Место под Солнцем. Книга первая

А пока что, следовало признать, что учить наукам имело смысл только двоих из семейства – Клементину и Луи-Анри. И то последнего – скорее за компанию с сестрой.

* * *

Граф де Брассер взглянул на дочь, сидевшую подле маркизы де Монтозье. Улыбнулся незаметно.

Клементина, его Клементина, теперь внимательнейшим образом вникала во все придворные сплетни, которые так весело живописала их гостья.

Вздохнул – ей, маленькой дурочке, кажется, что не может быть ничего более прекрасного, чем жизнь при дворе. Ох, как же скоро она разочаровалась бы, узнав, что такое двор на самом деле.

Но в одном маркиза права: его дочери пора замуж.

Увидев, как расширились от удивления глаза Клементины, граф вслушался в слова маркизы де Монтозье.

Клементина, в самом деле, слушала крёстную со всем вниманием.

– Его величество, – говорила маркиза, – кажется, всерьёз влюбился. Принцесса Генриетта, в чьей свите находится новая избранница короля, вот-вот отойдёт на второй план. Понимание этого, естественно, не добавляет принцессе очарования. Новая избранница к тому же не так хороша, как должна бы. Но сердце его величества так же мало прислушивается к голосу рассудка, как и сердца остальных смертных.

Мари-Анн всплеснула руками:

– Вы говорите, дорогая Жюли, король влюбился? Но как же королева?

Жюли де Монтозье снисходительно улыбнулась, и Клементина не поняла, относилась ли эта улыбка к наивности матери или к неудачливости королевы.

– О, королева ждёт наследника. Она и прежде была не слишком хороша, а уж теперь…

Маркиза де Монтозье усмехнулась, заметив горящий интересом взгляд Клементины. Заключила:

– Король влюбчив, Мари. Её величеству приходится с этим мириться.

Клементина слушала.

Ей представлялся чудесный мир, где царили неведомые, удивительные, невероятно привлекательные нравы. Там обитали красивейшие женщины Франции и галантнейшие кавалеры – такие, каких могло только представить её разгорячённое воображение.

Она вспыхнула от радостного удивления, когда вдруг в разговор вплелось её имя, странным, непредсказуемым образом соединённое с именем совершенно неизвестного ей Оливье де Лоранса. Нарисованный маркизой портрет показался Клементине весьма привлекательным.

Что за беда, что он, по существу, отсылается прочь за слишком «живой нрав». Кажется, так выразилась крёстная?

Маркиза говорила что-то об увлечении азартными играми, о чрезмерной проворности шпаги и о чём-то ещё, что, несмотря на бесконечное внимание, с которым Клементина вслушивалась в слова маркизы, всё же ускользнуло от её понимания.

– Уверяю вас, партия эта – весьма недурна, – произнесла маркиза де Монтозье. – Оливье де Лоранс богат и знатен. Он и сегодня, несмотря на последние события, считается при дворе весьма выгодным женихом. К тому же, граф, если вы воспользуетесь моим советом, вам будет гораздо проще добиться от короля снижения бремени налогов. Кроме этого, у вас ведь есть ещё мальчики, которых стоило бы определить на военную службу.

– Всё так, маркиза, – граф де Брассер тяжело вздохнул. – И я благодарен вам за участие в судьбе нашей дочери, но… как я могу жертвовать Клементиной ради блага других своих детей?

– Жертвовать?! – Жюли де Монтозье рассмеялась. – Откуда этот драматизм, мой дорогой?

Она обернулась, взглянула на мужа. Тот пожал плечами – ох, делайте что хотите!

Маркиза де Монтозье выпустила руку Клементины, встала. Подошла к графу де Брассер. Он поднялся ей навстречу.

Маркиза коснулась пальцами обшлага его рукава:

– Я говорила с одним человеком… Вы ведь помните, что у вас есть при дворе должник? – она заглянула в глаза графа де Брассер.

– Вы забыли! – упрекнула шутя. – Не следует забывать тех, кто может быть вам полезен, милый граф!

Он недоуменно поднял брови. Услышав пояснения маркизы, засмеялся:

– Так мальчик сохранил своё положение?

– Сохранил и укрепил. Я говорила вам, что он далеко пойдёт.

Улыбнулась, возвращаясь к прежней теме:

– Так вот я беседовала с ним, и он уверил меня, что, как только гнев нашего короля утихнет, господин де Лоранс сможет вернуться во Францию. Если, разумеется, пожелает.

Граф де Брассер нахмурился.

– А он захочет, – засмеялась маркиза, – непременно захочет. Как бы ни был смел господин де Лоранс, он человек двора. Уверяю вас, граф де Лоранс найдёт способ сделать так, чтобы его величество сам призвал его обратно. А если не найдёт, я снова обращусь к господину де Мориньеру за содействием. Он не откажет мне.

* * *

Когда солнце, наконец, перестало палить, гости решили прогуляться по саду. Матушка, подхватив подругу под руку, повела её смотреть свой райский уголок – маленький клочок земли, где она выращивала пряности к столу. Разомлевшего маркиза де Монтозье перспектива прогулки совсем не прельщала. Он притворился, будто задремал в кресле. Остальные сделали вид, что поверили. Оставили гостя отдыхать в зале.

Клементина тоже собралась было отправиться вслед за женщинами, но отец остановил её. Когда матушка с крёстной вышли, сказал:

– Иди за мной, дитя моё.

Она вошла в полутёмный кабинет с некоторой опаской. Ждала по старой детской привычке, что её станут бранить за какой-нибудь проступок.

Но отец не выглядел сердитым, скорее наоборот, его лицо выражало озабоченность и даже как будто некоторое смущение.

– Заходи, Клементина. Заходи и садись, – он указал рукой на кресло. – Сядь, девочка моя. Мне надо с тобой поговорить прежде, чем я окончательно приму решение.

Клементина смотрела на отца с удивлением.

Он долго говорил глухим от волнения голосом, а Клементина слушала, старалась не дышать.

Наконец-то! Она так счастлива! Конечно, она хочет выйти замуж за этого блистательного молодого человека. Да, она слышала, что говорила маркиза де Монтозье. Нет, её не пугает путешествие в дальние страны. Напротив, она желает этого. Она готова поехать куда угодно! В Новую Францию? Замечательно! Она хочет, очень хочет увидеть другие земли, полные неожиданностей и тайн. Нет, она не боится. Чего ей бояться? Ведь она будет не одна! С ней будет муж. И, она слышала, крёстная обещала, что она сможет вернуться, когда пожелает.

Она не понимала, о чём печалится отец.

Он говорил:

– Я желал бы для тебя многого, но дать могу только то, что могу.

А она думала – о чём тут переживать?

Разве могла она надеяться на такую удачу? Что она видела до сих пор? Дом, лес, реку? Монастырь полный скучных, занудливых наставниц? А теперь она увидит мир! Разумеется, она рада! Тем более что это поможет родителям поправить их пошатнувшееся материальное положение. Ведь Шарль тогда сможет попасть на военную службу, а он всегда об этом так мечтал!