Нить Лекаря

В кабинет вошёл громадного роста человек с окладистой густой бородой, крепкий, здоровый, сильный. Он заговорил мягким приятным хорошо поставленным голосом.

– Добрый вечер, Фридрих Карлович! Если позволите, у меня к вам одно деликатное дело.

– Здравствуйте! Вы проходите, не стойте около двери, садитесь, – я встал навстречу незнакомцу, – Ничего, что принесли воды, лужу можно убрать, – меня очень заинтересовал мой посетитель, который почувствовал себя неловко, придя мокрым, с грязными сапогами, в чистый кабинет.

– Проходите – повторил я своё предложение – в такую погоду сухим ко мне вы никак не могли попасть. Не откажите, выпейте горячего чая. Вам следует согреться. А о деле потом расскажите.

– Нет, спасибо, я, собственно, ненадолго.

– Как врач, настоятельно рекомендую – и чтобы больше не было возражений, я принялся готовить.

– Меня зовут отец Сергий – продолжил мой собеседник, аккуратно усевшись на стул, словно боясь, что тот не выдержит вес «седока». Стул, действительно, жалобно проскрипел под грузным телом и затих.

– Очень приятно! Целебный напиток почти готов. Незадолго перед вашим визитом, видите ли, успел побаловаться им, так что приготовить его вновь мне не составит большого труда. Вот, возьмите – и протянул священнику кружку душистого травянистого чая – мой собственный сбор, оцените!

Отец Сергий сделал несколько маленьких глотков. Этот человек мне положительно нравился. В его неторопливых действиях чувствовалась сила духа, уверенность, несгибаемость.

– Я оживаю – он улыбнулся и расправил могучие плечи.

– Вот и славно, даже вашему богатырскому здоровью нужна профилактика. А теперь, извольте, слушаю вас внимательно.

– Дело в том, что, понимаете…, я давно к вам присматриваюсь и вот решил наконец обратиться. Не могли бы вы посодействовать и поддержать моё прошение по открытию православного храма, закрытого в двадцатые годы. Простым людям очень нужно место, где бы они почувствовали единение и защиту Отца Нашего Небесного в такое сложное время, время испытания нашей веры и любви к ближнему.

– Отец Сергий, право, необычная просьба. Мне всегда думалось, что новая власть не чинит препятствий в этом вопросе. По крайней мере, как я могу судить, их открывают в других городах даже преднамеренно.

– Всё так, Фридрих Карлович. Но здесь есть одна заминка, я уже обращался к бургомистру, и получил от него отрицательный ответ. Вы же пользуетесь уважением у немцев, поэтому решил, что вам они не откажут. Бургомистр же, наверно, посчитал меня личностью подозрительной – и отец Сергий улыбнулся – ему везде мерещатся партизаны, заговоры и диверсии.

Теперь и мой пришёл черёд улыбнуться. Я представил картину прошения, когда маленький тщедушный глава управы принимал такого исполина, русского богатыря, радеющего за сынов земли родной. Откровенно говоря, ничего особенного в подобном положении не было. Местная власть делала очень мало из того, к чему следовало бы приложить значительно больше усилий, а так всё напоминало «пыль в глаза».

– Хорошо, отец Сергий, я постараюсь вам помочь.

Я всё больше проникался симпатией к священнику. В нём присутствовала так редко встречающаяся сейчас детская чистота. Глаза же у него были необыкновенно спокойные, голубые, взгляд открытый и бесхитростный. Вся его фигура олицетворяла правду, надёжность, истинного защитника.

– Спасибо, Фридрих Карлович. Меня можно найти вот по этому адресу – и он передал листок бумаги с написанным на нём красивым ровным почерком улицы и номером дома – заходите в любое время суток, буду вас ждать. Спасибо вам ещё раз, и помоги вам Господь! Да, а чай, действительно, вкусный! До свидания!

– До свидания, отец Сергий. Всё, что будет в моих силах, постараюсь сделать.

Мой гость ушёл. Я ещё немного посидел, подумал, каким образом лучше решить вопрос и засобирался домой.

… Через неделю отец Сергий провёл первую службу. Как ни странно, но церковь была заполнена. И хоть главными прихожанами были пожилые люди, присутствовали здесь и горожане среднего возраста, попадались и молодые. В полумраке верующие словно сливались в одно целое, в один живой организм с единой мыслью, чувствами, надеждами, в сердце своём искренне желая не только «пронесения собственной беды», но и избавления от нового иноземного «ига» для всех. Нечто великое в такие торжественные минуты посещало это место, сходило, давало покой и утешение. После службы отца Сергия люди уносили с собой частичку его твердости, веру и надежду. Надежду как маяк, освещающий на многие мили беспросветную тьму.

Когда выдавались свободные часы, я заходил к отцу Сергию. И всегда заставал этого человека за работой. Возле него постоянно толклись люди, желающие получить ответы на важные для них вопросы. Священник каждому обстоятельно, терпеливо объяснял суть бытия и где брать силы на преодоление испытаний. Завидев меня, махал рукой, давая понять, что скоро освободится. Среди прихожан, выделяясь ростом, будучи выше всех на голову, он напоминал отца, выслушивающего родных детей.

Наша дружба крепла. Отец Сергий часто делал ответный визит, заходил к нам в гости, рассказывая истории из своей жизни. Он был родом из крестьянской семьи, с детства знал, что такое тяжёлый труд. В семье выделялся открытостью, незлобивостью характера и непостижимым для всех окружающих человеколюбием, выступая всегда на стороне слабого, не задумываясь о последствиях для себя. Обладая большой физической силой, а также умением всех мирить, прирождённым тактом, он снискал в округе славу честного малого, не по годам разумного, к которому шли разрешать споры, надеясь на него, как на справедливый суд. Это и предопределило жизненный путь Авдеева Степана, как звали в миру отца Сергия. В двадцатые годы, известные походом советской власти против церкви, он снова вернулся к крестьянскому труду.

Излюбленной темой отца Сергия в нашей компании была вера. Мягким, но твёрдым голосом, он рассказывал правдивые истории, свидетелем которых становился сам. Мне очень импонировала его черта «истинности», говорить только о том, что пройдено опытным путём, что называется «на собственной шкуре». А она, поверьте, с лихвой испытала и гонения, и травлю, и бытовые неурядицы, отчего дух отца Сергия только закалился, окреп, возмужал. А сердце научилось принимать в себя людское горе, печали, перерабатывать всё и мощно светить, отдавая обратно страждущим душевное тепло, жизнь. Это был поистине замечательный человек.

Помню, как-то раз случайно мы повстречались на улице. Отец Сергий шёл размашистым шагом и, завидя меня, улыбнулся, помахал рукой и направился в мою сторону.

– Здравствуйте, Фридрих Карлович, очень рад, что наши пути пересеклись – мы сердечно обнялись.

– Добрый день, отец Сергий. Всё спешите?

– Да, дела мирские, заботы… Как Юлия Сергеевна поживает? Хочу к вам зайти, да никак не получается. А тут такая удача! Вы очень заняты?

– У меня найдётся время. А Юлия Сергеевна жива-здорова.

– Слава Богу! Видите ли, Фридрих Карлович, тут недалеко, совсем рядом, через четыре дома, живёт женщина, попросила меня зайти. Не составите компанию? У неё заболел тяжело сын, так она хочет, чтобы он покаялся. А вы бы на него посмотрели, как врач.