Мимо тазика

Мимо тазика
Евгений Валерьевич Лалетин

Прообразом повести послужили реальные события одной из предвыборных кампаний, проводившейся в российской сельской глубинке. Превращая её из рутинной черновой работы в захватывающее шоу, автор открывает неизведанные закулисные стороны столь нелюбимого народом процесса. Данное произведение и последующие рассказы позволяют с юмором оценить некоторые стороны жизни, хотя среди строк иногда вплетаются чёрные нити людских судеб. Содержит нецензурную брань.

Евгений Лалетин

Мимо тазика

… Каждый распечатал колоду карт. Чекалинский стасовал. Германн снял и поставил свою карту, покрыв ее кипой банковых билетов. Это похоже было на поединок. Глубокое молчание царствовало кругом. Чекалинский стал метать, руки его тряслись. Направо легла дама, налево туз.

– Туз выиграл! – сказал Германн и открыл свою карту.

«– Дама ваша убита», – сказал ласково Чекалинский.

Герман вздрогнул: в самом деле, вместо туза у него стояла пиковая дама. Он не верил своим глазам, не понимая, как мог он обдернуться.

В эту минуту ему показалось, что пиковая дама прищурилась и усмехнулась.

(А.С. Пушкин, «Пиковая дама»).

Эта история основана на реальных событиях, хотя место действия, имена героев изменены.

Москва. Курский вокзал в утренне-летний период напоминал растревоженный голодным Винни-Пухом улей с не совсем толерантными пчёлами в виде обеспокоенных пассажиров. Настоящее Вавилонское столпотворение времён Большого потопа на хамитской земле. Но то строительство никому не нужной башни, а здесь желание вскочить на подножку последнего вагона отходящего поезда. Говор настырных вокзальных таксистов с носильщиками перемешивался с непонятным «гыр-гыр» приезжих гастарбайтеров, малоросским наречием «А шоб тоби булька з носа выскочыл», иногда французским «Коммон сова?». Ходил такой анекдот:

– Вы откуда?

– Из Москвы.

– Сейчас все из Москвы, даже таджики. Поконкретнее?

– Из Суходойска.

Люди с тяжёлыми баулами сновали взад-вперёд, с надеждой поглядывая на электронное табло. Оно лениво перелопачивало информацию, свысока взирая на гудящую толпу замысловатыми цифрами с указанием времени опоздания скорых поездов, номеров предполагаемых путей отправления и никому не нужной рекламой: «РЖД обеспечит высокий комфорт»! Кассы дальнего следования были плотно оккупированы многочисленными толпами отпускников, вахтовых рабочих, командировочных в надежде купить билеты на переполненные поезда. Неподалёку от них стояла толпа счастливых студентов из различных высших учебных заведений, едущих, согласно табличке, прикреплённой на лыжной палке, в Форос. Судя по их радостным бледным лицам, успешно сданная сессия осталась позади.

– Кто на молодёжный форум, подходи регистрироваться! – вещала приятная темноволосая девушка, – через час отправляемся, проверьте паспорта. Рубли на гривны поменяете по приезду. Предупреждаю, на территории Украины курить в тамбуре запрещено. Нарвётесь на штраф.

– А пить горилку с перцем под хорошую закуску разрешается?

– Приветствуется только закуска в виде сала. Наш девиз: «Стоп водка».

Впереди будущих учёных ждали Чёрное море, крымские вина и крем для защиты, обгоревшей в первые дни кожи. Они в истории человечества были далеко не первыми, кто колонизировал этот райский уголок.

V век до н.э. Понт Эвксинский

Морской бог Нептун гнал волны Мирового океана через подводные каньоны с перевалами к неизведанной земле. Погасли последние отблески звёзд на небосклоне. Изредка в вышине проносились вечные спутники моряков – чайки. Они парили в тёплых воздушных потоках, описывая незамысловатые круги, выискивая добычу. Поверхность голубой глади прорезали дельфины, соревнуясь в скорости с быстроходными боевыми судами. Невдалеке проплыл небольшой косяк причудливых рыб. Маленькие тельца, почувствовав опасность, как по команде резко изменили своё направление, и ушли на глубину, затерявшись среди зелёных водорослей.

Чуть посветлел восток. Занималась заря. Древние греческие триеры молчаливо приближались к малоизвестному живописному скалистому уступу, поросшему кипарисами и соснами. Они тянулись вдоль всего побережья, покуда хватало глаз. На первый взгляд, безлюдная местность не таила никакой опасности. Хищных зверей не наблюдалось, зато в небе парили птицы. Где-то далеко проскакал быстрый как ветер лесной олень, похожий на мифологического кентавра Херона.

– Причаливаем, тише ход, – раздался голос смотрящего.

Гребцы по обе стороны борта подняли вёсла из воды, спущенные белоснежные паруса слегка колыхались от слабого южного морского бриза. В продолжение многих дней моряки трудились не покладая рук, приводя в движение тяжёлое судно, гружённое доверху различным скарбом. Измученные продолжительным плаванием люди жаждали покоя, поскорее ощутить твёрдую землю под ногами. Триеры проделали долгий путь от Гераклеи Понтийской, основанной с незапамятных времён дорийцами. Выходцы легендарного полиса, где по преданию останавливались на короткий отдых аргонавты в поиске Золотого руна, даже ночами шли под парусами, отмечая свой путь по звёздам. Впереди путешественников ждали новые земли, на которых отважные мореплаватели решили обосноваться, построить города, возвести храмы, театры. Отметив в перилле (прототип GPS-навигатора) своё местонахождение, убелённый сединой Алкид, смахнув со лба солёные брызги, воскликнул:

– Зевс всемогущий! Лучшего места не найти во всей Тавриде. Для нас свобода и справедливость превыше всего. Помните, как у Эзопа: «Волк, увидев огромную собаку в ошейнике на цепи, спросил: "Кто это тебя приковал и так откормил?" Ответила собака: "Охотник". – "Нет, не для волка такая судьба! Мне страшный голод милей, чем тяжелый ошейник". Раздать команде после высадки на берег по кувшину игристого вина. Завтра собираемся на всенародном форуме свободных граждан республики «Форос» и проводим выборы коллегии архонтов со стратегами.

– Предупреждаю, – вставил низкорослый Зенон, – никаких подкупов с махинациями на новой Родине. Перед богами все равны. Кого замечу – будем судить по всей строгости закона. Наказание – чаша с ядом цикута. Это достойная смерть, ее принял великий Сократ, который в своё время заявил: «Я знаю только то, что ничего не знаю, но другие не знают и этого».

– Как он принял смерть? – спросил Гонорий, – расскажи.

– Со слов Платона, Сократ сперва ходил, потом сказал, что ноги тяжелеют, и лег на спину. Человек, давший яду, ощупал ему ступни и голени. Потом, сильно стиснув, спросил, чувствует ли он. Сократ отвечал, что нет. После этого он, понемногу ведя руку вверх, показывал, как тело стынет и коченеет. Однако, лик философа не выдавал страха.

– Настоящий муж, – промолвил с восхищением Гонорий, – даже в час смерти не дрогнул.

– Наконец, – Зенон продолжил повествование, – давший яду прикоснулся в последний раз и сказал, что, когда холод подступит к сердцу, он отойдет. Немного спустя взгляд Сократа остановился.

Алкид поднял руки к верху. Стоящие рядом воины вынули короткие остроконечные мечи и три раза ударили о щиты:

– Слава мудрому Сократу! – прокричали они.

– Когда-то в скифских горах, – продолжил Зенон, – всемогущий Зевс приказал Гефесту приковать железной цепью к скале Прометея, подарившего людям огонь. «Сильней бей! Крепче стягивай оковы!» – приказывали верные слуги громовержца Сила с Властью. Всё вокруг содрогалось от тяжёлого удара молотом. Море шумело, накатываясь валами на прибрежные камни, разбрасывая вокруг тысячи солёных брызг. Каждый день огромный орёл прилетал и садился на грудь герою, выклёвывая печень. Потоками лилась кровь. За ночь рана заживала, а на утро ужасные муки повторялись с самого начала. Но Прометей не сдавался. Только он один знал тайну Зевса. Близок час спасения. Величайший герой античности Геракл стрелой из своего лука поразил кровожадного орла, разбил мощной палицей железную цепь. Прометей освобождён. Только сейчас, стойкий мученик, открывает великую тайну: Зевс-громовержец не должен вступать в брак с морской богиней Фетидой, так как рождённый ею сын станет могущественнее отца. Восхвалим героя!

– Слава бесстрашному Прометею. Пусть не угаснет его живительный огонь, подаренный людям, никогда!

Народ на триерах стал постепенно пробуждаться. Легко одетые женщины с любопытством всматривались в незнакомые берега, сравнивая их с Аттикой. Воины, скрестившие руки на груди, думали о своём. Некоторые добровольно отправились в опасный путь, другие по жребию богинь судьбы – сестёр Мойр. Тяжело стало жить в метрополии, она оказалась слишком перенаселённой. Одним не хватало свободной земли для выращивания хлеба, кто-то старался добиться лучшей доли на чужбине. Других не устраивали политические изменения общественной жизни. Реформы архонта Солона сменились господством тирании Писистрата. В какой-то мере она была необходима, чтобы ослабить родовые аристократические связи, но существовала опасность узурпации власти одним человеком. Свод писаных законов Драконата, Клисфена положил начало развитию полиса – нового уклада общественной жизни в истории человечества.

– Радуйтесь, – воскликнул Неоптолемос, – с сегодняшнего дня мы начинаем новую жизнь. Забудем старые распри с обидами. Нельзя в одну и ту же реку войти дважды. Пусть духовные скрепы сплотят нас воедино!

Очаровательная Алкмена, придерживая рукой распущенные смоляные волосы, наклонилась через деревянный борт триеры и с интересом посмотрела на плавающих в воде крошечных медуз. Движения округлых маленьких ягодиц, молочные бедра, подсвеченные солнцем груди, говорили о привлекательности юной гречанки. О, эти бедра! Маленький ветерок приподнял край лёгкого хитона, накинутого на плечи и застёгнутого позолоченными фибулами, оголив стройные, великолепные ножки. С каждой минутой солнце поднималось выше, освещая окрестности. Его ласковые лучи озарили всё великолепие истинной красоты преемницы Афродиты.

– Хвала богине любви, – воскликнула девушка.

Чтобы заняться сексом, куртизанке нужно выгодное предложение, а мужчине только место. Воин Аргос любовался изящным телом Алкмены. Когда гречанка оторвалась от края борта и, выпрямившись, озорно посмотрела в его сторону, он сделал шаг вперёд по направлению к юной красавице. Однако, усилием воли заставил себя остановиться. Было ясно, что исполнение тайного наваждения являлось лишь вопросом времени. Он с замиранием сердца посмотрел на солнце, ожидая скорейшего наступления вечера.

Две с половиной тысяч лет спустя. Россия.

«А в Подмосковье водятся лещи», – пропел про себя Евгений Леденёв, проходя через турникет на перрон, где расположилась пригородная электричка «Москва – Петушки». Как там, у Гёте? «Незачем путешествовать вокруг света, дабы убедиться, что небо везде голубое». Спешить некуда, разве только домой, да и боязнь опоздать волнует в основном пожилых людей. Они прибывают на вокзал задолго, чинно усаживаются в зале ожидания, достают из сумок заранее заготовленную варёную курицу и начинают медленно жевать. Желудок у нашего героя от голода не урчал, отпуск, проведённый в солнечной Анапе, остался позади, учебные занятия в колледже ещё не начались, а на днях изданы детские сказки «Страна динозаврия». Вообще, мысль заняться литературным творчеством пришла в голову не сразу. Просто хотелось оставить на бумаге то, что сам пережил: незабываемые времена, проведённые в Амурской области, двухгодичное зарубежное турне по Западной Европе, раскопки грозных динозавров в Благовещенске, восхождение на действующий Авачинский вулкан, занятие политикой, эпизодические съёмки в кино.

Время летит, не останавливаясь на полустанках. Вот динозавры, жили-поживали себе острозубые твари, кто-то убегал, кого-то догоняли с приглашением на обед. Так многие миллионы лет. А потом «бац!», комета в гости прилетела, накрыв всех сразу. Погоревали, погоревали властелины земли-матушки, а потом отдали концы, то есть вымерли. Писать, считать не умели, только по обнаруженным косточкам узнали о существовании доисторических монстров. Или летописи возьмём. Запил монах и пропустил, к примеру, Грюнвальдскую битву. Смотрят историки в пожелтевшие от времени страницы рукописи, ничего не понимают. Только затылок рукой чешут:

– Что-то не сходится, вроде тевтоны проиграли, но каким образом?

Многое стирается из памяти, переосмысливаются жизненные ориентиры: где, когда, зачем, сколько? К примеру, в недавнем прошлом всё работало, крутилось, производилось. Агитационные плакаты пестрели заголовками, вещающими: «Даёшь пятилетку качества», «Соберём урожай без потерь», «Молодёжь – на стадионы». Рабочие в обеденный перерыв, бежали в столовский общепит с вечно грязными подносами и тяжёлыми кухонными запахами. «Поел – убери за собой», – гласила строгая надпись на стене. Но вечный двигатель неутомимого времени отодвинул эту по-своему неплохую эпоху развитого социализма далеко назад. Отодвинул и многое стёр из памяти.

– Осторожно, двери закрываются. Следующая остановка: «Серп и молот», – громко донеслось из репродуктора.

Леденёв вскочил в полупустой вагон, заняв место возле окна. Поезд тронулся. Взглянув через тусклое стёкло медленно набирающей скорость электрички на бомжей, уютно расположившихся неподалёку от дыры, проломанной в бетонном заборе, он подумал: «Сик транзит глория мунди» (так проходит земная слава). Хотя почему обязательно проходит? Для обладателей начатой бутылки портвейна, разлитой где-то в тёмных подвалах приезжими гасторбайтерами, это являлось началом утреннего бытия. Налил, выпил, уснул прямо на зелёной травке под грохот мчавшихся поездов. Благо, стояло лето, можно не бояться примёрзнуть к земле. Главное вовремя сдувать губами мух, пытающихся приземлиться на кусочки гамбургера, застрявшие в бороде обладателя непрозрачного напитка, ненадолго впавшего в беспамятство благодаря алкочарам всемогущего Бахуса. Ценители палёного портвейна имели неограниченную свободу, что и как делать. Она никоим образом не зависела от дурного настроения начальника ЖЭКа и колебаний курса рубля по отношению к доллару на межбанковской валютной бирже. В голове промелькнуло: «Каждый счастлив по-своему в этой полной неожиданностями жизни».

По небу проплыла белая полоса, оставленная реактивным истребителем. Евгений долго следил, как она постепенно расплываясь, исчезает в прозрачной голубизне утреннего небосвода. С авиацией у него были связаны особые воспоминания, оставившие неизгладимый след в жизни. Мощные ракетоносцы проплывали по рулёжке, разрывая ночную тишину гулом работающих мощных двигателей. Взлёт! Ещё миг, они, поочерёдно оторвавшись от бетонной полосы, взмывали ввысь, извергая на форсаже струи раскалённого пламени из своих сопел. Казалось, что стая огнедышащих драконов стремится пронзить купол неба. Ходил такой афоризм: «Когда в армии придумали дисциплину – авиация успела взлететь».

Мечта о полёте, желание парить наравне с птицей будоражило человеческие умы с далёкой древности. Смастерив крылья, Дедал и его сын Икар поднялись ввысь, чтобы спастись от Миноса, царя острова Крит, перелетев на постоянное место жительства в Элладу. Но мальчуган, увлечённый полётом, не послушался отца, нарушив разрешённый потолок высоты. Лучи солнца расплавили воск, который скреплял крылья. Камнем упал он в море недалеко от острова Самос и утонул, ПМЖ не состоялось. Счастливей прошёл полёт Вольки Костылькова со своим другим стариком Хоттабычем на волшебном ковре-самолёте. Компаньоны тоже шлёпнулись с высоты, правда, в бассейн, но всё обошлось без видимых синяков. У старика только борода намокла, потеряв временно свой волшебный дар.