Свобода на троих

Словно зачарованная, кровь продолжала стекать в парящий над подлокотником кубок. В его темных, как ночь, гранях отражались светло-синие вспышки размытых вращением символов. Беснующийся ветер не касался стекла, не разбрызгивал капли, не менял направление потока, он кружил вокруг нас, не смея покуситься на святое. А мне даже не удалось запомнить момент появления ритуальной чаши внутри магического кольца. Мой взор наткнулся на ее точеный силуэт, когда я с невероятным усилием оторвалась наконец от светящихся льдисто-голубых глаз, в плен которых умудрилась попасть, ища спасения от головокружительного танца пиктограмм.

Густая кровь, как хорошее вино, наполняла кубок. Лениво, размеренно. Капли одна за другой падали на увитое серебряной вязью стекло. Ме-е-едленно… Мне казалось, что мы стоим так уже очень давно, а кубок за это время успел заполниться лишь наполовину.

Чары…

Все происходящее напоминало сон, удивительно красивый и волнующий, в котором не было места боли. Моя рука не зажила, но перестала саднить. Даже головокружение прошло, не говоря уж об ознобе – его из тела вытеснила первая же горячая волна, пришедшая от прикосновения белолицего мага. Если ритуал возрождения хоть отдаленно похож на Эо, то я очень многое упустила в жизни. Хотя стоило ли об этом жалеть?

Спираль из начерченных в пространстве символов стала двигаться медленней. Ветер стих, оставив в покое наши волосы и одежду. Когда узкая чаша наполнилась на две трети, аше-ар отпустил мою кисть и, оборвав второй рукав и разодрав его на ленты, обмотал ими наши кровоточащие ладони. Потом взял кубок, чуть взболтал его содержимое и… сделал глоток. Как дегустатор пробует чудесное вино, наслаждаясь его неповторимым букетом, так и блондин смаковал коктейль из смешанной крови, приправленный толикой магии, слабые искры которой мерцали на поверхности напитка.

Тонкая струйка прочертила алый след на его белоснежной коже, скользнув от уголка рта к гладкому подбородку. Вспомнив о наличии клыков у мужчины, я невольно усмехнулась. И бледен как покойник, и зубы нужной формы, и взгляд порой отстраненным становится… чем не Носферату? Ну или его иномирная разновидность. Пока мои мысли проводили экскурс в сферу мифических созданий, тело, перестав соприкасаться с рукой Кир-Кули, начало вновь замерзать. Несмотря на стихший ветер, температура внутри магического круга не поднималась. Я снова обхватила плечи руками, плотнее зажав пальцами наложенную на рану повязку. Заметив это, Кир сам поднес кубок к моим губам, предлагая отпить.

Эх, как бы кстати сейчас была ментальная волна спокойствия, которой он щедро окатывал меня на озере. А еще лучше ненавязчивое внушение, что красная жидкость в стеклянной чаше – это просто вино… виноградное или сливовое, да хоть из кактусов, но вино! Вот только использовать такие фокусы во время ритуала, судя по всему, было запрещено, а это значило, что мне придется самой заставить себя отведать вампирской услады. О-хо-хо… только бы не стошнило!

Как ни странно, все обошлось без неприятных инцидентов. Я проглотила остатки нашей крови, даже не ощутив при этом вкуса. Боль в перевязанной руке так и не возвращалась, зато усилилось онемение. Маг задумчиво повертел в пальцах опустевшую чашу и поднял на меня взгляд: глаза его были живые и яркие, а не холодные и прозрачные, как несколько минут назад. Не знаю, сколь долго мы смотрели друг на друга, но эта затянувшаяся зрительная связь внезапно оборвалась. Мой протяжный стон поддержал звук разбившегося стекла. Азор обронил кубок, когда я выгнулась дугой и отчаянно взвыла, стиснув зубы и сжав кулаки раскинутых в стороны рук. Тысячи тонких игл вонзились в мою поясницу в месте злосчастного рисунка, а затем с энтузиазмом рванули вверх по позвоночнику к плечам и шее.

Больно… как же это было больно! Даже хуже, чем тогда, в карете.

Падая без сил в объятия Кир-Кули, я не сомневалась, что совершила очередную глупость, о которой пожалею… Непременно пожалею… когда очнусь.

Глава 3

Если у девушки голодный взгляд, это вовсе не означает, что ты интересуешь ее как мужчина. Возможно, она видит в тебе свой обед.

Осколки черного стекла давно уже поглотил пол. Кольцо Эо, состоявшее из трехмерных пиктограмм, растаяло без следа, разрушив температурный барьер в комнате, а потерявшая сознание девушка по-прежнему не приходила в себя. Сидя в кресле, Кир-Кули держал ее на руках и пристально изучал лицо. Осунувшееся, усталое, бледное, будто после тяжелой болезни. Но ведь недавно она буквально лучилась жизнью. Особенно когда согрелась, перекусила и выпила глоток вина. Да уж, неприхотливая ему досталась сейлин: пара долек сочного фрукта – и девочка сыта. Да и фигурка компактная, места много не занимает… Хороший выбор он сделал!

На губах мужчины играла ироничная усмешка. Жизнь на кладбище невест он ей сохранил совсем по другим причинам, но почему не подсчитать плюсы правильного решения? Хотя бы ради развлечения. Единственное, что омрачало его прекрасное настроение, был неожиданный обморок айки. Во время обряда она продрогла и немного испугалась, но этого мало, чтобы потом скорчиться от боли и с душераздирающим стоном провалиться в беспамятство.

Бездна! Так что же с ней все-таки случилось?

Аше-ар низко склонился к девушке и прислушался к ее дыханию. Тихое, но ровное, будто в коме. Он в который раз за последние полчаса проверил пульс у сестрицы крови и машинально сосчитал глухие удары сердца. Тук… тук-тук… тук-тук… Спокойные, монотонные, медленные… точно это не человек лежит, а его исправно работающая механическая копия, бездушная и пустая.

Эйсард провел раскрытой ладонью над телом айки от шеи до живота и обратно, сосредоточенно наблюдая за выражением ее неподвижного лица. Ритуал завершился удачно, он явственно ощущал их энергетическую связь, мог безошибочно определить, что его маленькая Эо физически абсолютно здорова, однако ее затянувшийся обморок сильно беспокоил азора.

– Почему же ты до сих пор не очнулась, айка-зайка? – слетело с едва шевельнувшихся губ и потонуло в ватной тишине дома.

Кир-Кули продолжал разглядывать расслабленно лежащую девушку. Ее длинные волосы разметались по подлокотнику, часть была придавлена плечами, а несколько волнистых прядей свисали вдоль кресла, резко выделяясь на его белоснежном фоне. Рука сама потянулась к пепельно-русому великолепию, чтобы пропустить сквозь пальцы приятный на ощупь «дождь».

Минуты медленно текли, а эйсард даже не пытался привести малышку в чувство, боясь неосторожным вмешательством навредить скрытым восстановительным процессам, идущим в ее организме. Их он тоже чувствовал. Странная такая, не присущая человеку сила. Должно быть, это результат проснувшейся в ней сущности сейлин. Отныне о физическом состоянии айки ему будет известно все. Ведь она его Эо – сестра крови, связанная с ним навечно энергией жизни. Как же неоднозначно это звучит: рискованно, в чем-то глупо и… очень многообещающе! Скучать ему с этой девочкой точно не придется. А уж как весело станет всем остальным, когда информация о сейлин просочится в массы и дойдет до нужных ушей… Впрочем, с этим лучше повременить.

Кир-Кули осторожно погладил девушку по щеке. Голова ее безвольно качнулась, ресницы едва заметно дрогнули, а черты лица стали потихоньку проясняться: усталость и бледность постепенно покидали облюбованную территорию, возвращая коже здоровый цвет. Бессознательность сменилась сном. Зоя глубоко вздохнула и, путаясь в собственных волосах, стала поворачиваться на бок, инстинктивно стремясь занять более удобное положение. Серебристая ткань плаща скользнула на пол, открыв взгляду аше-ара много интересного.

С момента их встречи у озера и до начала ритуала спутница не снимала с плеч его подарок. А сразу после завершения обряда он сам накрыл ее плащом. В процессе же установления связи Эо ему было как-то не до изучения женских прелестей. Зато теперь, когда малышка сменила черноту бессознательности на царство грез, азор мог спокойно рассматривать свое новое приобретение, мирно посапывающее в его объятиях. Миниатюрная, хрупкая человеческая девушка. Ее можно было бы спутать с подростком, не будь девичьи бедра такими соблазнительно округлыми, а маленькая грудь высокой и заманчиво упругой. Кир-Кули осторожно убрал несколько непослушных прядей со лба сейлин, продолжая изучать ее. Тонкие, немного заостренные черты лица, длинные темные ресницы и чуть приоткрытые пухлые губы…

Уголок его рта дернулся, выдавая напряжение. Соблазн испробовать вкус поцелуя был столь велик, что на борьбу с ним ушло несколько долгих секунд. Он не хотел ее пугать и настраивать против себя. Во всяком случае пока. Дрожащая от ужаса или негодования беременная женщина – не та идеальная картинка, которую он представлял. К счастью, в Неронге ей не прочитали подробную лекцию о злобной и жестокой натуре аше-аров. Или же она не придала этим словам должного значения. А зря. Широко распространенный миф был не без претензий на истину. Хорошо все-таки, что Светлоликий не смог найти подход к сейлин. Не пришлось тратить на завоевание доверия девчонки кучу времени, у них и так его в обрез – максимум до обеда.

Девушка пошевелилась, снова меняя позу. Мягкие складки потрепанного топа пришли в движение, очертив контур груди. Бугорки набухших сосков выделялись золотыми горошинами на обтянутом тканью теле. Зоя опять мерзла и подсознательно стремилась прижаться к источнику тепла, которым для нее являлся азор. В голове Кир-Кули теснились далеко не целомудренные мысли. Может, плюнуть на все и сорвать с сейлин эти жалкие тряпки да согреть ее без всякой магии, тем самым традиционным способом, на который способен любой нормальный мужчина? Ей понравится. Определенно. А если нет? Тогда минутная слабость обречет его на долгие месяцы ненависти со стороны той, на кого он сделал большую ставку. Пожалуй, физиологические потребности могут и подождать, когда на карте стоят такие заманчивые вещи, как месть, свобода, знания и грандиозное развлечение. А девчонка… что ж, она уже принадлежит ему. Днем раньше, днем позже, какая разница?

Но разница все-таки была, ибо возникшее желание не спешило уходить. Да-а, давненько эйсард не получал сексуальной разрядки. Для их расы такие пробелы в интимной жизни выглядели по меньшей мере странно. Не зря почти все стражи втайне друг от друга прикрывались внешней иллюзией и в свободное время мотались в городской бордель. А у некоторых и личные любовницы были из числа симпатичных горожанок, которые даже не подозревали, с кем именно делят постель. Да и три азоры неплохо зарабатывали на этом. Ныне покойная Лу-Ла, сбежавшая Кейли-Оз и по-прежнему дееспособная Мира-Нин – опытные шлюхи, никогда не продававшие за бесценок свое мастерство. Искусные, выносливые… предсказуемые.

Скрипнув зубами, аше-ар криво усмехнулся и, подняв с пола плащ, накрыл им Зою до самого подбородка, чтобы не отвлекала, после чего бережно прислонил ее податливое тело к своей груди. Она не проснулась, лишь плотнее прижалась к нему и… облизнулась. Кончик розового языка оставил влажный след на верхней губе, которая теперь соблазнительно блестела, притягивая к себе взгляд мужчины. Он не мигая смотрел на ее рот, а внутри у него что-то менялось. Как будто чьи-то невидимые руки нежно касались белой кожи, незаметно проникая в плоть, все глубже и глубже… до самого сердца. Странное ощущение обволакивало, усыпляло бдительность, пьянило и дарило необычайное наслаждение…

Кир-Кули не сразу понял, что спящая сейлин «пьет» его энергию, но все-таки понял. Первым позывом было отшвырнуть ее от себя, а лучше сломать тонкую шею, которая как раз покоилась на его руке. Однако возникшая на уровне инстинктов вспышка агрессии пропала так же быстро, как и появилась. Вместо того чтобы причинить девушке вред, азор чуть отстранился и, положив ее затылок в свою большую ладонь, принялся внимательно разглядывать девичье лицо, на котором расцветала блаженная улыбка.

– Хм… энергетический вампир, значит? Это что-то новенькое, – протянул он, продолжая изучать айку. Она все так же безмятежно спала, и сны ей, судя по всему, снились замечательные. – Неужели одно из свойств сейлин? Я подозревал, что у тебя появится много необычных качеств, но не подумал, что ты станешь хищницей, принцесса. – Клыки блеснули в одобрительной усмешке.

Он как никто другой знал, что энергетический баланс его сестры крови в полном порядке, но ей, по-видимому, этого показалось мало. Интересно, в курсе ли сама айка, в кого превращается? И каких новых метаморфоз следует ждать от этой беззащитной с виду куколки? О сейлин было слишком мало информации в летописях, но кое-что важное Кир-Кули все же смог узнать: к концу беременности матери древних становились настолько опасными, что даже прародители Тайлаари боялись сохранять им жизнь.

– Что же ты за существо такое? – пробормотал блондин, магическим щитом перекрывая ей доступ к своей энергии жизни. На лице девушки отразилось разочарование, ее веки дернулись, но глаза не открылись. – Спи, спи, малышка. А накормлю я тебя потом. Чем-нибудь более материальным, – улыбнулся азор, чуть покачивая ее на руках.

И все же странно. Если полагаться на сведения, которые ему удалось добыть за короткие отпуска последней сотни лет, сейлин должна получать энергию из окружающего мира и приумножать ее, постепенно накапливая в своем теле. Как искусственно созданный источник. Но нигде не говорилось, что получение этой самой энергии в ее исполнении будет сродни вампиризму. Девушка не знала меры и стремилась взять то, что хочет, а не то, что ей готово дать окружение. И это при отсутствии какой-либо потребности в подпитке. Что же будет, когда таковая возникнет? Мужчина вздохнул. Похоже, хлопот с маленькой Эо предстоит много. Такой подопечной у него еще никогда не было. Правда, других тоже не было, разве что наемники в группах, которые он возглавлял. Хотя они больше походили на банду головорезов, нежели на миловидную энергетическую вампиршу.

Кир-Кули покачал головой собственным мыслям. Сколько еще сюрпризов принесут ему изменения сестрицы крови? Но происходящее разжигало любопытство и пробуждало исследовательский азарт. Он ее выбрал! Для своих целей, для себя. В тот самый момент, когда шагнувшая из пустоты невеста, похожая на фарфоровую куколку, огляделась по сторонам, решительно приподняла подол громоздкого платья и стройной ножкой в изящной туфельке дала пинка ухмыляющемуся коту, силуэт которого уже неумолимо таял. Жаль, промазала. Эта усатая сволочь нагло слиняла, бросив девчонку на растерзание азорам и маанукам. А его, Кира из рода Кули, она рассмешила. И тогда, и потом, и даже сейчас: с детской непосредственностью в достижении желаемого покусилась на мага жизни. Надо же быть такой наивной!

Впрочем, сделала она все на «отлично», если он с его многовековым опытом и седьмым уровнем силы не сразу заметил вторжение. Или просто слишком отвлекся? На нее же, между прочим. А она подсознательно воспользовалась ситуацией. Во сне. Мягкое, нежное, ласковое прикосновение невидимых пут пробудило в нем чувства, о которых он и не подозревал ранее. Какой-то особый вид вампиризма, аше-ар ничего подобного раньше не встречал. С другой стороны, ему и с настоящей сейлин прежде видеться не приходилось.

Кир-Кули прищурился, на мгновение задумавшись. Потом приподнял лицо спящей красавицы за подбородок и чиркнул пальцем над ее лбом, но тут же нахмурился и стер незаконченную пиктограмму. Несколько секунд он гипнотизировал взглядом щеку Зои, примеряясь, потом переключился на ямочку в основании длинной шеи. Кончики его пальцев заскользили по гладкой коже от плеча к ключице и ниже… к скрытой топом груди. Ухмыльнувшись, азор чуть отогнул неровный край золотистой материи и не без удовольствия коснулся выбранного для клейма места. Девушка прерывисто вздохнула, принимая ласку, но не очнулась.

Было в этом сне что-то неестественное. Будто неведомая сила специально погружала в его исцеляющие глубины уставшее тело и разум. Аше-ар догадывался, что за сила так заботилась о новоявленной сейлин. Его личной сейлин! Его айке. Он осторожно отвел руку в сторону и принялся быстро чертить в воздухе новый символ. Голубые линии загорались, повисая в пространстве, пересекались и расползались в стороны, образуя причудливый рисунок, больше похожий на каллиграфическую роспись. Закончив работу, страж указательным пальцем обвел свое творение по кругу, отчего светящийся знак значительно уменьшился в размере. А потом, бросив на Зою собственнический взгляд, Кир-Кули легко подтолкнул крошечный иероглиф, задав нужный вектор полета. Медленно проплыв по воздуху, клеймо заняло уготованное ему место на верхней части девичьей груди, больно впившись в нежную кожу.

Позже в шарту…

Я очнулась от резкой боли. Повертев головой, восстановила в памяти картинку недавних событий, а заодно определилась и с собственным местоположением. Полулежу себе скромненько под плащом на мужчине, сидящем в кресле в окружении серебристо-белого интерьера уже знакомой мне комнаты. Похоже, это становится доброй традицией. Сильная боль, что вырвала меня из сна, где я по обыкновению осваивала образ бесформенной «кляксы-светопоглотителя», быстро слабела, переходя в категорию ноющей. Зато сегодняшний «ужин» в царстве Морфея был необычайно вкусный и отчего-то цветной. Такой яркий и красивый, что дух захватывало. Жаль только, быстро исчез. Се ля ви, как говорят французы.

Поерзав немного на коленях блондина, я устроилась поудобней – а что, наглеть так наглеть! – после чего потерла саднящую область на груди и удосужилась-таки одарить ее своим драгоценным вниманием. Зрелище впечатлило. Меня что, заклеймили? Миниатюрный знак на коже слабо переливался, будто по его контурам безостановочно текла тонкая струйка ртути, перекрашенная в нужную гамму. В голубую, естественно, – удивилась бы, окажись иначе. Образ Кир-Кули ассоциировался именно с пятым цветом солнечного спектра. Не подумайте ничего неприличного! Все дело в его глазах и в голубоватом свечении магии. Поводив пальцем по въевшемуся в кожу клейму, я вопросительно посмотрела на аше-ара, все это время с молчаливым интересом наблюдавшего за мной.

– Это что? – полюбопытствовала, не получив ответа на свой многозначительный взгляд.

Он улыбнулся краешками губ и с невозмутимым видом заявил:

– Мы же провели обряд. Или у тебя провалы в памяти?

– Может быть. – Не стала спорить, вдруг и правда от переизбытка чувств заполучила временную амнезию? Частичную. – Эта блямба означает, что ритуал прошел удачно, или она ничего не означает, а просто идет довеском к церемонии?

Потерла бровь, мысленно отметив, что жест становится у меня такой же навязчивой привычкой, как и приобретение разных синяков, шишек и непонятных символов на теле. Я чувствовала себя меченой. Хотя, если вспомнить все мои злоключения в этом мире, так оно и было. Чем только ни отметили: начиная с рисунков на коже и заканчивая фантастической беременностью, о происхождении которой я мало что помню. Зато наслышана более чем, за что отдельное спасибо азору. Надеюсь, он не вешал мне лапшу на уши все это время?

– Ритуал прошел успешно, – ответил Кир-Кули и слегка наклонил голову, пряча глаза за белоснежной челкой. – Ты теперь моя сестра крови. Не замечаешь связь? Ты вообще хоть что-нибудь необычное чувствуешь?

Я прислушалась к себе, но кроме жажды, которая часто бывает после пробуждения, и вновь появившегося голода ничего нового не ощутила. Разве что немного знобило и продолжало слабо ныть припечатанное голубым символом место.

– Н-нет, – пробормотала, натягивая на себя плащ: использовать его как покрывало было, конечно, хорошо, но по прямому назначению все же лучше. – А должна?

– Не знаю. – Собеседник улыбнулся.

– Твоя неосведомленность напрягает, братец крови. Чую, ждет меня масса сюрпризов. Да? – Я искоса взглянула на его довольную физиономию и лишь укрепилась в своих подозрениях. – Приятных или не очень?

– Эо проводят крайне редко. Мало кому хочется связывать свою жизнь с другим существом. Ведь если кого-то из пары постигнет смерть, другой тоже умрет. А если один тяжело заболеет, второй обречен на продолжительное энергетическое голодание, потому что большую часть своей энергии жизни он будет отдавать слабому, – пояснил блондин с ленивой интонацией в голосе.

– И чем плох тогда ритуал? Ведь при смерти может оказаться любой, а в такой ситуации у родственников крови шансов на выживание в два раза больше, – возразила я.