по какой же по такой уж причине?
Вторая четверть
Ах, небрежна центробежная сила
и безбрежно равнодушное пространство,
но душа-то, как известно, мятежна,
но душа-то – дитя на каруселях!
А вцепившись в оранжевую гриву,
ты теперь уж и совсем полководец,
за тобой уже скачет ополченье -
сотня душ или, может быть, три сотни.
И нестись тебе, стало быть, по кругу -
по пустому да по чистому снегу,
и размахивать каким-нибудь флагом,
пусть подержанным, да всё же – державным!
И трубят тебе высокие горны,
и поют тебе громкую славу -
и растёшь ты, как известный царевич,
не по дням – по часам в своей бочке!
Что касается обёртки… забудем
(с шоколадки, а тем паче – с селёдки!) -
ты всегда был квитанцией из банка
или вот приглашеньем на свадьбу!
А на белой на последней вершине,
где душа стекленеет от ветра,
вспоминается, что был ты страницей -
может, Библии, а может, и круче!
Третья четверть
Но дурная центробежная сила
(ей что Библия, что, скажем, обёртка
с шоколадки или даже с селёдки!)
волочит тебя вниз, против воли.
Потому что ты, голубчик, закружился,
закружился и зарапортовался,
и в руках твоих – оранжевая грива,
да коня уже нету и в помине.
Посмотри-ка на своё ополченье -
сумасшедший или два сумасшедших,
уцепившись за державное знамя,
вместе с ним улетают прямо в Лету.
Впрочем, так-то оно даже и лучше:
не хватало только лишнего балласта!
Без него удержаться за обод
не в пример, разумеется, проще.
А куда принесёт потом – неважно:
есть на то не твоё разуменье,
есть особенная музыка жизни -
под которую и плачут, и пляшут.
И всего-то – доверяться движенью,
не сходить с совершенной орбиты:
ведь неважно, кто ты есть на самом деле, -