Дом у Змеиного озера

– О чем? – возмущенно спросил Клим.

– Вот только не надо прикидываться невинными овечками. У тебя убили отца. – Пивоваров бесцеремонно ткнул в Клима пальцем. – А у тебя – бабку! – Это уже адресовалось Жене. – Решили самостоятельно заняться расследованием, детишки? Похвальное рвение, особенно для будущих журналистов.

Женя и Клим ошеломленно на него уставились.

– Вы что-то путаете, – сдержанно произнес Поликутин. – Мы вовсе не…

– Ну хватит уже, – отмахнулся Пивоваров. – К вашему сведению, мы с вами занимаемся одним и тем же, но только подошли к вопросу с двух противоположных сторон. Я сразу все понял, Евгения, как только увидел у тебя папку с фотографиями Ангелины Зверевой и Платона Долмацкого!

Женя вспомнила, как однажды случайно уронила под ноги Пивоварову пачку фотографий. Она бросила на Влада настороженный взгляд. Что он успел рассмотреть?

– Я и сам давно начал копать под Звереву, – с мрачным лицом признался журналист. – И уже сумел кое-что раскопать, но тут ее пристрелили… Черт, как не вовремя! Я ведь уже почти начал тянуть за эти ниточки… Ну? Будете говорить правду?

Женя и Клим продолжали хранить молчание.

– Мы можем помочь друг другу, детки! Я давно понял, что в этом городишке творится черт знает что! Пришло время разобраться во всем происходящем. А если даже местный шериф не может решиться на отчаянные меры, то придется мне все взять в свои руки.

– Все же не думаю, что мы заняты одним делом, – осторожно начал Клим. – Мы хотим вычислить и наказать убийцу наших близких. А что движет вами?

– Я, как и вы, потерял близкого человека, – заявил Пивоваров. – У меня убили сына, если вы не в курсе!

Влад вытащил из внутреннего кармана плаща бумажник, открыл его, затем показал Жене и Климу фотографию симпатичного улыбающегося паренька.

– Мой Иван, – пояснил он. – Недавно я выяснил, что к этому могла быть причастна Ангелина Зверева…

Женя лишилась дара речи, услышав это.

– Все это – звенья одной цепочки, – шепотом добавил Пивоваров. – Очень старой и очень ржавой цепи! Ведь еще семнадцать лет назад случилось что-то, о чем теперь все стараются помалкивать. Я думаю, именно тогда и начались все эти странности… Так что вы успели выяснить? Кто прикончил ваших родственничков?

– Ну хорошо, – сдалась наконец Женя.

– Мы считаем, что за всем стоит Платон Долмацкий, – шепотом произнес Клим.

– А ему какой во всем этом интерес? – не понял Пивоваров.

– Да он же настоящий преступник! – воскликнула Женя.

– Я давно знаю Платона Евсеевича, – нахмурился репортер. – Еще по Санкт-Эринбургу… Его часто обвиняли в связях с криминальным миром, в скупке краденого, в контрабанде и еще много в чем… Но никто так и не сумел ничего доказать. А теперь вы утверждаете, что он убийца? И каков же его мотив?

– Смерть моего отца была ему выгодна, – вполголоса ответил Клим. – Они враждовали много лет, были конкурентами по бизнесу. А еще отец рассказал мне перед самой смертью, что когда-то Платон Долмацкий заставил несколько человек совершить убийство некоей женщины. Тогда они подчинились ему, но потом взбунтовались. Что, если он просто убирает неугодных? Или тех, кто знает правду о событиях семнадцатилетней давности?

– Столько лет прошло, – угрюмо заметил Пивоваров. – Почему же он ждал столько времени, чтобы убрать свидетелей тех событий?

– Этого мы пока не поняли, – ответила Женя. – Но нам стало известно, что все погибшие хорошо знали Ангелину Звереву. Они были знакомы много лет, есть несколько фотографий, это подтверждающих. Каким-то образом она связывала их всех.

– Это я тоже понял, – кивнул Пивоваров. – Дамочка якшалась со всеми погибшими, а значит, имела с ними некие общие дела. Но что может быть общего у директора музея, владельца кинотеатра, мэра города, обычной пенсионерки и влиятельного бизнесмена? Ангелина знала ответ. И теперь она мертва… Значит, вы считаете, что Долмацкий тоже причастен?

– Он ведь тоже водил дружбу и с погибшим мэром Белобровым, и со всеми остальными, – напомнил Клим.

– Что ж, ваша теория начинает подтверждаться, деточки. И знаете, что еще? К этому имеет какое-то отношение старая ведьма Устинья. Когда я начал задавать ей вопросы, она едва не проломила мне череп своей палкой! Чокнутая старуха точно что-то знала об этой таинственной связи… Может, кто-то и ей заткнул пасть?

Женя похолодела, вспомнив ужасную ночь, когда погибла Устинья.

– И еще Кларисса Зверева, – вполголоса добавила Степанова, чувствуя, как у нее по коже побежали мурашки. – Помните призрак в музее?

– Такое разве можно забыть? – холодно произнес Пивоваров. – Наш доблестный шериф в разговоре со своими подчиненными как-то упоминал, что она пропала как раз семнадцать лет назад… И что профессор Андронати замуровал ее тело в подвале строящегося музея… Может, это о ней речь? Это ее убили твой папаша и его приятели?

Клим изумленно вскинул брови.

– Об этом я даже не задумывался… – ошарашенно признался он.

– И самое мерзкое то, – недовольно скривился Влад, – что есть люди, готовые и сейчас выгораживать неизвестных убийц! Даже после стольких лет! Все старательно замалчивается, прикрывается, окутано таким туманом, что сразу и не разберешься. Однако с шерифом я уже обо всем договорился. Он держит меня в курсе всего странного и необъяснимого, что творится в Клыково, а я за это тоже снабжаю его информацией. Теперь нам пора объединиться и с вами, юные детективы. Вместе мы горы свернем, если только я буду подталкивать ваше расследование в верном направлении. Так как, по рукам?

– По рукам, – немного подумав, согласился Клим. – Все равно терять нам уже нечего.

– Вот и славно, – удовлетворенно кивнул Пивоваров. – Главное – помалкивайте об этом! Чтобы никто из вашей молодежной службы новостей не пронюхал! Узнают детишки, узнает и руководство академии, а нам это совершенно не нужно! Согласны?

– Согласны, – с готовностью кивнула Женя. Она и сама не хотела никому рассказывать об этом секретном расследовании.

– Отлично. – Пивоваров шлепнул ладонью по поверхности стола, привлекая внимание официантки. – А теперь самое время пообедать.

8

Уходи из «Пандемониума»!

Во второй половине дня шериф Владимир Мезенцев и Борис Макарский приехали в городскую больницу Клыково, чтобы поговорить с незадачливым грабителем музея, который пару часов назад пришел в себя. Доктор Евгения Белявская проводила полицейских в палату, возле которой дежурил рослый охранник.

– Ох, и работа у вас, – покачала головой Евгения. – Врагу такой не пожелаешь.

– Но кто-то же должен этим заниматься, – добродушно рассмеялся Макарский.

– Когда этот тип очнулся, я первым делом спросила, как его зовут. Он назвался Шкворнем. Представляете? Никогда не думала, что, работая главным врачом провинциальной больницы, буду общаться с преступниками.

– На самом деле он просто мелкий жулик, – сообщил ей Борис. – Мы пробили его отпечатки пальцев по базе данных Департамента безопасности. Мелкая сошка, ничего серьезного за ним не числится. В основном мелкие кражи, мошенничество и хулиганство.

– Это не может не радовать. Но что с ним будет дальше? – спросила Евгения у Мезенцева.

– Я уже связался с Департаментом безопасности Санкт-Эринбурга, они скоро его заберут, – пообещал шериф. – Но сначала надо поставить его на ноги.

– Лечить жуликов под охраной полиции мне еще не приходилось, – озабоченно призналась Евгения.

Они вошли в уютную, ярко освещенную палату. На единственной койке, стоящей у окна, лежал бледный Шкворень с перебинтованной головой. Обе его руки покрывал гипс. Увидев шерифа, бандит побледнел еще сильнее, чем прежде, и стал похож на статую из белого мрамора.

– Проснулась, спящая красавица! – язвительно отметил Борис Макарский. – Или прикажешь называть тебя Тутанхамоном?

– Почему Тутанхамоном? – заикаясь, поинтересовался Шкворень.

– Потому что ты сейчас – вылитая мумия из саркофага! Наверное, даже на Тутанхамоне не было столько бинтов.