Магическая академия. Достать василиска!

Я нахмурилась, пытаясь проанализировать ситуацию с точки зрения треххвостой нечисти. Картинка складывалась, но какая-то странная. Куда правдоподобней был вариант с допущенной усталым лекарем ошибкой, ради устранения которой он готов взять меня под свою магическую опеку. Рассудив так, я встала, скинула с себя простыню и, оправив складки белой ночной рубахи, сказала:

– А где Метланиэль, Учандр Урчарович? Нам домой пора!

Метла тоже обнаружилась под кроватью, где она благополучно пережидала спонтанный выплеск моей магии вместе с «котом». С ней также нашлась и зеленая повязка с вышитым символом гильдии целителей в виде капающей ядом змеи. Наверняка эта клептоманка умыкнула ее у кого-то из персонала в надежде поносить самой. Читать лекции о том, что воровать плохо, я не стала. Взяла Метланиэль, намотала на древко зеленый лоскут и, сев на свое транспортное средство как была – в длинной рубахе и босиком, вылетела в раскрытое окно. Учандр, кстати, растворился в воздухе чуть раньше меня, велев не беспокоиться о разгроме. Он, мол, сам все уладит. Тем же магическим способом «кошак» материализовался и в моей комнате, когда я туда наконец добралась. Оставшиеся до рассвета часы мы с привратником провели за чаем и беседой, касавшейся учебных будней, а не психованных василисков с даром инкуба. А потом случилось оно – утро.

И понеслось!

Эллис

Утро добрым не бывает! Мной владело стойкое ощущение, что я едва коснулась головой подушки, как тут же услышала домового, во всю силу своей глотки завопившего:

– Подъем, Страхова! Рас-с-светает!

– Отвень, Вень! – огрызнулась я спросонья, и, сообразив, что сказала что-то не то, исправилась: – В смысле отвянь!

– Я-то отвяну, – проскрипел желтоглазый будильник, – а ты первую пару пропустишь. С меня Аришка потом три шкуры сдерет.

– Какие шкуры, Венечка? – широко зевнув, спросила я. – Разве что пару теней, так ты заново нарастишь, как и всегда.

– Зубы мне не заговаривай, а? – деловым тоном потребовал домовой. – Ноги в руки и марш умываться! А я пока, так и быть, постель застелю да порядок наведу в комнате. Вы вчера палец о палец не ударили… гулёны! – Последнее слово было высказано с презрением, под которым скрывалась банальная зависть.

Венька и сам любил пошалить да песни погорланить и потому на бабушкину выходку с сонными чарами стопудово обиделся. Но это не мешало ему исполнять свои обязанности и будить меня ни свет ни заря. А все потому, что бабушка приказала. Сама небось дрыхнет сейчас без задних ног, а мне вот вставай, иди, учись! И почему в Академгородках занятия начинаются с августа, а не с сентября, как в магических школах? Эх…

Пока я приводила себя в порядок, Вениамин накрыл на стол. Наскоро позавтракав и рассказав вкратце домовенку о ночных приключениях, я надела на руку плетеный амулет, подаренный черной жабой, на случай, если «зеленый капюшон» по имени Алан Джодок или другие наемники просочатся-таки на территорию АРиС и попробуют меня тут достать. Свои же украшения с магическими довесками я аккуратно сложила в сумку, повздыхав над потерянным по дороге браслетом с голубыми камнями, впаянными в металлический обруч. Мне он был дорог как память, ибо достался от мамы. Покидая меня в составе экспедиции смельчаков, решивших путешествовать по Пограничным мирам, она надела на мою детскую ручку это скромное украшение, которое стало для меня дороже любых драгоценностей.

С тех пор я маму больше не видела, папу – тем более. Кем он был, не знала ни я, ни бабушка – дочь так и не раскрыла ей этот секрет. А может, она и сама была не в курсе, от кого из многочисленных воздыхателей у нее родился ребенок. Впрочем, мне в детстве хватало и одной родительницы. Вернее, двух – мамы и бабушки. Я до сих пор надеялась, что загулявшая в иных мирах матушка когда-нибудь вернется. И всегда носила при себе ее браслет, надеясь на встречу. Так было до вчерашнего дня, пока он не соскользнул с руки и не скрылся среди лесной зелени. Вернуться сразу не разрешила бабушка, отправиться в Светлый лес сейчас она тоже вряд ли позволит. Разве что Арина об этом не узнает.

С такими мыслями я, накинув теплую кофту поверх легкой туники, вышла из башни на улицу и, ежась от утренней прохлады, побрела к учебному корпусу выяснять расписание своей группы, которое, по словам ректора, висело в холле главного здания. Народу в такую рань почти не было; студенты еще спали или просыпались, начиная потихоньку собираться на занятия. Меня же подгонял неутомимый Вениамин, сменивший свою теневую форму на призрачную. Так что шла я и слушала наставления бесплотного существа, которому время от времени что-то бурчала в ответ, рискуя заработать репутацию ведьмочки с воображаемым другом. С другой стороны, нас таких хватало. Домовые были пусть не у всех, но у некоторых точно, и поведение их немногим отличалось от Венькиного.

Определил меня Ежи Вацлович на факультет созидания, специальность знахарь-зельевар, которую курировал глава местного целительского корпуса, некий господин Сальдозар. В общем-то это все, что я знала о будущей учебе. Ни формы, ни учебников у меня, естественно, пока не было. Как не было и желания учиться «вот прям щаз». Но разве с домовым поспоришь? Хорошие они существа, полезные… только совершенно невыносимые порой.

Распрощаться с Венькой удалось, лишь когда вся моя новая группа, состоявшая в основном из ведьмочек, ведьмаков, леших и дриад, ринулась на штурм аудитории, едва преподавательница распахнула двери. Я шла в хвосте этой шумной толпы и потому не видела, куда, собственно, иду. Переступив порог следом за шагающей впереди девчонкой с тремя зелеными косичками, я очень удивилась, что оказалась не в просторном классе с партами, как было у нас в школе травников, и даже не в аудитории с амфитеатром, а в дремучем лесу. Но, заметив светящийся круг, огибающий всю группу, сообразила, что мы прошли через практически невидимый портал и очутились, судя по всему, на полигоне, где и будет проходить практическое занятие по распознаванию и поиску редких видов трав.

Оглядевшись по сторонам, я подумала, что попала в тот самый Светлый лес, где потеряла мамин браслет. И идея поискать тут не только травки, но и дорогую сердцу вещицу стала навязчивой. А тем временем молодая дриада, возвышавшаяся над студентами на полторы головы, обнаружила, что в ее группе пополнение, и, поманив меня к себе, сказала, что ее зовут Осиной Дуборядовной, после чего предложила мне тоже представиться. Делать это жуть как не хотелось, но такова традиция во всех учебных заведениях. Пришел новенький ученик, его – к доске, и на весь класс сообщают имя, фамилию, откуда родом, а остальных просят любить и жаловать, что переводится как «имейте совесть – не доводите новичка». Меня доводить я бы точно не рекомендовала, поэтому, нацепив на лицо «дружелюбное выражение», громко и внятно проговорила:

– Эллисандра Страхова, свободная ведьма в пятнадцатом поколении. – И, подарив народу очаровательную улыбку, добавила: – Планирую учиться с вами до диплома. Надеюсь, подружимся. – Последняя фраза подразумевала «полагаю, вы все поняли», и студенты, окружившие нас полукругом, судя по кислым физиономиям, действительно все поняли. Уж не знаю, известна ли тут фамилия моей дорогой бабушки, взрастившей рыбрариум, но о том, что со свободной ведьмой связываться себе дороже, знают многие. Правда, и дружить со мной теперь мало кто захочет, разве что подлизаться попробуют. А оно мне надо?

– Прекрасно, Эллиса, – улыбнулась напоминавшая оглоблю дриада и, приобняв меня непропорционально длинными пальцами за плечо, предложила присоединиться к группе.

Что я и сделала, с удовольствием избавившись от чужого прикосновения. Даже на непривычное сокращение не возмутилась: Эллиса так Эллиса, хорошо, что не крыса. А то народ любит рифмовать прозвища с именами.

Я встала рядом с двумя ведьмочками, одетыми в зеленые форменные платья с белым кружевом по краю горловины, на юбке и манжетах. И тут же удостоилась презрительных взглядов обеих подружек. Да и остальные ребята, слушая преподавательницу, нет-нет да и косились на меня, словно впервые заметили. Потому как все время, что я простояла в коридоре перед аудиторией, народ воспринимал меня если не пустым местом, то какой-то залетной страшилкой, непонятно кого дожидавшейся в учебном корпусе. И в чем-то они были правы, ибо невыспавшаяся девица в широких штанах и кофте с растянутыми рукавами, с закрученными в тугой пучок волосами и в очках – то еще зрелище. Принять меня за новую однокурсницу можно было только после объявления дриады. Что, собственно, и случилось.

Но приняли ли? Хотя какая разница!

Спрятав за ладонью зевок, я с ленивым интересом слушала указания, раздаваемые «оглоблей». Она активно жестикулировала своими длиннющими руками, пытаясь донести до нас, как до маленьких детей, важную информацию: сюда не ходить, туда нос не совать, соблюдать границы полигона, не поддаваться на провокации лесной нечисти… И так далее, и тому подобное по три раза подряд, как будто у студентов проблемы со слухом. Потом дриада начала объяснять, что за растения мы ищем, показывая примеры с помощью объемных иллюзий. Вообще-то такие фокусы лесному народу, насколько мне известно, были недоступны, из чего я сделала вывод, что либо у Осины Дуборядовны есть специальный артефакт, либо она полукровка.

Но долго раздумывать над родословной преподавательницы мне не пришлось, потому что, показав несколько видов трав, женщина начала делить нас на пары, видимо, для пущей безопасности. Чтобы если уж один не все уяснил из сказанного ею, то второй непременно напомнит и объяснит. Мне в напарники достался светловолосый ведьмак в строгой зеленой форме, гораздо более скромной, чем у девчонок. Представители других рас тоже были одеты в эти цвета, хотя фасоны костюмов и отличались от тех, что носили чародеи. На дриадах были платья длиной в пол с высокими разрезами по бокам и широкими рукавами, из которых выглядывали лишь кончики их длинных пальцев. А на леших красовались просторные рубахи с белой вышивкой и штаны с кучей карманов.

Мальчишек в группе, как и предполагалось, было в три раза меньше, чем девушек, но меня, привычную к подобным раскладам еще со школы травников, это не беспокоило. Кивнув ведьмаку, назвавшемуся сокращенно от Константина – Котей, я не стала возражать, когда он вызвался быть главным в связке. Парень пробовал пару раз завязать беседу, пока мы бродили по лесному участку, заглядывая под кусты в поисках активно маскирующейся флоры, но я без конца зевала и отвечала односложно. Не проснулась еще, что ж поделаешь. Ну, ничего, ко второй-третьей паре как-нибудь раскачаюсь. А может, и раньше, если получится ненадолго улизнуть за территорию полигона.