Разъяснитель недоразумений

Мне снилось, что я лежу на полу.

И вдруг я заметил капроновую крышку с прозрачной жидкостью в углу туалета.       Вокруг крышки собралась толпа рыжих тараканов, которые насыщали свои желудки ядом, умирая прямо здесь. Каждый из них не мог предположить, что кто-то им желает смерти. Ведь они были такими, какими родились и жили, как могли. Но один из них, стоял неподалеку. Он наблюдал смерть и не двигался с места. Ведь он был таким, как и все, и отличался только тем, что не понимал, почему его собратья так быстро умирают. Он остановился в «не-доразумении» происходящего. Что остановило его? Что спасало его жизнь?

Я лег на пол, и мои глаза встретились с взглядом рыжего задумавшегося таракана. Но ведь он уже не был тараканом. Ведь тараканом мы привыкли называть тех, кто бессмысленно ест яд, не осознавая, что это яд. Этот же стоял в раздумьях и увеличивался у меня на глазах! Достигнув определенного размера, очевидно додумавшись до чего то, таракан развернулся и уполз прочь, выбрав голод, в отличии от тех, кто выбрал сытость, а вместе с ней и смерть. Он выбрал то, что для тараканьего мира кажется абсурдным и остался жив. Остался жив и уже не был тараканом, а каким-то другим существом. Он подполз к привычной норке, в которую влезал не один раз, но она оказалась для него уже мала, и он пошел искать другую, уже большую по размеру, в которою получится влезть и строить уже новый дом, который был бы просторней, чем прошлый, и искать новых друзей, подходящих по нутру.

***

Когда я проснулся я увидел принцессу. Перед ней лежала закрытая книга Кундеры «Бессмертие». Принцесса была в глубоком размышлении, чего не скажешь о Саше. Он дочитал Берроуза и странно похихикивал, очевидно, найдя в книге подтверждения некоторым своим сомнениям. Муха была всего лишь на пятой странице Пруста, но лицо ее посветлело. И я видел, как к ней возвращается жизнь. Очевидно, книга давала ей часть своего вечного существования, и муха ухайдокала всю бутылку «Хванчкары», которой я хотел опохмелиться.

– Неужели мы бессмертны? – сказала принцесса.

– Слишком много задаете вопросов, – решил поддержать разговор Саша. – Если игрок задает много вопросов тренеру, вскоре он становится запасным.

У меня болела голова.

– Слушайте, давайте опохмелимся, а потом…

Но принцесса посмотрела на меня так, что я заткнулся. Ведь это я был хмельной от алкоголя и, чтобы боль в голове ушла, мне нужно было только опрокинуть рюмку– другую. Принцесса же охмелела от новых для нее интерпретаций жизни. И для ее «опохмелки» алкоголь не подходил.

***

У нас произошел спор.

Я придерживался христианства, муха – психологии, Саше нравился дзен-буддизм.

– Мне понятна их структура: человек приходит, рассказывает подноготную священнику, что утаил, а затем просит Бога очистить его, чтобы опять начать грешить, – сказал я.

Муха парировала.

– Так ведь в психологии точно также, только вместо батюшки – психолог, и больше всего они попадаются в юбке. Батюшки, но только в юбке. Понимаешь? Ты ведь тоже рассказываешь им подноготную, причем, с самого детства.

Я возразил.

– Но там нет третьего. Вас двое. А когда двое, должен быть третий. Муж, жена – ребенок, начальник, рабочий – деталь, тренер, игрок – гол.

Вмешался Саша.

– А я дзен-буддизм уважаю.

– И чем же? Сидят и пялятся в одну точку и рассчитывают, что что-то должно произойти, а ни хрена не происходит.

Муха хохотнула.

– Это у тебя не происходит, а у меня происходит, – обиделся Саша.

– Что происходит? И от своей гомосятины ты вылечился?

– Причем здесь это?!

Всех перебила принцесса.

– Вы вот говорите психология, философия, дзен, буддизм… У моего мужа был друг-философ. Так его послушать – сущее, надсущее, подсущее. А пришел он однажды домой, а жена с любовником. И какое там сущее! Он так получил от любовника по подсущему, что надсущее где-то месяц летало, пока он лежал в реанимации. Хорошо, что надсущее вернуться решило, и сущее воскресло. А я думаю так: лучше всего, когда человек с человеком сам разбирается. Помогает другому понять, чего он хочет, а другой в ответ помогает ему тем же. Я бы назвала это… универсальной религией человеческих отношений. Она родилась тогда, когда человек увидел человека. И родилась раньше Будды, Кришны, Христа… Она была первой, и она же будет последней.

Принцесса смотрела на меня в ожидании, что я скажу что-нибудь. Но я молчал. Она ждала, что я помогу ей понять, чего хочет она сама, в чем ее тайна, тогда и она сможет помочь мне, разъяснив, кто я такой, что могу в жизни. Но я молчал. Мы молчали.

Раздался очередной звонок клиента.

– Я устала, – сказала принцесса.

Муху невозможно было оторвать от чтения Пруста, Саша мылся в душе и я поехал один.

***

Полуголый мужчина лет тридцати пяти судорожно курил и попивал коньяк. На столе в рамке стояло фото молодой красивой женщины.

– Понимаете, когда она рядом, я пью, курю, нюхаю и колюсь. Как только она далеко, я нормальный человек, мне не хочется убивать себя ядом. И я люблю ее безумно!

Я вдруг почувствовал. Мы всегда любили – я и принцесса, пусть и не знали о существовании друг друга на неизвестном для нас расстоянии, а поскольку мы не знали, где мы находимся, расстояние было бесконечным. Мы представляли, что мы вместе, рядом, и от этого любовь была величиной в наше бесконечное расстояние. Но когда встретились, любовь становилась маленькой, а когда пытались обняться, исчезала вовсе.

– Когда ты далеко от дорогого тебе человека – неплохо бы быть рядом. Когда ты близко – неплохо бы быть далеко, – ответил я молодому человеку.

Тот задумался и кивнул. В дверь позвонили и вошла она. Его избранница.

***

Я вошел в офис и увидел собранные чемоданы принцессы. Она уезжала. Уезжала в далекое северное Кемерово, не найдя во мне того, кто помог бы ей жить. Уход принцессы из моей жизни означал для меня долговременную смерть. Я не понимал. Не понимал – почему я не могу сказать принцессе те слова, которые она так желает услышать? Не понимал – как оставить ее рядом? Я желал выскочить из раздумий, но тщетно.

Она лежала на диване в приемной в сладком полусне. Что ты видишь? Как попасть в твой сон? Что тебе снится – прошлое, настоящее, будущее? О чем ты мечтаешь? Что в действительности тревожит тебя? Нет, не то, что ты всем рассказываешь и на что жалуешься, а то, что знаешь только ты. Знаешь неизвестно откуда и никому не рассказываешь, потому что не хочется. Потому, что кажется, если расскажешь, то и исчезнет это – то, о чем знаешь только ты. Которое хранится в тебе и хочет сопутствовать каждому движению твоего чувства. То, на что ты хочешь равняться и у которого хочешь спрашивать совета. Но не спрашиваешь, потому что не знаешь, как.

Я прилег к принцессе и представил, как она удаляется от меня – на метр, на десять, на километр, на Вселенную, на вечность.

В груди что-то проявлялось. В тьме закрытых глаз появлялся какой-то бесформенный образ, а мысли вдруг стали пытаться этот образ постигать, запуская неизвестный мне двигатель, который приводил в движение пустоту моей души.

Зачем?! Почему?! Почему мир полон бесконечным количеством недоразумений! Недоразумений, которые заставляют нас стонать и плакать, которые изъедают изнутри и внешне ты можешь казаться вкусным и спелым, но стоит только раскусить и вкус окажется ничего не значащим, по которому и не определить кто-ты – яблоко, груша или еще неизвестный миру фрукт, граничащий с гениальностью вкуса.

Почему я не знаю кто я ? Если человек – что я могу?

Что же это за такое чудовищное недоразумение?! Недоразумение, которое не преодолеть!

Я встал и побежал. Побежал не зная куда и не зная зачем.

Я оказался в торговом центре.

Шел и видел тысячи сапог, которые ждали своих избранниц. Ждали, когда подойдут кому-то тютелька в тютельку и оживут, как оживает пьедестал, когда на него восходят победители. Вы не задумывались, почему мужчинам нравятся красивые ножки женщин, а женщинам – сильные руки мужчин? Нет? Руки – от Бога, а ноги – от Земли.

Я бежал и ни одни сапоги не вызывали у меня никаких ощущений.

И тут я увидел их!