжаешь оставлять зарытыми двери для будущего.

– Дима, давай будем друзьями. Я же честно призналась тебе в том, что не готова менять свою жизнь. Я не хочу ни тебя, ни себя вводить в заблуждение и обещать что-либо. Я в прошлом, Дима. Я там живу. Я там застряла. Знаю, это неправильно. Только я не спрашиваю, правильно это или нет. Мне комфортно быть там. Мысленно находиться в прошлом, и я не собираюсь впускать в свою жизнь человека, которому, как мне кажется, пока нет места моем в сердце. Что будет в будущем и как все сложится, за это я ручаться не могу, но пока мне бы не хотелось каких-либо изменений.

– Элис, скажу, что мне слышать это от тебя.

– Мне кажется, что лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Я не хочу тебя обманывать, поэтому и сказала тебе все прямо.

– Как ты легко это говоришь, при этом отстраняясь от меня.

– Дима, я выложила все с легкостью, так как не считала нужным давать тебе ложные надежды, зная свое состояние изнутри.

– Элис, я поражен. Мне тяжело это слышать то, как ты мне вместо любви предлагаешь дружбу, но и то приятно. Будем друзьями. Только, Элис, если будет какая-то возможность расположить тебя к себе, я это сделаю.

– Приятно, что ты меня понял, и не обижаешься, что отвергла тебя, как мужчину. Поверь, ты замечательный, но моя любовь к другому человеку так сильна, что никого не впускаю в свое сердце.

– Элис, а что представляет из себя тот человек, что ты так полюбила его? Можешь мне рассказать про того, кто так расположил тебя к себе? Ведь в наше время редко встречается такая долговечная любовь.

Я рассказала про Макса все, что могла за короткое время, сидя за столиком в кафе. За это время, Дима успел заказать несколько раз чай, с интересом слушая меня.

– Я не думал, что вообще бывает такого рода любовь, Элис, – пристально глядя на меня, выронил Дима слова удивления.

– Бывает. Я сама этому свидетель, – ответила я.

– Ты предъявила ему свое недовольство.

– Да, я тогда не знала, что уже влюбилась из-за того, что он не позвонил тебе? – Спросил он. Я выказала свое недовольство ему насчет того, что не обращает на меня внимание.

Дима спросил:

– А он что?

– А он посмеялся надо мной и спросил, действительно ли я так хотела, чтобы он мне позвонил. Я и ответила, что да.

– И что тогда? – Диму разрывало на части от любопытства.

– А он меня обнял и сказал, что я настолько маленькая девочка, что не умею даже толком говорить о своих чувствах.

– Прости, Элис. Я не думал, что у тебя настолько сильные чувства к твоей прошлой любви.

После этого разговора, Дима переменился ко мне и больше не присылал столько цветов и конфет. Он понял, что подарками не заставить забыть такую любовь, которую я испытывала к Максу. Теперь он больше был для меня другом, чем ухажером. Только предупредил одним условием, которое меня рассмешило очень.

– Элис, я согласен отойти на такое расстояние, чтобы не надоедать тебе своими признаниями в любви. Только обещай, что когда ты будешь готова к новым отношениям, ты не предпочтешь другого человека, а вспомнишь обо мне. А пока я буду тебе приятелем и будем общаться, как обычные друзья.

Я пообещала, что если в будущем я поменяю отношение к нему, я сразу же поставлю его в известность. Дима же очень надеялся, что в один прекрасный день, я все же обращу на него внимание.

Только этот день не наступал и его это очень огорчало. Он все же продолжал приглашать нас с Мэри в кафе и рестораны. Мы с подругой соглашались, если появлялось свободное от учебы время. Несмотря на то, что Дима носил очки, и на его лице нельзя было сосчитать прыщи, что не очень-то любят девчонки, он все же был привлекательным парнем. В нашем курсе он нравился многим девчонкам и когда они узнавали, что ему нравлюсь я, они удивлялись тому, что я отвергла такого обаятельного парня, как он.

Действительно он был одним из тех парней, которые внешне ничего из себя особо не представляют, но каким-то магнитом притягивают к себе всех девушек.

Я не могла и не хотела объяснять каждому, почему я не смотрю ни на кого, потому что не каждый мог меня понять, если и Мэри, которая знала меня лучше всех, не до конца могла это сделать.

Поэтому когда я проходила по коридору на учебе, все девчонки странно смотрели мне вслед и начинали обсуждать.

– Почему они так странно на меня смотрят? – Спросила я как-то Мэри.