Шулма

Помолчав, Святкин продолжил:

– И всё мне было рядом с ней как-то не так. Уж слишком она правильно себя вела. Не ругалась. Не устраивала сцены ревности. Спокойно относилась к моим закидонам. Дом – полная чаша. Идеальная женщина. Робот! А мне хотелось испанской страсти. Чтобы тарелки летали, бокалы бились, ножи мелькали. Начал по бабам бегать. Искал такую, как у Джеймса Бонда, – гибкую, стройную – женщину-лань. Думал, с молодыми стервами интереснее. Дуралей.

Саня выбросил бычок и пошатываясь подошёл к раковине. Безуспешно попытался открыть старый кран.

– Тю, чёрт, совсем забыл, что эти штуки давно не работают, – ругнулся сосед.

– А где сейчас твои жена и дети? – спросил я Саню.

Тот вздохнул.

– Я всё им оставил: дом, машину, деньги. А сам уехал. Пальцем на карту ткнул не глядя. И попал вот сюда. Они обо мне ничего не знают. Наверно, думают, что я давно умер.

– Странно. Захотели найти – нашли бы, – заметил я.

Саня кивнул.

– И то правда. Но у них уже давно своя жизнь, мне там нет места.

Я молчал. На кухне в тот вечер было непривычно тихо.

– Я сперва в другой общаге жил, – рассказывал Саня. – Потом предложили в эту переехать. И знаешь, мне здесь нравится. Живу спокойно, неторопливо.

В городке к нему привыкли.

Саня зарабатывал тем, что неплохо столярничал. Ему часто предлагали разные шабашки. Иногда он пропадал на несколько дней. И вдруг умер.

Друмов искренне оплакивал добряка. В своё время тот учил будущего участкового удить рыбу и делать поплавки. Тогда Святкин жил в бараке возле дома Дрыка.

Саню провожали всей общагой. Кроме нас проститься с ним пришло немало народу. Многие плакали.

Один из соседей – нестарый ещё дед Кукан – мрачно смолил «Беломор» в курилке.

– Не нравится мне всё это, – сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. – За два месяца пять человек как корова языком слизала. Так не бывает. Здесь что-то не то.

Лёшка озадаченно кивнул.

Другой сосед – крепкий мужик без определённого рода занятий по имени Андрей – выбросил окурок и поддержал мысль Кукана:

– Верно. Будто сглазил кто-то общагу.

И действительно, на местном погосте уже был целый ряд свежих могил с жителями нашей обители. По городу пошли страшные слухи. Общага поминалась недобрым словом. Все жильцы были на нервах.

Родни у усопших соседей почти не имелось. На кухнях стало просторнее. Прекратились долгие разговоры ни о чём.

Общага походила на дом-призрак.

Новая соседка не сразу вызвала к себе интерес. Череда трагичных случаев отвлекла от её появления. Сперва о ней и вовсе забыли, но график дежурства на кухне и в коридоре никто не отменял. По нему жильцы двух этажей каждый в свой день делали уборку, мыли пол и выносили мусор, иначе общага утонула бы в грязи. Историчка об этом правиле не знала. Её комната была закрыта, на стук никто не открывал.

Наша неофициальная староста баба Таня из восьмой комнаты решила кровь из носу добиться от новой соседки соблюдения графика.

Несколько дней настырная пенсионерка безуспешно караулила загадочную жилицу. Видно, за данным занятием её и схватил инфаркт. Бабу Таню под вечер нашли в коридоре уже холодную.

Обнаружил старосту Андрей. Он и вызвал врачей и полицию. Медики уехали сразу, сказав, что здесь они бессильны. Баба Таня ушла быстро, не мучилась. Сердце.

Кукан с Лёшкой накрыли соседку простынёй. Через некоторое время прибыл мрачный Друмов.

– Что у вас происходит? – возмущался бедный участковый, ни к кому конкретно не обращаясь. – Я к вам как на работу скоро ходить буду.

Лёшка толкнул его, нарываясь на драку. Андрей навис над Дрыком, сжимая и разжимая кулаки. Кукан подошёл очень близко и ёмко произнёс:

– Чё, гнида, зубы лишние? Давно в копчик не получал?

Испуганный Друмов вмиг растерял свою важность. Он хорошо знал, что в общаге живут люди, которые помнят его ещё сопливым ябедой. И этих ребят лучше не злить.

– Да понятно, понятно, – участковый миролюбиво развёл руками. – Я никого не хотел обидеть. Пойдёмте покурим, надо снять напряжение.

Кукан злобно ответил:

– Пока баба Таня лежит на грязном холодном полу, никто с тобой курить не будет. Давай быстро делай, что должен. Надо перенести тело в комнату.

Друмов оформил её за час.

Через день на погосте появился новый холмик с надписью «Власова Татьяна Сергеевна» и годами жизни. Похоронили её тихо, проводить бабу Таню пришли только соседи. Дети, внуки, другая родня печальное мероприятие проигнорировали, хотя жили неподалёку, в Ростовской области. Им отправили телеграмму, но они не приехали.

– Ну и мрази! – возмущался Лёшка. – Баба Таня, помню, всегда им на праздники подарки отправляла с автобусом или почтой. С пенсии нет-нет да и посылала внукам перевод. А они даже не удосужились проститься!

Баба Таня раньше работала вахтёром в ПТУ. Начальство училища прислало дешёвый пластиковый венок. Вот и вся память о человеке.

– Жалко бабку, – задумчиво сказал Лёшка, глядя на свежий деревянный крест. – Если её никто из родни не пришёл проводить, то меня и подавно некому будет хоронить.

Я замахал на него руками:

– Типун тебе! Дурак, что ли? Накличешь ещё.

Лёшка промолчал.

– Шестая, – ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал в курилке Андрей, придя с кладбища. – Шесть человек из общаги упокоились. Земля им пухом…

И вот тут-то оставшимся жильцам стало реально страшно.

Среди мужской части общаги появилась мрачная, но правдоподобная версия.

Наш городок стоял на перекрёстке старых торговых путей. Раньше в разное время в этих краях обитали скифы, сарматы, печенеги, половцы, монголы, ногаи, калмыки. После них обосновались славяне. Мистики у нас хватало. Местные старались не поминать к ночи чёрта и отмечали праздники всех главных мировых религий.

Видимо, баба Нина на свою голову откопала кости шулмы.

Страшную догадку озвучил далеко не глупый Кукан. Поразмыслив, мы её поддержали.